Всё не как у людей. Роман

Поминки устроили, конечно, пышные, особенно водки было много. И здесь не обошлось без пламенных речей и откровенных признаний.

– Зачем ты, Вася, в огонь полез? -рыдая, лепечет Ерёмина.-Мне всё одно скоро помирать, а тебе жить бы да жить.

Односельчанин Фёдор Метёлкин, после гранёного по рубец, лезет обнимать овдовевшую Тамару и бормочет:

– Картина ты моя, я тебя в беде не оставлю.

– Тихо, граждане! -воскреснув, заявляет о себе Василий.-Я без вас решу все проблемы.

Проснувшись, Дробнов вышел во двор. Заглянул в сад, окинул взглядом поросший разнотравьем огород. Всё здесь было родным и в то же время одичавшим. Внезапно вернулось то состояние души, какое бывало в эту пору, когда сельчанин был полон забот, готовясь к севу. Не успел Василий ещё оценить обстановку, как с улицы донёсся едва уловимый писк тормозов, за которым последовал переливистый голос клаксона.

Выйдя за ворота, в глаза Дробнову бросилась серебристого цвета «девятка» и женщина возле неё, в которой Василий сразу же узнал Людмилу Михееву. Лёгкий ветерок игривисто ворошил её золотистые волосы, придавая её лицу романтичность. И вообще, весь её внешний вид говорил, что эта женщина умеет ухаживать за собой. Просто красавица. И лишь взгляд её лукаво прищуренных глаз заставлял внимательного собеседника настораживаться.

– Ну, здравствуй, москвич! -шагнув навстречу Дробнову, пропела серебряным голосом Михеева.

Василий с недоумением посмотрев на нежданную гостью, поздоровался, пытаясь изобразить на своём лице улыбку.

– Чего такой сердитый? – снова подала голос Михеева.-Не переживай, спрашивать ни о чём не буду.

– А я и не переживаю, -произнёс наконец Дробнов.-Просто недоумеваю, с чего бы это вдруг моя скромная персона понадобилась…

– Не надо, Вася, -оборвала его Людмила.-Вижу, что не рад.

Дробнов улыбнулся и пригласил нежданную гостью в дом, не надеясь, что Людмила примет его приглашение. Однако Михеева, с лукавым прищуром взглянув на мужчину, от предложения не отказалась, что Василия даже смутило.

– Не боишься сплетен? -спросил Дробнов, когда Людмила поудобнее распложилась в кресле.

– Нет, -ответила она.-На каждый роток не накинешь платок.

Дробнов решил заварить кофе, но Людмила остановила его.

– Вообще-то, я по делу, -заявила она.-Для начала мне нужен водитель. Поставщики за каждый рейс берут по пять тысяч. За месяц набегает приличная сумма. Машина «Газель»есть своя.

– В Дарьино перевелись мужики, умеющие управлять машинами? -понимая, к чему клонит Михеева, усмехнулся Василий.

– Представь себе, -вспыхнула Людмила.-То загудят на две недели, то аварию совершат. В общем, выбрать-то некого.

Дробнов молчал, не решаясь открыть рот. Людмила продолжала:

– Сколько продавцов пришлось поменять. Ходят сплетни, что я на них недостачу вешаю. Чушь. В людях всё ещё сидит синдром советских времён. Тогда же считалось, что у государства всего много, можно тащить-не убудет.

Всё это Дробнов прекрасно знал и помнил, как обкрадывали магазины в селе. Воров, как правило, не находили. Зато у продавцов после этого откуда-то брались деньги на «жигули». Был, правда, случай, когда Олег Трифонов, мучимый похмельным синдромом, среди ночи разбил окно и вынес из магазина три бутылки «пшеничной» да несколько банок тушёнки. Тогда на этого Олега столько повесили. А директор коопторга Елена Поспелова вскоре дочери кирпичный дом построила. Но всё это мелочь на фоне современной растащиловки.

Михеева вопросительно посмотрела на Василия. Дробнов с мучительной улыбкой на губах едва выдавил:

– Надо подумать.

– Подумай, Вася, подумай, -поднимаясь с кресла, сказала Людмила.-Магазин-это так, между делом. Колбасу свою будем производить, молочные продукты. У людей будет стимул держать на личном подворье живность.

– А у тебя хорошая соседка теперь. Старшим продавцом у меня работает.

