Если бы ты был(-а) на моём месте. Блэкхоулл

– Похоже, в этом городе вы совсем недавно, мисс? Вас ждут интересные открытия касательно вашей родословной. – Произнеся последнюю фразу с издёвкой, тщательно маскируемой под любезной улыбкой, Людовик сделал очередной глоток своего напитка.

– Мистер Вандельштайн, почему бы вам не поделиться со мной известной вам информацией? – Я вплотную подвинулась к нему, заглядывая в глаза. Он не шелохнулся, обдумывая вопрос. Улыбка с его лица медленно сползла.

– Боюсь, у меня нет нужных вам сведений. Насколько я знаю, Самуэль Эпуларио мёртв, мисс. – Вандельштайн посмотрел на меня выжидающе.

Моргнув, я опустила взгляд. Давно подозревая, что письма перестали приходить не просто так, я догадывалась, что что-то произошло, но совершенно не была готова узнать то, что человек, которого я искала, был мёртв. Нахмурившись, прокрутив в голове слова Вандельштайн, подняла на него глаза. Людовик молча поджал губы. Осознание того, что самый близкий родственник был мёртв, заставило меня сделать глубокий вдох. Я не могла вспомнить родного отца, последний раз видевшись с ним в семилетнем возрасте, и теперь чувствовала пустую грусть от того, что не могла встретиться с ним и поговорить. Я не могла узнать у него лично, по какой причине он оставил меня на воспитание бездетной паре, Джорджу и Мэри, заменившим мне семью, которой меня почему-то лишили. Вновь тяжело вдохнув, решила, что должна была выяснить всё самостоятельно, не смотря ни на что. Расследование не было завершено. Отпив из своего бокала, я посмотрела на Людовика, поймав его пристальный взгляд.

– Вы хорошо знали моего отца? – Как только я произнесла фразу, Вандельштайн издал слабый смешок и мягко улыбнулся.

– Я не знал вашего отца лично, мисс. – Мужчина слегка наклонил голову. – Я лишь слышал истории о нём. – Вандельштайн наклонился ближе ко мне, доверительно приблизившись, и понизил голос до шёпота. – Мой вам совет, уезжайте из Блэкхоулла, пока не добрались до грязных дел. Целее будете. – Вандельштайн отодвинулся после последних слов и посмотрел куда-то вглубь зала. Я проследила за его взглядом. У противоположной стены за столом сидел одинокий человек, скрытый тенью, я смогла лишь разглядеть силуэт мужской фигуры.

– Кого вы боитесь? – Я посмотрела в глаза Вандельштайну, заметив его внезапную нервозность. Его глаза испуганно забегали, он сощурился и улыбнулся.

– Это был дружеский совет. Хорошего вечера. – Людовик проигнорировал мой вопрос и стал судорожно подниматься с места. – Вы хорошо соображаете, постарайтесь не впутываться в сомнительные истории. Иногда незнание – благо. – Он сумел встать, выставив в качестве опоры трость. – Уезжайте из Блэкхоулла, мисс. – Напоследок тихо сказал Вандельштайн и устремился к выходу, не оборачиваясь. Фигура, сидящая напротив, незамедлительно поднялась и рванула вслед за мужчиной.

– Привет, Мэри. Прости, что не звонила так долго. Новый город, новые знакомства.

