Нюрнберг: балканский и украинский геноцид. Славянский мир в огне экспансии

Болгарский писатель Стоян Бараков в работе «Открытая рана Балкан», исследуя роль внешнего фактора в распаде Югославии, справедливо отмечал, что после неожиданного падения Берлинской стены (1989) началась перекройка карты Европейского континента и жестокая борьба за сферы влияния в регионе и на будущем постъюгославском пространстве.

Он указывал, что Югославская народная армия была среди первых пяти армий в Европе, которая могла бы выступить на пути процесса распада страны и затяжной борьбы за обладание Балканами.

И в Европе, и за океаном «сильные мира сего» взяли на вооружение гитлеровскую заповедь: «Югославия – нежелательным фактором…». Правда, это было сказано в канун нападения на Советскую Россию. И потому натовцы ее «бомбили многократно сильнее», чем гитлеровские асы в годы Мировой войны.

Глава 1. Югославская трагедия

Югославия была нежелательным фактором в отношении операции «Марита»… А еще больше – в отношении плана «Барбаросса». Сербы и славяне никогда не были прогермански настроенными.

    Из документов Нюрнбергского трибунала. 1946.

Мне хотелось увлечь идеей распада Югославии тех, кто обладал весомым влиянием в Европе – Геншера и Папу… И тот, и другой согласились, что было бы лучше, если бы СФРЮ перестала существовать.

Степе Месич, последний президент целостной СФРЮ

Международное сообщество то ли ошибочно, то ли сознательно, в 1991 году и в последующие годы истолковывало происходящие события в Югославии как этнический конфликт и национальную революцию в ходе демократических преобразований в стране.

Признание Европейским Союзом Словении и Хорватии самостоятельными государствами выглядело весьма спорным, ибо определялось по большей части не принципами самоопределения и беспристрастностью, а необходимостью сохранения единства ЕС. Более того, как следствие такого признания возникли конфликты между европейскими государствами, когда предложения в поддержку Словении и Хорватии со стороны Германии открыто оспаривались Англией и Францией, которые прилагали усилия по спасению Югославской федерации.

24 марта 1999 года генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана отдал приказ командующему силами альянса в Европе, американскому генералу Уэсли Кларку начать военную операцию «Союзная сила». Вечером того же дня крупнейшие города Югославии – Белград, Крагуевац, Ниш, Нови-Сад, Панчево, Подгорица, Приштина, Ужице и другие подверглись ударам с воздуха. Так началась «гуманитарная интервенция» НАТО – первая война в Европе после разгрома фашизма в 1945 году. На фото: бомбардировка Белграда

«Военное вмешательство…»

Действия руководства ЕС, у которого не было единой точки зрения, охарактеризовал бывший статс-секретарь ФРГ Лотар Рюль: «Вся политика ЕС… оставляла впечатление, что государства ЕС ищут не столько путей решения конфликта, сколько способов выиграть время и бездействовать, потому что у них не было единства относительно целей данного предприятия, равно как и способности к проведению действительной политики санкций, будь то вооруженное посредничество или насильственное прекращение конфликтов посредством военного вмешательства».

Хроника подготовки «Балканской бойни» (стадия распада Югославской федерации в режиме от переговоров к военной конфронтации):

1991 год. Правящий режим в Хорватии приобретал все более авторитарные черты. Накануне вооруженного конфликта в страну из-за рубежа начало нелегально ввозиться оружие.

Июнь. Белградский еженедельник «Фронт» опубликовал досье о поставках в Хорватию оружия на сумму в 2 млн долларов при посредничестве австрийской фирмы «Геоплан» и содействии других посредников из Германии и Англии.

Сельскохозяйственная авиация Хорватии в ночное время проложила «воздушный мост» между Венгрией и Хорватией для переброски из Германии оружия, принадлежавшего бывшей ГДР.

Тем самым Хорватия значительно укрепила свои военные возможности. В обход эмбарго она смогла оснастить свою армию техникой из Германии, Австрии и других стран, повысить подготовку воинских частей с помощью военных советников из-за рубежа, включая американских специалистов.