Михеева буквально растворилась. После неё в комнате остался аромат дорогого парфюма, и Дробнову казалось, что Людмила всё ещё сидит в кресле, став лишь невидимой. В голове Василия мелькнула мысль, что его внутренняя свобода, когда есть возможность выбирать и найти выход из сложившейся ситуации, вдруг поколебалась. Пытаясь отбросить назойливую мысль, Дробнов принялся за ремонт внедорожника.

Глава 2

Прежде чем опуститься на скамейку перед оградой, Василий трижды перекрестился. Отец его всю жизнь проработал в совхозе электриком. И хоть не имел он высшего образования, но за пояс мог заткнуть иного дипломированного энергетика. Был даже случай, когда присланный из района специалист битый час искал вторую фазу в бытовой розетке. В электрике отец разбирался отменно. В селе он слыл безотказным и добрым. Электропроводку в доме заменить, прибор какой починить-бежали к нему. За выполненную работу денег он не спрашивал. Кто посовестливее, деньги клали ему в карман. Кто поскупее, расплачивались двумя словами: «Сочтёмся, Дмитрич.»

А вот погиб отец нелепо. Во время грозы выключился трансформатор, который питает улицу. Едва дождь кончился, прибежала Еремиха с другого конца улицы и упросила отца включить, а то она «Барбару»не посмотрит. Молния будто нарочно поджидала отца. Только он руку протянул к автомату, а она как рванёт. До приезда «скорой»зарывали отца в землю. Но ничего не помогло. Мать после этого недолго протеплилась.

Побывав на погосте, Дробнов решил заглянуть к старому приятелю Борису Лямкину. После попытки заработать на стороне Борис осел в родном селе и занялся приёмом металлолома. Жена Лариса, работавшая до развала совхоза бухгалтером, теперь помогала мужу. Борис не ограничился вторчерметом, а обзавелся металлоискателем и занимался поиском кладов.

Борис был дома. Увидев Дробнова, радостно воскликнул:

– До чего люблю приятные сюрпризы!

Расположились на кухне, и не успел Васлий глазом моргнуть, как на столе появились бутылка и тарелка с закуской. После первой же рюмки Лямкин вдруг вышел и вскоре появился с небольшой шкатулкой в руках.

– Когда с деньгами было совсем плохо, -заговорил Борис, -решил я продать коллекцию монет. Нашёл одного коллекционера. После разговора с ним решил я заняться поиском кладов.

– Помню я такое дело, -прогудел Дробнов.-Помню, как ты на стройку ездил куда-то в Подмосковье.

– Стройка, -недовольно произнёс Борис.-Надули нас на всю катушку. Условия были хуже, чем у военнопленных.

Василий с сочувствием вздохнул. Лямкин, выдержавав паузу, продолжил:

– В областном архиве я столько бумаг перечитал. Оказывается, во время пугачёвского бунта в наших краях тоже были события. В одном из архивных документов я вычитал, что в окрестностях нашего Дарьино пугачёвцы схоронили сокровища.

– Ты думаешь, за три столетия их никто не пытался найти? -скептически заметил Василий.

– Пытались, Вася, и не раз, но ничего не нашли. Да потому что искали не там и не так. А вот я разработал план.

Борис достал из шкатулки школьную тетрадь и прикрыл её ладонью, словно боясь, что её содержимое может сбежать со страниц. Заверив, что план его надёжный, снова спрятал тетрадь, а вместо неё в руке оказалось несколько предметов, похожих на монеты.

– Они, конечно, не золотые, -вымолвил Борис, -но представляют историческую ценность.

Дробнов не знал, как реагировать на признание Бориса, который показался ему наивным мечтателем.

– Найду сокровища и махну в Австралию, -без тени сомнения заявил Лямкин.-Континент спокойный. Ни войн тебе, ни революций.

– А Лариса как на это смотрит? -спросил Дробнов.

– А что Лариса? Она не против. Израсходует Россия все запасы нефти и газа, и наступит здесь каменный век. Скоро всё здесь рухнет. Одни магазины останутся, правда, без покупателей.

Борис явно захмелел. Он в упор посмотрел на Дробнова и сказал:

– Присоединяйся ко мне, Вася. Сокровищ там хватит.

– Надо подумать, -выдохнул Василий.