– Софи, я всё прекрасно понимаю, можешь не объяснять, и я когда-то была молодой. – Расхохоталась Мэри. Прижав трубку ближе к уху плечом, стараясь не уронить телефон, в обеих руках я держала кипы газетных вырезок, разглядывая их. Когда я возвращалась из Бродяги Чарли, то заметила, что почтовый ящик соседа с верхнего этажа был переполнен старыми газетами, и я решила забрать их все, чтобы попробовать найти какую-либо полезную информацию или знакомые фамилии. К моменту телефонного разговора с Мэри я нашла массу интересных статей и фотографий, и уже второй час занималась созданием доски подозреваемых, как я окрестила стену для своего расследования у изголовья кровати. Теперь большая поверхность стены была покрыта фотографиями и статьями, соединенными нитками, что я нашла в шкафчике ванной комнаты. Я перевела взгляд с газетных вырезок в руках на стену. Всё в лучших традициях детективов. В самом верху висел пустой лист с большим знаком вопроса. К нему тянулась нитка с фотографией Карла Байрона, а к мистеру Байрону была протянута нить с фотографией Людовика Вандельштайна с прикреплённым объявлением о найме работников в Бродягу Чарли. Рядом висели фотографии шерифа полиции Уильяма Морриса, комиссара Льюиса, Роджера Бруно и общая фотография с бандой Психов из объявления об особо опасных преступниках. К этим фотографиям не вели никакие нити, поэтому они выбивались из общей паутины расследования. Я надеялась, что в скором времени фотографии некоторых людей, не причастных к моему делу, должны были исчезнуть из моей доски подозреваемых.

– Мэри, передавай привет Джорджу, я скучаю по нашим вечерним посиделкам. – Скинула все бумаги на кровать и села рядом с ними, посмотрев в пол.

– Обязательно передам, когда он вернётся из магазина. – Мэри замолкла на секунду, что-то обдумывая. – Я хотела сообщить тебе эту новость, когда Джордж будет рядом, чтобы мы вместе рассказали тебе, но не могу удержаться. – Смущенно пробормотала она.

– Что-то случилось? – Живо заинтересовалась я, от волнения прокручивая кулон в руке, прижимая его к губам. Любопытство всегда было одной из моих главных черт характера. Мэри сбивчиво задышала в телефонную трубку, собираясь с мыслями.

– Я беременна, Софи. – Она помолчала несколько секунд. – Срок десять недель. – Мэри вновь замолчала, дожидаясь ответной реакции.

– Поздравляю тебя, мам! – Я решила проявить вежливость, назвав женщину не по имени, почувствовав, что для неё это было важным. В трубке облегченно выдохнули. Улыбнувшись, я искренне радовалась тому, что у Джорджа и Мэри всё было хорошо и без моего присутствия.

– Мне очень приятно слышать это от тебя, Софи. Ни в коем случае не думай, что мы забудем о тебе, как только родится малыш. Ты – наш первенец. – Из-за доносящихся из телефонной трубки звуков, я поняла, что Мэри начала всхлипывать.

– Только не плачь. – Поднявшись с кровати, я начала ходить по кругу, не зная, как могла успокоить беременную женщину на другом конце провода. Взглядом наткнулась на лежащий маленький пустой блокнот и, взяв его в руки, недолго покрутила его и кинула на кровать к бумагам.

– Это всё гормоны. – В трубке послышались звуки высмаркивания. – Всё хорошо. – Мэри перестала всхлипывать. – Ой, Джордж приехал, он на крыльце выгружает сумки с продуктами из машины. Надо помочь. – Голос Мэри стал приглушенным, словно она отошла от телефона, выглянув в окно. – Я пойду, Софи, а то он сейчас уронит молоко на ступеньки. – Она засмеялась. – Уже уронил. Пока, любим тебя! – Мэри отключила звонок быстрее, чем я успела что-либо сказать. Я посмотрела на телефонную трубку несколько долгих секунд, после чего убрала её, вернувшись к своей доске подозреваемых.

Исписав несколько страниц в блокноте, вырвала нужные листы. Поднявшись ногами на кровать, приклеила одну страничку с подписью: Бар Бродяга Чарли к фотографии Людовика Вандельштайна. Другой лист с подписью: Босс? наклеила поверх фотографии Психов. Удовлетворенно кивнув доске, я спрыгнула с кровати и отошла от неё подальше, оценив издалека. Взглянув на фотографию Морриса, взяла в руки телефон. Покрутив его в руках несколько секунд, передумала звонить вечером и решила, что звонок мог подождать до утра.

