Тропами Кориолиса. В подворотнях темной ночи

–Ну что ж, друг мой, пора прощаться, – с грустью в голосе произнес он.

–Я не собираюсь с тобой прощаться! – фыркнул тот.

Портной ухмыльнулся, представляя, что если бы у него был младший братик, то вел бы он себя именно так.

–Иди сюда, – обняв того, сказал Портной. – Береги себя, Ганс! Будущее в руках таких ребят, как ты, помни это.

Смахнув выступившие слезы, Ланге сказал:

–Возьми вот этот талисман! – он протянул Портному что-то наподобие наручных часов, только раза в четыре больше.

–Это что, часы? – улыбнулся тот.

–А что еще ты ожидал получить от инженера-самоучки? Это мой личный шедевр: «Мона Лиза» от Ганса Ланге, – морозостойкие титановые водонепроницаемые полумеханические часы с глубиномером и возможностью погружения до трехсот метров и совершенно небьющимся стеклом! Побочные приборы расположены на боковой панели устройства. Также там располагается счетчик Гейгера, и, что самое важное, здесь есть своего рода компас.

–Компас? – не поверил своим ушам Портной. Давно он не слышал этого слова, ведь после остановки вращения Земли вокруг своей оси устройство больше не могло выполнять своей самой главной функции – указание сторон света. – Но как?

–Да-да, старый добрый компас! Вот так! Просто! – с гонором ответил Ганс. – Правда, с небольшими доработками. Ты задаешься вопросом, как он работает, когда магнитного поля не существует? И я тебе отвечу: долго размышляя над тем, чем же можно заменить этот уникальный прибор, я пришел к выводу, что если взять астрономический календарь и обозначить созвездие, к которому ты стоишь лицом, затем сопоставить его с датой на календаре и временем, добавив твое более менее точное местонахождение согласно широте и долготе, находясь при этом в неподвижном состоянии, то компас, который я назвал «АСТРОПАС полумеханический АПМ-1.0» выдаст тебе верный результат. Созвездия, дата и географические координаты (градусы и минуты), вернее, тандем этих постоянных, существующих вне положения дел на нашей планете – вот в чем секрет. Благодаря таким постоянным и встроенной в память устройства астрологической карте можно ориентироваться в пространстве, как будто апокалипсиса и не было вовсе! Главное, постараться не двигаться в момент, когда астропас проводит свои вычисления. А лучше всего будет и вовсе положить его на ровную поверхность, сопоставив картинку на проекции астропаса и положением созвездий на небосводе, внеся предварительно местоположение согласно долготе и широте. Ведь он делает это относительно стационарного объекта, а не движущегося тела. В этом его принципиальная разница с компасом. И, соответственно, главное неудобство. Все, кроме механических часов, работает на батарее, которую так и не успели представить миру гениальные разработчики фирмы Casio. Тебе достаточно просто находиться в движение некоторое время, чтобы механизм, состоящий из трубки и магнитного шарика, катающегося внутри нее и вырабатывающего тем самым энергию, смог подзарядить аккумулятор. Также я оснастил систему солнечной батарейкой, которой достаточно тусклого света обычной парафиновой свечи и древней пружинкой – поистине непревзойденной технологией в часовом промысле. Пружинка для того, чтобы часики тикали, не прибегая к помощи аккумулятора. Только не забывай заводить! И еще одно – вождю не говори, я ему еще не сообщил, что у меня получилось собрать Астропас.

–Спасибо тебе, дружище! Теперь я точно не заблужусь! – обрадовался Портной. Но он больше обрадовался тому, что помирился с товарищем, а такой действительно ценный подарок был тому подтверждением.

–Ну, удачи вам в пути. Я буду скучать, – пожимая руку другу, пожелал Ганс Ланге.

Кивнув ему в ответ, Портной вновь обратился к команде: «Пора!», дабы не растягивать момент до бесконечности.

