Смешные истории. Рассказы. Байки

Вернулся я домой очень расстроенный. Матюгнулся от души. – Ну их! Эти предсказания! – Заснул на этот раз на спине, без всяких сновидений. И так замечательно выспался. С тех пор решил: не буду заглядывать в чужое будущее, буду жить в своём настоящем.

Городок

Городок маленький, а событий – столица рядом не стояла!

Есть подозрение, что всё его население, каждый в своё время, из всех предметов в школе, проходили только математику, причём усвоили только умножение.

Вот и множат сейчас все и всё. К примеру: пьяненький Михалыч в сердцах робко замахнулся на свою супружицу – через десять минут его соседка Евдокия Петровна уже множила подробности о сломанных рёбрах, синяке, от пятки до затылка и тяжёлой моральной травме несовместимой с совместной жизнью. И потому будущее Михалыча напрямую зависит от судьи, уж какой попадётся, или пятнадцать суток, или пожизненное.

И такие истории сплошь и рядом. Я лично, на своей шкуре прочувствовал такое умножение. А начало было таким лёгким, приятным и безоблачным.

Я со своей женой Ленкой культурно проводил время у своего тестя на его дне рождения: рюмочка, закусочка, всё как полагается, песни, поздравления и танец ламбада. После третьей стопки проснулся во мне тамада, шутил налево, острил направо, ну и, заслужил поцелуй одной симпатичной толстушечки, ЧО ТЕРЯТЬСЯ – ответил тем же. И всё было бы замечательно, если б я был мужик холостой. Красная помада на моей щеке быстро сделала своё чёрное дело. Ленка у меня баба ревнивая, на руку тяжёлая, естественно, порадовала гостей, уложила меня левым боковым в челюсть. В общем – шум, гам, скандал! И домой я отправился один, да к тому же не по своей воле.

Время на тестиных именинах, оказалось, летело очень быстро. Поглядел я на небо – звёзды. На часах полночь. Если учесть повышенную криминальную обстановку в нашем городке – для бандюг – самая работа, горячая пора так сказать. Хмель, сразу, куда – то улетучился, вместо него в голове закопошились неприятные мыслишки. Я сразу представил, как завтра по местному телевидению будут показывать криминальные сводки: обезображенный труп неизвестного мужчины в моих жёлтых туфлях.

И тут я на практике ощутил реальность поговорки – близок локоть – да не укусишь. Дом мой – пятиэтажечка родная, вон он, маячит, полкилометра не будет. Так это ж, если бы в другом городе. Там у них чо: пырнёт один другого нечаянно ножичком – уже событие. А у нас тут каждый день – шапка набекрень. Одним словом, по нашим меркам, это очень далеко.

А между тем темнота сгущалась. Проезжали подозрительные машины. Выпученные фары светились зловещим светом. И началось! Одна остановилась. Из неё вышли – аж четыре человека. Ясно – понятно, эти – по мою душу – чего бы им, всем четверым, в первом часу ночи, вылазить из машины? Вперёд путь мне был заказан. Сзади, послышались чьи то голоса. Дождался! Окружают! Ноги сами, лучше меня знали что делать, и я, как молодой олень помчался по другой улице, иначе, это называется, ухожу от погони. Пролетел квартал и остановился у светофора – горел красный свет. Самое время отдышаться и осмотреться: вокруг мёртвая тишина и то, что мне нужно – никого. Сориентировался по звёздам – сообразил – путь до дома стал ещё длиннее, значит нужно вооружаться. Свернул, в какой – то двор. Сразу же внимание привлекли клумбочки, вернее их окаймление из кирпичей.

Выдернул из земли кирпичик, поувесистей: настроение сразу стало подниматься.

Шансы на выживание увеличились. Видимо криминал тоже почувствовал во мне угрозу – больше в моё поле зрения никто не попадался. И я уже почти благополучно входил в свой двор, как вдруг, из кустов сирени – чья – то морда! И голос – папиросочкой не угостите?

Видимо я в прошлой жизни был охотником на мамонтов. Сработал инстинкт.

И на голову того, кто очень хотел курить опустился мой кирпич. Три прыжка – и я скрылся в моём подъезде. Не помню уж как закрылась за мной дверь моей квартиры. Всё! Мой дом – моя крепость!

От всего пережитого организм запросился спать. Я свернулся клубочком на родном диванчике и сразу же провалился в бездонную яму сна.

Проснулся от шума пылесоса. Моя Леночка, как ни в чём небывало уничтожала пыль на ковровой дорожке, мирно мурлыкая что – то себе поднос. Я с хрустом потянулся, поцарапал себя ниже спины, сказал – доброе утро.

Леночка приветливо улыбнулась.

– Вот те на – может всё это мне приснилось?

Жена расправилась с пылью и взялась за меня. – Поздравляю Коленька с днём рождения.

Я сразу же весь превратился в вопрос, с каким?

– а с таким, что это чудо великое, как ты живым ночью добрался до дома. Недавно Валька из пятнадцатой квартиры была, такие ужасы рассказывала!