Пятая глава

Проснувшись рано утром, я почувствовала заряд бодрости; головная боль, к счастью, окончательно перестала мучить и исчезла, поэтому без всяких промедлений я позвонила шефу полиции Моррису и договорилась о встрече. Неспешно приведя себя в порядок и заплетя волосы в косу, надела приятно струящееся по телу платье в симпатичном насыщенном зелёном цвете и накинула на плечи пиджак.

Дорога до главного здания Департамента полиции, неофициально именуемого полицейским управлением и чуть реже участком, отняла немного времени, и, легко забежав в здание по ступенькам, я направилась прямиком к посту охраны. Настроение было приподнятым: на входе в здание я столкнулась с высоким мужчиной в очках, и он несколько раз забавно извинился за свою неповоротливость и сделал комплимент моему наряду. Представившись молодому полицейскому на посту и попросив провести меня к шефу полиции Уильяму Моррису, я улыбнулась. День едва начинался, энергия и хорошее настроение переполняли. Полицейский любезно проводил до нужного кабинета, что находился по соседству с кабинетом комиссара, и сильно отличался от предыдущего помещения, и оставил одну, пообещав известить шефа полиции о моём прибытии. Дожидаясь Уильяма Морриса, я огляделась по сторонам. Свободного пространства было крайне мало: грузный рабочий стол и старое потрепанное кресло занимали много места; шкафы, стоящие по всему периметру стен, выглядели тяжело, захватывая остатки площади. У двери висели настенные часы. Время показывало половину десятого утра. Смена в полицейском участке только начиналась, служащие были заняты ежедневными отчётами, документами и телефонными звонками. Я ещё раз осмотрелась. Несмотря на сильно ограниченное пространство и спёртый воздух, кабинет мне нравился. Он отличался порядком и какой-то собранностью, и я подумала, что, скорее всего, он принадлежал шефу полиции Моррису, пусть и не была уверена в своей догадке. Посмотрев на дверь, по-прежнему остававшуюся закрытой, прошла к креслу и, немного подумав, села в него. Под рабочим столом обнаружились ящики, скрытые от посторонних глаз, и, не справившись с любопытством, я открыла первый ящик рабочего стола, разочаровавшись, не обнаружив ничего интересного, и поспешно закрыла его. Внутри оказался простой чёрный блокнот, несколько аккуратно лежащих ручек и тряпочка для протирания стекол. Через мгновение дверь кабинета приоткрылась, в проёме появился мужчина.

– Софи Консильи-Эпуларио? – Он обратился, считав имя с листка, вероятно вырванного из блокнота. Я коротко кивнула в ответ. Мужчина ненадолго исчез из поля моего зрения и появился вновь. – Я – комиссар Дэвид Льюис, Моррис должен был взять твои показания, но буквально только что умчался куда-то с горящими глазами. – Недовольно добавил он. – Я сам возьму твои показания через минуту, как только разберусь с поднявшимся шумом на входе. – Льюис вдруг замер и замолк. Он по-прежнему стоял в проёме, смотря в коридор. Заметив на его лице промелькнувший растерянный испуг, я стала подниматься с места, но в следующую же секунду замерла на месте, услышав выстрелы. Льюис резко взглянул на меня. – Сиди тихо и не высовывайся. – Он вышел из кабинета и плотно закрыл дверь.

Послышались крики.

Я медленно сползла с кресла на пол. Казалось, что не я находила проблемы, а они сами находили меня. Вновь послышались громкие выстрелы, и на этот раз они звучали ближе, сопровождаясь надрывными криками. Забравшись под стол, мысленно поблагодарила владельца кабинета за то, что его рабочий стол имел внешнюю заслонку, которая полностью меня скрывала. Сердце громко стучало в груди, дышать становилось тяжелее с каждым услышанным выкриком. Стараясь не впадать в истерику, я прислушивалась к звукам, в какую-то секунду осознав, что выкрики затихли вместе с выстрелами.