–Постой, сынок! – остановил парня Рауль Маноло. Старик встал перед ним и другими спасателями на колени. Сложив руки, как при чтении молитвы, на груди, он стал благодарить участников экспедиции за их отважное решение, на которое способен далеко не каждый. И обещал, что люди будут слагать легенды о смельчаках, даже если они живыми благополучно вернутся обратно, пусть и с ответом "…не нашли".

Еще никто не называл Портного «сынок». Эти слова тронули его до глубины души. И ему было неудобно, что такой благородный человек стоит перед ним на коленях. Он еле сдержался, чтобы не заплакать. Подняв старика, он махнул рукой, и команда спасателей вышла в открытые ворота, соединяющие Сьюдад и Меркадильо, за которыми их ожидал уже прогретый вездеход.

Глава 3

1

За темнеющий горизонт медленно стекали последние капли вечернего света. Лишь макушки самых высоких гор могли еще насладиться янтарным великолепием теплого заката. А внизу было уже достаточно черно и мрачно, и без дополнительного освещения передвижение по полуразрушенным дорогам не представлялось возможным. Портной ехал рядом с механиком. Они поочередно садились за штурвал, чтобы не тратить время на остановки и отдых. Первые впечатления были не столь шокирующими, как они ожидали. Просто пустынные земли, просто заброшенные города – и ничего из ряда вон выходящего. Просто до жути холодная подступающая ночь. В первом населенном пункте, где совсем недавно проживало несколько семей-отшельников и где спасатели планировали в первый раз выйти на связь с Западной Пальмирой, никого не было, даже заблудших бродяг. Это был небольшой поселок у подножья горы к северо-западу от Ронды под названием Альгодоналес. Благополучно связавшись с домом, они решили поскорее покинуть это место. От брошенных домов сквозило какой-то жутью. И это ощущение необъяснимой внутренней тревоги быть затянутым в абсолютное ничто, порабощенное ничем, заставляло людей двигаться дальше, не мешкая и не вглядываясь в темные подворотни загадочной ночи.

Зоя была не из пугливых, но даже ее смутило это гнетущее чувство безысходности. После первого же поселения она перебралась в кабину, пообещав иногда садиться за руль. Кабина была довольно просторной. Позади водителя даже был лежак, где можно было вздремнуть.

Сменив Микко, Портной сел за руль. А тот, молча, без комментариев пролез на лежак.

И чтобы немного развеяться, полячка попыталась завязать беседу с Портным:

–О чем думаешь? – спросила она.

–Да так… ни о чем и обо всем одновременно.

–Расскажи мне. Я умею слушать, клянусь! – уверяла девушка.

–Ты напугана, ведь так? – покосившись на Скаврон, спросил Портной.

–Ну-у-у… да! Как и все!

–Как и все? Ты не права!

–В смысле? Тебе что, не страшно? – не поверила девушка.

