Смешные истории. Рассказы. Байки

Смешные истории. Рассказы. Байки
Анатолий Григорьевич Медведев

Если бог захочет осчастливить человека – он даст ему богатырское здоровье! И обязательно наделит его чувством юмора! Смешные истории, рассказы, байки: не эстрадные придумки, предназначенные для потехи публики со сцены. Это истории взятые из нашей жизни. И автор этих повествований – народ!

Анатолий Медведев

Смешные истории. Рассказы. Байки

Вещие сны.

Верьте не верьте, мужики, а сны вещими бывают. Как раз за день до того, как Зойка, жена моя первая, от меня свалила. Вижу я сон: влетает в окно ворона, садится на спинку стула, и: карр да карр. Я ей говорю, – тебе, что надо, птица.

А она мне, по человечьи. – Ну, и дурак же ты, Коля, пригрел у себя на кровати змею подколодную.

– Какую такую змею? – испугался я.

– А вон она, рядом с тобой лежит, во сне причмокивает.

– Так это ж, Зойка, жена моя. Нее, змеи, они же стройные бывают, а Зойка, больше на пингвина смахивает.

– Какой ты, всё же бестолковый мужик, Коля. В зеркало, на свою рожу, глянь, может тогда дойдёт.

Пригляделся я к себе в зеркале, вроде всё нормально: морщины, бородавка на носу.

– На лбу – то, что?

– Шишка, – говорю, – с работы вечером, вдоль забора шёл, а стой стороны, мальчишки по кошке из рогаток стреляют. Я доску отодрал, голову туда просунул, кричу: «прекратите»! А это домашнее животное – прыг мне на шею. Ну, и, там, пацан один, мазила оказался, в кошку не попал.

Вот ты наплёл: кошка, рогатка, шишка, забор. Рога это у тебя, мил человек растут, рога.

Ох, и осерчал я, тогда на ворону. Замахнулся подушкой, да и проснулся. Сну значения не придал. А на завтра, только прихожу с работы – картина Репина! Зойка свои шмотки в сумки пакует.

– Куда, – говорю, – Зоинька собралась? Опять к маме, в гости?

– Не к маме, а к Леониду. Не в гости, а на совсем. И вообще, чем глупые вопросы задавать, лучше помог бы даме. – И майку мою, новенькую, не разу не надёванную, в сумку пристраивает.

– Слышь, ты, дама! – возмущаюсь, – маечку мою, синенькую, оставь в покое.

– А кто её тебе на день рождения подарил? Вот то – то, да и не носишь ты их, а Лёня майки любит.

Как только последняя тряпка скрылась в бездонной сумке, жёнушка сказала. – Умаялась. Присядем на дорожку. Тебя, Коля, я уже вторую неделю не люблю, у меня завёлся Леонид. Разделом оставшегося имущества займёмся завтра. Короче – развод, алименты и так далее.

– Какие алименты? У нас детишек нет.

– Это с тобой, Коля, нет, а с Леонидом будут. – Загрузилась, зараза, сумищами и ушла.

Правду каркала ворона, а я не поверил. А так бы: вот ей – не майка, я б её припрятал как следует.

Вот с тех пор, и попёрло: что ни ночь – то сон, что ни сон – то вещий. У меня уж мыслишки заворошились в голове: бизнес делать на предсказаниях.

Жил в нашем доме, вор один. Лет двадцать грел он на этом деле руки. Ребятишки в детском садике, и те знали про это. Не в курсе были только органы. И вот вижу я сон про него, что посадили ворюгу наконец то. Думаю, надо предупредить человека, да и выгоду на этом по иметь материальную.

Пришёл к нему в квартиру, и с порога.– Не желаете ли, – говорю, – будущее своё узнать? За услугу, можно деньгами, а можно и продуктами. Я слышал, у вас, икра красная не переводится. Уголовник заржал, как конь, овса пережравший, и говорит. – Я и без тебя знаю. Завтра, в обед, граблю банк. Послезавтра покупаю билеты на «Канары», и отдыхаю там, полгода.

– А вот я видел сон, – вежливо возражаю, – не так дело будет. Билетик вам оформит прокурор, и не на «Канары», а на нары, и не на полгода, а на семь лет.

Не понравились, видно, ему слова мои. Схватил он меня за грудки, да как заорёт. – Ах ты! Нострадамус недоделанный! Да я тебя, за такие речи, знаешь, что с тобой зделаю?!