1992 год. НАТО активизировал разработку планов военного участия в ликвидации конфликтной ситуации в Югославии. На сессии альянса в Осло принято решение о готовности оказать поддержку в миротворческой деятельности в рамках СБСЕ.

В сентябре Совет принял решение о мерах по участию НАТО для поддержания усилий ООН, СБСЕ и ЕС по пресечению конфликта в бывшей Югославии.

1993 год, август. В НАТО принято решение: на первом этапе «миротворческой миссии» удары с воздуха наносить только по сербским огневым позициям. Второй этап: в число целей включаются объекты инфраструктуры и снабжения сербов.

Для первого удара ожидалась санкция Генсекретаря ООН и Совета НАТО, для последующих ударов требовалось согласие только Совета альянса.

1994 год, февраль. Началось обострение ситуации в Боснии и Герцеговине. Ряд членов НАТО стал требовать нанесения воздушных ударов по позициям сербов. И, как и ранее, вне поля зрения членов альянса и ЕС оставались провокационные военные действия мусульманской стороны.

Россия добилась от ООН согласия на размещение российских войск в зоне, откуда ушли сербские войска (район Сараево). Российский парламент дал согласие на дополнительный военный контингент «голубых касок» («Русбат-2») в составе 1500 человек.

Апрель. НАТО начал военные действия после военного соприкосновения сербов с БиГ. Без консультации с российской стороной НАТО (с одобрения ООН) начал операцию «Голубой меч»: американские истребители с авиабазы в Италии нанесли удар по артиллерийским позициям сербов.

1995 год, 4 августа. Хорватия нарушила соглашение о перемирии, начав операцию «Буря» (100 тысяч против 46 тысяч человек с сербкой стороны). Самопровозглашенная Сербская республика перестала существовать: погибло 15 000 сербов, 250 000 стали беженцами (характерно, что силы ООН на время этой хорваткой операции из зоны конфликта ушли!).

Но трагедия продолжалась. Сербы не только потеряли свою территорию, но и пострадали от этнической чистки: эвакуировано 112 тысяч сербов, сожжено 80 % жилых домов.

Справка. Разгрому Сербской республики способствовало активное вмешательство в военный конфликт вооруженных сил США и НАТО.

Так, 20 августа с американского авианосца «Теодор Рузвельт» 17 истребителей-бомбардировщиков нанесли удары по средствам ПВО сербов в районе Сараево. В августе-сентябре с согласия ООН авиация НАТО предприняла серию ударов по военным и промышленным объектам по всей территории СР.

С 30 августа по 14 сентября было произведено 5515 атак с воздуха. Войска СР оказались на грани катастрофы, и руководство сербов вынуждено было начать мирные переговоры.

1995 год, октябрь. Перемирие: правительство мусульманско-хорватской федерации заняло 50 % территории Боснии, где до этого проживало 70 % сербов. Военная сила НАТО от имени мирового сообщества принудила боснийских сербов к миру на невыгодных для них условиях.

Операция НАТО имела военно-практическое значение: отрабатывались приемы эффективного командования и использования в боевых условиях новейшего специального вооружения и боевой техники.

(Прим. авт. Таким образом закладывалась основа выступления против суверенной страны по законам, аналогичным гитлеровскому «Третьему рейху»).

Итоги. ООН и международное сообщество практически признали тот факт, что военные силы НАТО становятся главным субъектом процесса урегулирования кризиса в бывшей СФРЮ. В «миротворческой» операции ЮН ПРОФОР приняло участие 40 тысяч человек из 29 стран, убито – 210 человек (включая 199 военнослужащих, из которых – 73 миротворца), ранено – более 500.

Вывод первый. Развертывание сил ООН происходило в бывшей Югославии, которая распалась на части. Эти «части» были признаны мировым сообществом, но их правительства реально не контролировали территории, на которые претендовали.