Банда в нашем районе объявилась. За эту ночь столько народу пострадало! Столько кровушки пролилось! Что интересно, вооружены все кирпичами. Дворник наш Михеич, тоже под замес попал.

– Не уж то и его, насмерть?! – простонал я. Вот кто, папиросочку у меня просил. Бабка его ударилась в здоровый образ жизни, и за деда взялась -запретила курить. Вот он бедный, по ночам, когда старуха спит, и повадился, ночью на улице, у редких прохожих, «курево» стрелять. Как же это я его не разглядел.

– Да не расстраивайся ты так, побелел весь, что он тебе дядя родной? Да и жив твой дворник, здоров. Вон он, по двору ходит, шишку на лбу всем показывает.

Валька говорит, Михеич хвастался, шишка – то шишкой, а что – то в организме произошло, в лучшую сторону: курить перестало тянуть, как отрезало.

Я облегчённо вздохнул, от того, что жив пожилой человек, и банда с кирпичами это «я». А городок наш тихий и добрый, и люди в нём мирные, законопослушные, но фантазии – через край!

День рождения

Вся наша, ребята, жизнь, это один сплошной праздник. Кто не верит, полистайте календарь. Я уж не беру в расчёт основные, главные. Хошь не хошь, а гулять придётся. Просто любой календарный лист, это, какое ни будь, да событие. И если прищурить глаз да присмотреться, получится, что хоть маломальское, но отношение к тебе имеет. Я по специальности грузчик на продуктовой базе, а вот день учителя для меня родной. Потому как Нинку, супружицу свою, вот уже как лет десять – обучаю. Учу её, учу: не ешь после шести, не ешь после шести. И вроде бы процесс пошёл, начинает материал усваивать: ни грамма после шести, а после восьми так натрескается – лучше бы она ела после шести.

Или, к примеру, день спасателя – святой праздник! Я своего племяша родного постоянно спасаю. Каждую пятницу, вечером, можно сказать с того света вытаскиваю. Как пятница – во мне спасатель шевелиться начинает, говорит, срочно беги к племяннику, спасать пора. Прибегаю, гляжу, точно, сидит один, перед ним два огурца и четыре «пузыря» водки. Сгорит ведь парень, столько водяры одному выдуть. Ну, я половину на себя принял, парнишку спас.

День строителя, это вообще всенародный праздник, потому, что все люди строители своего счастья. В каком направлении календарь не листай: каждый день, каким – то боком, хоть третьим ребром, но денёк нашь.

Особая статья день рождения. Хоть и поют про него всякую чушь, мол, грустный праздник, и всё такое, ерунда! Праздник что надо! Вообще – то я про именины и хотел рассказать, а всё вышеизложенное, так, к слову пришлось.

Ну, значит, стукнул мне сорок один годок. Число, конечно, не очень: начало войны, и всё такое прочее, но праздник – он и есть праздник.

Нинка нажарила, напарила, я водочки прикупил, всё это заныкали на кухне. На стол поставили салатики и графинчик с самогоном, от тёщиной золотой свадьбы остался. Одну куриную ножку я всё ж таки у Нинухи выпросил. Среди трёх званых гостей будет бригадир Степаныч, какой – никакой, а начальник. Решили, что изобилие на столе будет напрямую зависеть от ценности подарков, потому и придержали тяжёлую артиллерию на кухне.

В дверь звякнули. – Заходите, гости дорогие, одежонку, вот сюда бросайте, просим всех за стол. Два здоровенных грузчика – коллеги и малюсенький бригадир, хотели было уже вручить, перевязанные лентами, не хилые по объёму подарки. В дверь опять позвонили. На пороге нарисовался незваный гость – Конягин. Этот товарищ появился в нашей жизни недавно, но успел занять в ней, очень много места. Мы столкнулись с ним лбами в автобусе по дороге на работу,( проклинаю тот день и час.) Он сразу же обозвал меня домашним животным с рогами, на что я ответил – извините. Незнакомец удивлённо оглядел меня с ног до головы, обнюхал и протянул руку, – Конягин. Мне пришлось назваться Димой. Через пять минут я уже знал всю его биографию, с рождения и до посадки в автобус. Через десять он внушил мне, что мы друзья, а настоящие друзья познаются только в беде. Бедой было отсутствие в его кармане денег, и я одолжил другу триста рублей. На следующий день с той же бедой Конягин ехал со мной в автобусе и взял у меня ещё триста. Я стал ездить на работу на другом транспорте. Не помогло. Он уже проник в нашу семью: познакомил свою жену с моей Нинкой. Женская дружба обошлась нам гораздо дороже – мы стали беднее на полторы тысячи. С тех пор, от любого звонка в дверь, мы прятались в спальне под кровать.

Так вот этот самый Конягин, гость, которого не звали, явился последним. Торжественно поднял над головой конверт, потряс им в воздухе, сказал, – владей – и сунул подарок мне в руку. По весу я определил – пусто. С трудом ответил – спасибо, а мысленно перерезал ему глотку. Отнёс подарки в спаленку, возврщаюсь – Конягин уже за столом, на бригадирском месте доедает куриную ножку. Мужики трут ладошки, предвкушая гулянку. Я махнул рукой. – Начали!