Напряжённо вслушиваясь, различила приглушенные голоса, среди которых узнала недавний спокойный голос комиссара Льюиса. Я тщетно пыталась отличить другие голоса, но они стали звучать тише, отдаленнее. Рядом с кабинетом послышались тяжёлые шаги, и я глубоко вдохнула, стараясь унять громкое сердцебиение. Дверь кабинета резко распахнулась, ударившись о стену. Моё дыхание стало беззвучным и редким. В помещение кто-то зашёл и сделал несколько шагов, остановившись. Из-за напряжения и нехватки воздуха стала кружиться голова. Человек немного постоял около стола и зашагал обратно к двери. Выдохнув, дрожащими руками убрала от лица прядь волос, выпавшую из косы. Человек остановился. Он медленно и шумно втянул воздух носом.

– Я чувствую твой запах, дорогуша. – Медленно протянул мужчина. Узнав в нём Уилсона, я ужаснулась, почувствовав, как сердце стало биться ещё быстрее, переходя на частоту столь сильного испуга, что стало холодно. – В прошлый раз я обещал тебе, что мы с тобой поболтаем наедине. И какой великолепный шанс выпал мне сегодня. – Он сделал шаг к столу. Я подобрала низ платья и сжала его в дрожащем кулаке. Уилсон сделал ещё шаг. Проглотив внезапный комок в горле, чуть привстала, не выдавая своего местоположения. – Молчишь, дорогуша? Ты подогреваешь мой аппетит. Но так даже интереснее. Мне нравится, когда добыча думает, что может спастись. Я скоро найду тебя и тогда уже вдоволь наиграюсь. – К горлу подступила тошнота, я вспомнила краткую характеристику Уилсона. В голове застучало лишь одно слово. Каннибал. Мужчина сделал ещё шаг. Заметив часть его ноги слева от своего убежища, поняла, что времени на соображения не было, и, сильнее сжав кусок платья в руке, рванула вправо, едва не ударившись об кресло. Полностью выпрямившись, повернулась и встретилась взглядом с Уилсоном, мгновенно осознав свою ошибку, замерев от испуга. Мужчина облизнулся. Между нами был рабочий стол, и я в очередной раз порадовалась вкусу владельца кабинета. Из-за того, что стол был большим, Уилсон не мог перепрыгнуть через него, и у меня был крошечный шанс сбежать из кабинета. Я посмотрела в проём открытой двери. Толстяк перехватил мой взгляд. – Ну, уж нет, дорогуша. Даже не пытайся. – Он мерзко улыбнулся. Резко выдохнув, я кинулась к двери. Почти добежав до проёма, почувствовала сильный удар в левую лопатку, согнувшись от боли. Услышав дыхание за спиной, я дёрнула локтем назад и заехала им в мягкое тело Уилсона, отчего тот издал разозленный рык. Следом ощутила удар чуть ниже правой лопатки, ткань пиджака громко треснула, а я вскрикнула. От сильной боли в глазах потемнело. Собрав оставшиеся силы, кинулась вперёд, выпадая в коридор. Отбив ладони, локти и колени при падении, я не почувствовала боли в ушибленных местах, вся концентрация болевых ощущений пришлась на спину, которую сводило от сильнейших ударов. Ничего не видя перед собой, попыталась ползти. Зрение не фокусировалось, сколько бы я не моргала, ощущая слёзы в глазах. Медленные шаги Уилсона раздавались позади. Казалось, он наслаждался моей беззащитностью. Предприняв новую попытку отползти, я услышала чьи-то стремительно приближающиеся шаги.

– Я приказал тебе заткнуться, пока я снимаю эфир с нашим дорогим комиссаром, и проверить оставшиеся кабинеты. Какого чёрта ты шумишь? – Зло возбуждённый голос Роджера Бруно замолк. Услышав шумное дыхание, не сумев определить, кому оно принадлежало, я попыталась поднять голову. Перед глазами по-прежнему стояла темнота. В голове пульсировала лишь одна мысль: нужно было любым способом отползти и скрыться из виду. Попробовав встать, почувствовав дрожание слабых рук, я упала, ударившись подбородком об пол.