– Догадываюсь, – говорю, – и тем не менее, как насчёт оплаты?

Отплатил он мне чёрной неблагодарностью: два кариесных зуба вылетели сразу, остальные начали болеть. Нос очень увеличился в размерах. И, как я потом не пытался увидеть в зеркале своё лицо, видел только его.

Ну, и чёрт с ней, с это оплатой. Говорят, ворованные деньги счастья не приносят. Хотя, всё же есть надежда. Тут не давно, подходит ко мне какой – то подозрительный тип, суёт мне бумажку и говорит. – Тебе «малява» с не воли. Я развернул, читаю, – спасибо за услугу, выйду, обязательно рассчитаюсь.

Выбрал я тогда вечерочком свободное время. Покумекал: помножил все проблемы от вещих снов, поделил на неприятности. Получается, что радости от этого, прямо скажем, никакой. Не хочется здоровому человеку знать, что завтра у него гайморит воспалится, или того хуже – геморрой. А кто ему такое предскажет, тот будет для него враг по гроб жизни. А мне это надо?

Проанализировал я свой процесс засыпания. Оказалось, всё время на левом боку сны ухожу смотреть. Вот где собака зарыта! Левая сторона – она же от чёрта, отсюда и негатив. На правый бок, перед сном, ложиться надо. На нужный бок лёг, подождал немного и погрузился в сон, да глубоко так. Вижу Мишку Пронькина, мужика с третьего подъезда. Его у нас во дворе всякая собака знает. Директором кличут: он с самого раннего детства, с пелёнок, можно сказать, им хотел быть. Все ребятишки в лётчики, или моряки метили, а Мишка – в директора. Время шло: кто хотел, тот летать стал, кто не хотел – плавал. Миша, к своей цели с детского возраста не продвинулся ни на сантиметр. Да и как продвинешься, если у них с братом на двоих десять классов. А семь умножить на семь, у него получается всего двенадцать. Потому и работает на фабрике учеником разнорабочего, в основном за бутылкой мужикам бегать. Но мечту сохранил. Всё, что полагается для этой должности приготовил: костюм в полоску, белую рубашку, галстук и большой кожаный бумажник.

Ну, вот значит, вижу Мишку: сидит на огромной трёхлитровой банке, с надписью директор. При параде: в костюмчике, галстуке, из кармана бумажник выглядывает. Сидит, радостный такой, ножками побалтывает. Я ему, – Мишаня, ты бы, под зад, тазик подложил, не ровен час, лопнет банка, стеклянная ведь.

– Нет! – Кричит, – фундамент подо мной крепкий! Засел я здесь надёжно и надолго! Одно слово – директор!

Просыпаюсь, прокрутил в памяти увиденное – свершилось доброе дело! Выловил Пронькина, говорю, – удача к тебе прёт, Миша, бери удочку, да лови.

– Не понял, – затупил тот.

– Чего тут понимать, бери пустые бутылки, и пулей на пункт приёма.

Эта точка открылась не давно, район у нас пьющий – дело выгодное. Всё это просчитал один предприимчивый товарищ и открыл пункт приёма стеклотары. Взял на работу приёмщика, тот и давай ему деньги ковать. Ковал, ковал, да и спился. Не вышел на работу, пришлось хозяину самому трудиться. А ему же некогда, его же в сауне партёры да партнёрши по бизнесу ждут. Он и решил: первого, кто появится, сделаю приёмщиком с зарплатой заведующего. Спасибо мне: Пронькин уже тут как тут.

– Кем работаешь? – спрашивает хозяин.

– Помощником разнорабочего.

– Забудь, как страшный сон. У меня заведующим будешь.

– Нет, говорит Миша, – я хочу директором.

– Становись директором, принимай дела.

Выждал я некоторое время, (пусть, думаю, Мишка освоится), и пошёл за благодарностью, но на всякий, случай прихватил, несколько бутылок пустых.

Захожу: так и есть, длиннющая очередь, Пронькин в костюме директорском посуду принимает. Я сразу к нему.

– Куда прёшь?! – остановил он меня, – давай в общую очередь.

Что делать, встал за бомжиком, жду. Очередь дошла, я Мишке в лицо. – Поздравляю с должностью. Надеюсь, не успел ещё позабыть, кто тебя в люди вывел?

– Помню, – говорит. – Первые четыре бутылки по завышенной цене приму, и на этом всё, забудь, что знакомы были. Потому как мы, директора, никому ничего не должны, и не обязаны. Следующий!