Выпили самогоночки, захрумкали салатиком, повторили, и пошло веселье!

Шуточки – прибауточки, поздравления типа: «С днём рожденья поздравляем, от души тебе желаем, больше смеха, меньше слёз, лучше насморк, чем понос». Конягин тоже, не заставил себя ждать. Встал, постучал вилкой по стакану и выдал – ни к селу, ни к городу. Что, мол, если человеку за сорок, и он однажды, утром проснувшись, чувствует – у него ничего не болит, значит, он помер. Как ни странно этот факт ещё больше всех развеселил. А у меня мурашки по спине табуном пробежались! Это что значит, выходит, если я завтра проснусь, а у меня ничего не болит, значит, я должен концы отдать? Вот Конягин! Вот зараза! Это он мне потому смертушки желает, что бы деньги не отдавать.

Нинка тем временем, под шумок смылась в спальню, подарки заценивать. Я сделал тоже самое. Подарки по своей структуре напоминали русскую матрёшку. Большая коробка, в ней средняя, дальше маленькая, а уж в ней подарок – Советский одеколон, по годам – мой ровесник. Вторым подарком оказался гребешок. Третий – книжка, сказки Бажова. Нинка, с умирающей надеждой пошарила пальцами в Конягинском конверте, для уверенности заглянула в него накрашенным глазом – один воздух. Плюнула в него и сказала. – Всё, праздник для гостей кончился, начались суровые будни.

Обманутые, и оскорблённые, мы вышли из спальни и хором объявили. – Следующий этап нашего увеселительного мероприятия, просмотр телепередачи «Дом 2». Включили чёрно – белый телевизор и уставились в него стеклянными глазами.

Самогон закончился, салатики исчезли в желудке, хмель перестал радовать организм. Гости засобирались домой. Мы с Нинкой с удовольствием сказали всем, – до свидания – и перебрались на кухню к нашим разносолам и водочке.

Отметили мой день рождения лучше, чем полагается.

Проснулся утром. Как ни напрягал мозги, ничего не мог вспомнить из происходящего вчера, кроме Конягинского анекдота. Голова раскалывалась, всё тело болело, но я с радостью отметил, – значит живой!

Доброта

Кто сказал, что доброта спасёт мир? Врёт, да ещё как. Вот я, последнее время стал мягкий, добрый. И жизнь моя, сразу превратилась в одни неприятности. К примеру: тёща моя, удумала пластическую операцию делать. Говорит, – сделаю круговую подтяжку лица: приду – меня никто не узнает. Начну новую счастливую жизнь. Все сбережения она хранила строго в банке, трёхлитровой. Разбила в дребезги, забрала всё до копеечки и пошла в больницу какую – то. Там ей лицо натянули, особенно губы и левый глаз. Не улыбаться она уже не могла. А глаз сузился в щелочку так, как будто она им всё время подмигивает. Ну, а на правый, денег не хватило, его оставили каким был: круглым, как у филина. Тёще не терпелось поскорее сразить нас своей внешностью, и потому, из больницы, помчалась сразу к нам. Как она и мечтала: во дворе нашем, её никто не узнал. Идёт, похотливо всем улыбается и левым глазом подмигивает. Мужики за ней табуном. Думают, «шалава» какая – то приблудная, соблазнять их приехала, руки потирают, ждут стриптиза. Тёща к нам в квартиру позвонила. Дочка как маму увидела: в туалете спряталась, выйти боится. Это бы раньше, увидев её такой, я бы обязательно расхохотался, и сказал. – Нина Михайловна, вам теперь не зять, вам дорогая моя, сутенёр нужен. Но теперь – то я мягкий, добрый, зачем разочаровывать человека, получай комплимент. – Мама, – говорю, – вы так молоды и красивы, что я сегодня телевизор смотреть не буду – буду вами любоваться. У тёщи улыбка до ушей, глаз, как реле подмигивает, чую: сейчас приставать начнёт.

– Ленка! – кричу жене, выходи, моя очередь прятаться пришла.

Та вышла, «заценила» обстановку, да как даст мне по уху. – Ты это чего на молоденьких пялишся?!

Так мне и надо, потому что мягкий я, добрый.

А вот на той неделе: еду, значит на своей «копеечке» по делам. На улице морозяка не хилый. Смотрю, чудак какой – то в одних «труселях»по улице рассекает. Люди в шубах замерзают, а этот, как на пляже. Однако, по морде видно, что солнечные ванны не в радость. Никому до него дела нет, а я же мягкий, добрый, говорю. – Обогрейтесь товарищ в машине, а то у вас глаза, как у мороженой рыбы, белеть начинают.

Не успел он сказать спасибо, только дверь приоткрыл: подбегает мужик здоровенный, завалил его на заднее сиденье, и давай «мутузить». Бьёт да приговаривает. – Будешь знать, как к моей, Нюрке ходить! Будешь знать!

Другой бы на моём месте: затаился за рулём, да и помалкивал. Но я же мягкий, добрый – заступаюсь. – Зря, – говорю, – друг стараешься, силы свои тратишь, он ведь боли, всё равно не чувствует, закоченел на морозе, как деревяшка.