– Босс, нашел её в кабинете. Она сидела тихо, надеясь переждать нашу облаву, и я решил немного развлечься. – Буркнул Уилсон и сделал шаг вперёд. Ощутив прикосновение его обуви к икрам своих ног, я притянула конечности ближе к себе и часто заморгала, стараясь вернуть зрение. На этот раз попытка оказалась успешной, темнота перед глазами отступила и исчезла. Я оперлась на руки и повернулась влево, посмотрев вверх и наткнувшись взглядом на Роджера, держащего в руке пистолет. Как оказалось, шумное дыхание принадлежало ему, он со злостью смотрел на меня, нахмурившись. Увидев в его глазах пугающую ненависть, осознав, что ситуация стала хуже некуда, я всхлипнула и поспешно отвернулась. Сердце громко стучало в висках. Страх, едва отступивший на короткое время, накрыл с головой, заставив часто и испуганно задышать. На глазах выступили слезы. Уилсон громко облизнулся. Услышав его облизывание, я содрогнулась, опустив голову вниз, почувствовав, как слёзы стремительно покатились по щекам. Страх сковывал сильнее, подкатывала настоящая истерика, лишающая способности думать. Департамент захватили Психи, а полицейские, что находились в здании, наверняка уже были мертвы. Я была одна. Тело ломило от дикой боли. Спина онемела. Шанс успешного спасения стремился к нулю. Шанс, что я могла самостоятельно отползти в сторону, иссякал с каждой секундой. Боль продолжала усиливаться, руки начинали дрожать сильнее с каждой секундой. Я прижала ноги ближе к себе. Тело пробило мелкой дрожью.

– Уилсон. Ты уволен. – Тяжёлым голосом произнёс Бруно. Послышался выстрел, заставивший вздрогнуть и втянуть голову в плечи. Следом где-то позади свалился груз. По телу побежали мурашки. – Больше он не сорвёт мне прямой эфир. – С издёвкой продолжил Роджер, коротко и пугающе хохотнув. Не поднимая голову, я боялась пошевелиться, ощущая, как слёзы продолжали катиться из глаз, а тело дрожало. – Вставай. – Вдруг обратился Бруно приказным тоном. Я не шевельнулась, подумав о том, что могла легко последовать вслед за Уилсоном, получив пулю. – Вставай! – Резко схватив за руку, Роджер поднял на ноги. Колени задрожали, от неожиданности я едва не упала, оставшись на месте, удерживаемая Бруно. Слёзы продолжали катиться из глаз, и я старательно отворачивалась, стараясь не глядеть на преступника. Он встряхнул за плечи и перехватил мой взгляд. На лице не было и тени улыбки, а глаза выдавали усталость от происходящего. – Я же говорил тебе: не лезь, куда не просят. – Роджер скривился и, окинув беглым взглядом, потянул на себя, перекинув меня через плечо, словно груз. Я успела заметить только то, как он повернулся и зашагал по коридору. Его пятки стремительно замелькали, из-за чего у меня закружилась голова. Краем глаза я различила оставшуюся позади расчищенную от столов небольшую площадку, несколько лежащих полицейских, не подававших признаков жизни, и Дэвида Льюиса, привязанного к стулу. Напротив него стояла включенная камера. Потрёпанный внешний вид комиссара говорил за себя: мужчина успел поучаствовать в драке и получить удар в глаз, медленно заплывающий синевой. Льюис с удивлением и ужасом проводил меня взглядом, пока мы не скрылись в его кабинете.

Не церемонясь, меня скинули на пол. Тихо простонав, я ненадолго прикрыла глаза. Тело ломило от боли, голова кружилась.

