Легенды нашего края. Пещера Титечных гор

– Вы турист? Не скучно вам одному? Подбивайтесь в нашу кампанию – есть выпить и закусить.

– А лодки нет?

– Была бы, на ней приплыл.

– Вы с Коелги?

– Из Еманжелинска. А вот брательник и супруга его здешние.

– Много вас?

– Четверо на одной машине. А вы откуда?

– С Екатеринбурга, – соврал зачем-то.

– Далече. И что интересного в наших краях?

– Безлюдье.

– То есть мы вам мешаем?

– Ну, почему же? В гости приду. Интересно послушать – что в мире нового?

– Давно здесь?

– Неделю.

– На долго?

– Не знаю.

– В этой речке рыба клюет?

– У меня перемет стоит – попадается.

– А мы вот с удочками. Да ещё бредешок прихватили. Ну, пойдем в гости. Дамы что-нибудь уже сварили.

– И что я – в трусах и мокрый буду перед ними щеголять?

– Хочешь форсить – положи одежду в пакет целлофановый и плыви. Ну, я пошел. Жду в гости…

Готов был согласиться на визит к гостеприимным рыбакам – судя по всему, приехавшим развлечься на выходные. Пещера им не нужна. А может, и не знают о её существовании.

Собирался, боясь дыхнуть – удача редкостная: люди вроде как неплохие, машина есть и сутки в запасе. Если Лозовский не придет в себя, отвезу его в больницу под капельницу…

Что это – провидение? Опека добрых духов? Чья-то воля, мне помогающая?

Гостинцем взял бутылочку самогонки хомутининской.

Чуть ниже по течению на том берегу стоял джип навороченный, палатка, стол, стулья раскладные, костер дымился и мангал. Две женщины суетились между ними. Мужики разматывали невод.

Вход в пещеру отсюда не виден. А там, где можно было разглядеть, рос непролазный тальник, не подпуская к берегу.

Две семейные пары вели себя беспечно – сразу понятно, что приехали на пикник: никакой деловой суеты, смех, веселье… И в то же время ни минуты покоя.

События раскручивались так непредсказуемо, что я опять перестал понимать, что происходит возле этих Титичных гор и поплыл по течению…

Дамы накрыли стол. Мы поели и выпили, поговорили. Мужчины, раздевшись до трусов, полезли с неводом в реку. А я ходил по берегу с ведром – на подхвате. И про все на свете забыл, повинуясь азарту рыбалки.

Рыбы, хоть и мелкой, наловили ведро полное. Поставили закидушки, искупались, оделись и снова сели за стол. Поддали уже покрепче и решили передохнуть до вечернего костра. Это они. А я разделся и, с целлофановым пакетом переплыв Коелгу, завалился в свою палатку отдыхать.

Проснулся часа через три с чувством тревоги и желанием куда-то бежать. Ничего особенного, на первый взгляд не произошло – кругом тихо, никого не видать. Только на западном горизонте у края неба зависла угрюмая туча.

Первым делом, взглянул на своих новых друзей, которым обещался к вечеру быть. Никакого движения в их бивуаке. Наверное, ещё дрыхнут в палатке или машине.

Между тем, туча, поднявшись от горизонта, начала заволакивать небо. Гроза обещалась быть нешуточной. Я разделся – одежду в пакет и по колено в воде берегом отправился к входу в пещеру. Миновав арку, поплыл к лодке с беспамятным Алексеем Петровичем на борту. Интересно, как глубоко здесь находится дно?

Забрался, оделся и лег, убедившись, что Лозовский по-прежнему в коме.

Гроза обрушилась вместе с дождем.

И продолжалась, когда я фантомом стал.

Казаки вбежали в пещеру, от души матерясь.

– Истинно, как из ведра.

– А где Поликарп? – спросил Пугачев.

– Под телегу полез. Ему казачье гавно душу воротит.

– За одно и сундук посторожит, и за конями присмотрит.

– Как хочет! – громко сказал беглый царь, потом сел, потом лег.

Вслед за ним повалились на землю и казаки.

В небе часто грохотал гром. И дождь поливал проливной. А меня таки манило золото! И когда добрался до сундука, одна из молний угодила в гору. Грохот накрыл окрестности. А из пещеры донесся рев – низкий, утробный, клокочущий, грозный…

Ошарашенный мужик под телегой крестился истово и бормотал молитву. Сильный дождь дополнял картину пришествия конца света.

Я нырнул в сундук с драгоценностями.

Ах, золотишко-золото – век бы в нем прожил, коль имел две жизни…

К утру дождь закончился. Гроза ещё раньше. Солнце взошло.

Мужик под телегой за ночь намаялся – знай похрапывает себе.