–Ты знаешь, все эти покинутые земли… они словно воплощение моего детства… и моей юности, – сглотнув слюну, тяжело протянул Портной. – Я, конечно, не бродил по городам-призракам, нет… скорее, я сам был таким призраком, который не может найти покоя. Гораздо страшнее быть одиноким там, где горят тысячи огней, и где они освещают путь для сотен тысяч людей – это худшее из наказаний, которое может пережить человек. Для меня никогда по-настоящему не светил ни один фонарь. Я всегда будто бы жил во тьме! Может, поэтому меня не трогает, не цепляет и не пугает картина этой новой планеты. Мне кажется, я уже все это видел, понимаешь?!.. И ты даже не представляешь, как бы мне хотелось просто напугаться! Но ничего не выходит, ведь оно все мне слишком знакомо. Я десятки раз, еще будучи мальчишкой, ночами находил на улицах избитых до смерти или замерзших людей. Звонил анонимно в полицию, потратив последнюю монету в телефонной будке, мечтая, чтобы у того человека появился хоть малейший шанс на спасение. Приезжали бездушные менты, и, пнув ногой валяющегося в закоулке бедолагу, проверяли, жив он или мертв, а затем по рации сообщали скорой, чтоб те забирали жмурика. Выглядывая из-за угла, я наблюдал, как по вызову приезжала машина скорой, и такой же бездушный человек в белом халате жал руку менту, просил прикурить сигарету, и вместо того, чтобы убедиться, жив ли на самом деле человек или нет, стоял и курил, скидывая шутки ради пепел прямо на… – тяжело зажмурив глаза, парень будто снова увидел нечто подобное. – В этом крылось столько жестокости и бесчеловечности! Поэтому, наверное, пустые города меня вовсе не пугают. Для меня они всегда были пусты. А люди, некогда заселявшие их, практически всегда оказывались куда страшнее, поверь! – сказал Портной и замолчал, оглянувшись на Зою. Он почувствовал, что немного перегнул палку с рассказом. Девушка сидела, отвернувшись к окну. В отражении было видно, что на её щеках блестят слезы. Просто она не хотела показывать их.

–Э-э-эй, ты чего! Я вовсе не хотел тебя расстраивать. Извини меня, пожалуйста! Вот же идиот.

–Нет-нет! – вытерев ладошкой лицо и шмыгнув носом, сказала полячка. Дрожащий голос выдал ее окончательно. – Ничего страшного. Это ты прости. Я просто не знала, что у тебя было такое ужасное детство.

–Не жалей меня. Я, кстати, тебе немножко приврал! – улыбнувшись, попытался взбодрить он девчонку. – Один фонарик, не помню точно как, но все же и для меня засиял.

Зоя улыбнулась в ответ.

–Ее звали Викторией, – тяжело выдохнул Портной. – И она была моим светом Пальмиры.

Девушка не стала больше задавать вопросов. Девичье сердце и так болезненно восприняло эту историю.

–Что-то я разговорился, – разволновался Портной.

–Ничего-ничего! Мы можем поговорить о чем-то другом, если хочешь, – предложила Скаврон и резко перевела тему. – Ух ты! А что это за штуковина у тебя на руке? Часы такие? Я ничего подобного раньше не видела, – заинтересовалась она громоздким устройством с незамысловатым, на первый взгляд, циферблатом, надетым на правое запястье Портного.

–Ага! Подарок, – с гордостью произнес парень.

–Здорово! А можно посмотреть?

Портной снял устройство с руки и дал ей.

–«Моему брату от Ганса», – прочитала она корявенько выгравированные на обратной стороне слова. – Как это мило! Постой, от Ганса… это тот парень?.. – прищурившись, пыталась она восстановить картину их недолгого общения с Ланге… – Который тогда, на праздновании Нового Утра, – быстро вспыхивали размазанные силуэты в памяти девушки.

–Да-да… тот самый! – успокоил ее Портной. – Ты угадала. Но это не просто часы, а настоящий шедевр инженерии.

–Я вижу! – протянула она.

–Но я даже не сказал, почему! – цинично вставил Портной.

–Ой, прости! Я думала, ты про их внешний вид, – сыграла она наивную дурочку.

Впечатление наивной девчонки она уж точно не вызывала. Портной скромно улыбнулся. Когда парень смеялся, его прямые темные брови всегда так печально опускались у висков и вздергивались вместе с морщинкой над длинным носом, нависающим над тонкими невыразительными губами. Улыбаясь, он сильно походил на грустного клоуна, только не разукрашенного и вовсе не смешного.

–Это не только часы, но и счетчик Гейгера, и компас… ой, прости! Астропас!

–Что? – мило захихикала полячка, сморщив маленький веснушчатый носик.

–Ну да, так он назвал свое изобретение. Оно еще спасет нам жизнь, попомни мои слова!

–Какой умный мальчик! А я и не знала.