– Сиди здесь тихо, иначе отправишься за Уилсоном следом. – Грубо произнёс Бруно. Услышав упоминание каннибала, я вздрогнула, посмотрев на преступника. Его взгляд слегка смягчился. Меня ещё потряхивало от недавно перенесённого ужаса, и я обняла себя за плечи, стараясь унять дрожь. Роджер оглянулся и, найдя стул, поставил его ближе ко мне, после чего ещё раз окинул беглым взглядом кабинет и вышел. Уставившись на стул, я подползла к нему и предприняла попытку взобраться, но, почувствовав сильную слабость и дрожь в руках, смогла лишь чуть удобнее сесть на полу и положить правую руку и голову на сидение стула. Истерика медленно отступала, слёзы высыхали, тело едва продолжало периодически подрагивать. После пережитого стресса наступал упадок сил, глаза закрывались, и я не могла сопротивляться собственному организму, медленно отключаясь.

Вздрогнув от громкого смеха, я подняла голову. Где-то вдалеке были слышны полицейские сирены. Дверь кабинета резко открылась, в проёме появился взъерошенный Роджер. Из его носа капала кровь, и она попадала на рубашку, пачкая нагрудный жетон. Только теперь я разглядела, что Бруно был одет в полицейскую униформу.

– Тук-тук. – С улыбкой произнёс он, пружинистой походкой преодолев небольшое расстояние, оказавшись рядом. Чувствуя смертельную усталость, не в силах что-либо произнести, я непонимающе уставилась на него. Уже совершенно каким-то привычным жестом Роджер поднял меня на ноги, из-за чего поморщилась, почувствовав боль, напомнившую о себе лёгким онемением в теле. – Пришла в себя? – Вежливо поинтересовался он, вытаскивая меня в коридор. Скользя безразличным взглядом по помещению, обнаружила стоящий стул на прежнем месте, с него свисал привязанный Дэвид Льюис. Мужчина не шевелился, а на его одежде проступали тёмные бурые пятна. Я отвернулась, не желая смотреть на него.

– Куда ты меня тащишь? Убить меня проще здесь, чтобы покончить со всем. Тел и так много… – Устав передвигать ногами, волочась за Бруно, я была готова примириться со своей участью. Роджер резко остановился, отпустив меня, и посмотрел в глаза, непонимающе нахмурившись.

– Зачем мне тебя убивать? – Удивлённо спросил он.

Оказавшись без посторонней помощи, я стала сползать вниз, успев опереться о стену коридора; ноги переставали слушаться, организм был вымотан постоянными потрясениями.

– А зачем тебе лишний груз и свидетель? – Произнесла не менее удивлённо, продолжая сползать.

Роджер хмыкнул. Сирены полицейских автомобилей доносились всё ближе.

– Действительно. – Немного подумав, Бруно расплылся в жуткой улыбке. Я с безразличием наблюдала за его действиями. Смертельно хотелось оказаться в каком-то другом месте, навалившаяся усталость диктовала спокойствие в том, что всё должно было вскоре закончиться. Роджер достал пистолет и, сняв его с предохранителя, приставил к моему виску. Холодное дуло обожгло кожу, я прикрыла веки, приготовившись отправиться за всеми, кому не повезло оказаться в это злосчастное утро в здании. – Бум! – Громкий шёпот заставил вздрогнуть и открыть глаза. Вновь обнаружив себя на плече, увидев мелькающие пятки, я слабо выдохнула, подумав о том, что на этот раз меня закинули легче. Полицейские сирены звучали громче. Бруно ускорил шаги, я проваливалась куда-то в темноту, переживая остаточные потрясения.

– Да очнись ты, наконец! – Нетерпеливый возмущенный голос вытолкнул из забытья. Чьи-то ладони похлопали по моим щекам. Я поморщилась, безуспешно пытаясь открыть глаза и отклониться от рук. – Где ты живёшь? – Голос зазвучал глуше, я снова начала куда-то проваливаться, следом получив новый отрезвляющий лёгкий удар по лицу. – Назови адрес. Сейчас. Софи. Адрес. – Какой-то смутно знакомый голос мягко пытался вытащить меня из темноты. Я не помнила, назвала ли нужный адрес, но больше меня не стали пытаться привести в сознание, оставив в покое. Послышался звук мотора автомобиля, и я вновь провалилась в темноту.