Вывод второй. Миссии ООН сотрудничества с воюющими сторонами добиться не удалось, поскольку силовое решение не могло способствовать снятию основной проблемы, вызвавшей конфликт: кто управляет сербскими общинами в Хорватии и Боснии.

Вывод третий. Миссия ООН своими непрактичными действиями доказала свою неспособность оправдать ожидания конфликтующих сторон.

Вывод четвертый. Отсутствие согласия среди членов СБ ООН часто заводило дело в тупик: страны, выделившие свои военные контингенты, и великие державы, которые не направили свои войска в Югославию, занимали разные позиции по отношению применения силы и отмены эмбарго на поставку оружия боснийскому правительству.

Вывод пятый. В глазах противоборствующих сторон миротворцы с самого начала действовали не беспристрастно, а в основном в интересах мусульманско-хорватской стороны.

Вывод шестой. В Боснии вмешательство сил ООН фактически изменило исход войны в пользу противников сербов. Именно хорваты и мусульмане, несомненно, больше всего выиграли от «активного» присутствия сил ООН. Это отлично видели сербы и их доброжелатели.

Вывод седьмой. Сами представители ООН по окончании операции отметили: международные силы оказались вовлеченными в военный конфликт и открыто выступали против боснийских сербов, окончательно потеряв имидж беспристрастности, столь присущий ООН.

Вывод восьмой. Представители констатировали, что сила ООН, «которую никто из конфликтующих сторон не любил и не боялся, оказалась неспособной наладить диалог или стукнуть кулаком, чтобы заставить стороны начать переговоры».

«Нежелательный элемент»?! Федеративное государство Югославия раздражало Запад своей самостоятельностью по двум причинам: оно находилось на перекрестье геополитических интересов фактически всех стран Европы, а из дальнего зарубежья – США; это было славянское образование, столь трудно управляемое извне.

С уходом с политической арены президента Тито, а затем с началом распада системы соцлагеря и особенно СССР, Югославия стала стремительно подвергаться атакам враждебных ей сил, целью которых был распад этого союзного государства. Внешние силы с опорой на внутренние силы – приверженцы распада государства на «удельные княжества» – объединили свои усилия, и, через военный конфликт, окончательное расчленение Союза состоялось.

Трудно представить, что первое лицо государства оказывается сторонником расчленения страны (хотя после предательства Горбачева и Ельцина россиян, да и мир, уже нечем удивить!). Но в Югославии случилось именно так. Последний президент СФРЮ Стипе Месич так определил свою позицию в отношении распада своей страны: «Мне хотелось увлечь идеей распада Югославии тех, кто обладал весомым влиянием в Европе – Геншера и Папу. С Геншером я встречался даже три раза. Он помог мне получить аудиенцию у Папы. И тот, и другой согласились, что было бы лучше, если бы СФРЮ перестала существовать».

(Прим. авт. Не повезло Месичу, лавры «герострата» против своего народа уже получил Горби – тридцать сребреников в виде Нобелевской премии!).

Усиленные Западом тенденции распада Югославии стали особенно нарастать, когда окончательно стало ясным стремление Словении и Хорватии выйти из состава СФРЮ, независимо от того, будет ли заключен договор о союзе суверенных государств или нет.

Таким образом, гипертрофированное стремление наиболее полно удовлетворить собственные корпоративные и национальные интересы, не считаясь с интересами других субъектов Федерации, вело к катастрофе.

Объединяющая и национально образующая югославский союз Сербия вынуждена была оставить идею сохранения Югославии. И она была склонна принять «новую страну» в уменьшенном виде, но при условии, чтобы сербы жили в одном государстве. Сербия выступала против дискриминационной политики по отношению к сербскому населению. Ибо он оказался в меньшинстве в бывших республиках: Сербии, Боснии и Герцеговине, Хорватии, Черногории, Словении и Македонии.

Один из исследователей Югославской трагедии А. Дугин в статье «Геополитика югославского конфликта» справедливо подчеркивал, что «Балканы – это узел, в котором сплелись противоречивые интересы всех главных европейских геополитических блоков. Именно поэтому судьба балканских народов символизирует судьбу европейских народов».