Япония без диоптрий

В начале осмотра видим атрибуты старого Эдо.

Парусник.

Колесница императора.

Что-то самурайское. Ножны?

Бочка с квадратным отверстием. Для чего оно – я так и не нашел ответа в инете. Возможно, это «бочка позора» для пьяниц. Днища нет, бочка надевалась на человека, в отверстие просовывали руки, так и носил он эту тяжесть на себе.

Рядом с бочкой – виды суши.

Очень интересны макеты, представляющие мосты, здания, фигурки сотен людей, каждая из фигурок индивидуальна.

Вот, слева знаменитый мост Эйтай через реку Сумида.

Мост был построен в 1648 году и долгое время был единственным в городе. Это В 1807 году на мосту случилась большая беда. 19 августа на реке отмечали большой праздник, и на время прохода по реке больших прогулочных судов мост перекрыли. Потом его открыли для гуляющих, и толпа, стремясь увидеть зрелище, кинулась на мост. Мост с людьми рухнул прямо на праздничные суда. Погибло более 1500 человек.

А по этим макетам видно, что улицы в старом Эдо были широкими. На первых этажах всегда были магазины.

Одни из многочисленных ворот города.

А вот пример жилого дома японцев. В таком доме находились от 50 до 80 человек. Мебели не было, утром японцы убирали постель с пола и комнаты становились пустынными. Правилом жизни было – «одна комната – одна семья – одна квартира». В справочнике за 1878 год написано, что в Эдо-Токио было 128638 строений, в которых проживал 825191 человек. То есть, это означало около 6,3 кв. м на человека. Теснота и отсутствие личного пространства гнали людей из дома, и большую часть свободного времени люди проводили на улицах, в парках, садах, в ресторанах или харчевнях. Удивляющий нас до сих пор бытовой аскетизм японцев возник не сам по себе, а стал результатом суровых жилищных условий прошлого.

А вот реальное здание театра Кабуки.

Вид сцены театра.

Дома богатых жителей Эдо.

Фото сделано с помощью вспышки, каюсь…

Еще одно красивое здание.

За стеклами – сцены из жизни горожан, различные предметы.

Очень интересен макет католического собора Воскресенья Христова, который в Токио называют Николай До. Каждые полчаса здесь загораются огни, высвечиваются картины, связанные с историей собора. Звучит хоровая музыка. А главный вход опускается вниз, открывая посетителям вид на алтарь и внутреннее убранство. Поэтому именно здесь бывает наибольшее количество посетителей музея.

А вот возле этого красивого здания в натуральную величину тоже всегда много людей. Позируют на его фоне, садясь на велосипед прошлого или в коляску рикши.

Фото на память.

Недалеко от этого здания – такая цветочная композиция.

На пятом этаже представлены экспонаты Токио 20 века.

Стенд, посвященный страшному землетрясению 1923 года.

Землетрясение началось 1 сентября 1923 года, после полудня. Эпицентр его располагался в 90 км к юго-западу от Токио в море возле острова Осима в заливе Сагами. Всего за двое суток произошло 356 подземных толчков, из которых первые были наиболее сильными. В заливе Сагами из-за изменения положения морского дна поднялись 12-метровые волны цунами, которые опустошили прибрежные поселения.

Здесь – интерьер квартиры японцев середины 20 века. Уже европейского вида мебель.

В начале 60-х мечтой большинства японских семей были: холодильник, стиральная машина и черно-белый телевизор. А уж автомобиль – роскошь.

Но с середины 60-х в Японии стремительно улучшаются технологии, и качество техники под маркой Made in Japan становится недосягаемым практически для всех стран мира.

Помнится, как в СССР 70—80х годов все гонялись за этой техникой: магнитофонами, телевизорами, бытовыми приборами. Не остался в стороне от этой гонки и автор этих строк. Скупив в Калининграде так назыаемые «боны», я в магазине «Альбатрос», предназначенном для вернувшихся из рейса моряков, приобрел через знакомую продавщицу магнитофон «Панасоник». Радовал своим звучанием много лет. И, как ни странно, ни разу не сломался.

А вот тут стенд, посвященный памяти Олимпиады 1964 года в Токио. Я ту Олимпиаду, конечно, не видел. Был маленький, а в семье нашей не было телевизора.

Но впоследствии часто читал о ходе тех Игр. О знаменитой дуэли наших штангистов тяжеловесов – Юрия Власова и Леонида Жаботинского. Или о прыгуне в высоту Валерии Брумеле. Наши взяли 30 золотых медалей, США – 36.

Еще впечатление оставил поступок японского марафонца, который лидировал большую часть дистанции, но на финише его обогнали два спортсмена, под пристальным взглядом японского императора. Марафонец, видимо, так сильно переживал этот позор, что впоследствии сделал себе харакири.

Что-то сулит миру приближающаяся летняя Олимпиада 2020 года в Токио? Уже этот ветерок чувствуют туристы. В виде повышающихся цен на всё и вся.

Ну, а мы выходим из музея. Через этот симпатичный эскалатор.

И уже на улице видим притулившуюся к стене здания следующую картину.

Свастика.

Вынесена за пределы музея, дабы не пугать неосведомленных туристов. На самом деле В Японии иероглифический знак ? называется манджи (Manji), он использовался еще при покраске гончарных изделий в период Адзути-Момояма (1568—1603). Свастика на санскрите пишется Svastika и означает свасти, приветствие, пожелание удачи.

На этом я заканчиваю рассказ о музее Эдо-Токио. Горячо рекомендую к посещению данное место.

Сибуя. Парк Ёёги-коэн. Храм Мейдзи

Из музея Эдо-Токио мы поехали в Сибую. По розовой линии Е две остановки до Kyosumi shirakawa, там переход на сиреневую линию Z и по ней до конца.

В Сибуе долго шли по переходам, пока не вышли на указатели Hatiko.

Возле памятника знаменитой собаке было много людей. Стояли в очереди минут 10, чтобы сфотографироваться на память.

Читаем о Хатико в интернете:

Хатико – пёс породы акита-ину, являющийся символом верности и преданности в Японии.

Хатико появился на свет 10 ноября 1923 года в японской префектуре Акита. Фермер решил подарить щенка профессору Хидэсабуро Уэно, работавшему в Токийском университете. Профессор дал щенку кличку Хатико – от hachi (восемь)

и суффикса ko, обозначающего привязанность или зависимость, так как пёс был восьмой по счёту собакой профессора.

Когда Хатико подрос, он везде непременно следовал за своим хозяином. Тот ежедневно уезжал в город на работу, поэтому пёс сначала провожал его до входа на станцию Сибуя, а затем, в 3 часа дня, вновь возвращался туда, чтобы встретить хозяина.

21 мая 1925 года у профессора в университете случился инсульт. Врачи не смогли спасти ему жизнь, и домой он уже не вернулся. Хатико на тот момент было восемнадцать месяцев. В тот день он так и не дождался хозяина, но стал приходить на станцию ежедневно, терпеливо ожидая его до позднего вечера. Ночевал он на крыльце профессорского дома.

Несмотря на то что пса пытались пристроить в дома друзей и родственников профессора, он неизменно продолжал возвращаться на станцию. Местные торговцы и железнодорожники прикармливали Хатико, восхищаясь его настойчивостью.

Пёс стал известен на всю Японию в 1932 году после публикации в одной из крупнейших газет Токио статьи «Преданный старый пёс ожидает возвращения своего хозяина, умершего семь лет назад». История покорила сердца японцев, и на станцию Сибуя стали приезжать любопытствующие с целью посмотреть на пса.