Истошные вопли, истеричные крики и выстрелы пронзили голову. Резко вынырнув из своего забытья, я неуклюже вскочила, сев, запутавшись в одеяле. Сердце громко стучало в груди, дыхание спирало. Оглядевшись по сторонам, обнаружила себя в собственной квартире. Недавние крики ещё звучали где-то в воспоминании. Запутавшись во сне и реальности, я стянула с себя одеяло и, первое, что попалось мне на глаза, было порванное, изрядно потрёпанное платье, заляпанное чужой засохшей кровью. Из груди вырвался тяжелый вздох, мне не предвиделось, всё было наяву. В голове всплыл эпизод, как меня хлопали по лицу и спрашивали адрес проживания. Спустив ноги на пол, я замерла, прислушиваясь. Вокруг стояла полная тишина. Посмотрела на время, настенные часы показывали пять часов вечера. Прикусив нижнюю губу, подсчитала, что пробыла без сознания около шести часов.

Поднявшись с постели, я издала глухой стон, поморщившись от боли. Спину пронзило невидимыми крошечными иголками боли. Преодолевая неприятные ощущения, обыскала квартиру на предмет чужого присутствия, но, не обнаружив ничего подозрительного, закрыла входную дверь на дополнительный замок и отправилась в ванную комнату.

Уже стоя перед зеркалом, я увидела следы своего противостояния с Уилсоном. По лицу была размазана тушь, светлые волосы растрепаны и взъерошены, платье, от которого остались одни грязные тряпки, свисали лохмотьями. Скинув с себя одежду и распустив запутанные волосы, я ещё раз посмотрела в зеркало. Открытых ран не было, но большую часть спины покрывали синяки, на левом плече виднелся отчётливый кровоподтёк в виде отпечатка ладони. Прикоснувшись к нему, подумала о том, что в ближайшее время выбор одежды был сильно ограничен ввиду многочисленных синяков, которые покрывали всё тело. Вздохнув, отогнав ненужные мысли, я включила горячую воду и забралась в душ.

Протирая запотевшее зеркало после всех водных процедур, взглянула на своё отражение и облегченно выдохнула. Горячая вода пошла на пользу, взбодрив. Я больше не походила на бледное избитое привидение и выглядела немного лучше. Синяки оставались на прежних местах, сколько бы я не пыталась стереть их, прекрасно понимая, что это было бесполезно, но питая наивную надежду на то, что они могли уменьшиться. Обернув полотенце вокруг тела, убрала мокрые волосы в другое полотенце, водрузив его как головной убор, и босиком вышла из ванны, оставляя за собой мокрые следы.

– Я думал, ты никогда оттуда не выйдешь.

Резко обернувшись на звук чужого-знакомого голоса, я налетела на Роджера, успев затормозить и избежать столкновения своего лба с его подбородком. Полотенце с головы громко свалилось на пол, влажные волосы упали на плечи. С некоторых пор я начала узнавать голос Бруно с первых секунд, и мне совершенно не нравилось, что мы стали с ним часто пересекаться. С каждой нашей встречей у меня появлялось всё больше и больше проблем, а количество синяков на теле росло в геометрической прогрессии. Я аккуратно убрала волосы за спину.

– Это частная собственность. И если ты сейчас же… – Я приподняла голову вверх, посмотрев в глаза опасного наглеца. Как оказалось, он улыбался.

– Выставишь за дверь своего спасителя? – С усмешкой спросил Бруно и наклонился ближе, убирая руки за спину. – Я думал, ты выше.

Сощурившись, ничего не ответила на неожиданный комментарий. Всё время вне дома я проводила на каблуках и была готова поспорить, что в моём гардеробе не было обуви без каблуков, за исключением поношенных кроссовок. Обладая средним ростом, я всегда оказывалась чуть ниже своих собеседников и потому стремилась выглядеть выше, неминуемо стирая ноги в неудобной обуви, но добиваясь того, чтобы видеть глаза собеседника на одном с собой уровне.