Седьмая Луна 7: Зеленая Зона

– Это то, что я думаю? – с опаской поинтересовался он.

– Я совсем выбилась из сил за погонями по душу чародеев, – посетовала Дора, глядя на него опечаленно. – Заклинания отнимают очень много энергии. До безобразия. Столько эфира потратила, так ещё и пойманных душ не хватило, чтоб восполнить внутренние запасы. Раз на раз не приходится: то густо, то пусто. По крайней мере, есть псевдо. Пару дней назад сняла с трупа какого-то апельсина.

– Как ты можешь пить эту дрянь, Дора? – Флэй поморщился брезгливо.

– Мне на задания обычно давали бутылёк нектара. Вообще, одного хватало на всё про всё. Но, раз уж Круг демонтируют, а все запасы подрезали мятежники, то перебиваюсь или душами, или псевдо, когда нахожу. Этого мало, но хоть что-то.

– Ты ведь знаешь, из чего эту бурду варят? – сокрушался Альдред.

– Разумеется, – кивнула Дора и взглянула со значением на бывшего куратора. – Напоминать уж точно не нужно.

Флэй вздохнул, мирясь, и пробормотал:

– Хорошо, я понял тебя.

– Душ апельсинов нынче не напасёшься, – вздыхая, пожаловалась она.

Ловчая откупорила бутылёк. Задержала дыхание и залпом вылакала мерзкую жижу. Стиснула зубы, морщась от жгучего привкуса на языке. Выдохнула, претерпевая бурную алхимическую реакцию в животе. Кровь забежала по её жилам быстрее. Руны, вытатуированные на коже, вновь загорелись, являя взгляду Флэя пестроту Ветвей.

Дора закрыла бутылёк и поставила под фонтан. Когда кругом валялся мусор, и весь район утопал в миазмах от беженцев, пустая тара не сильно усугубляла общий упадок. Шифтера передёрнуло. Она затрясла головой влево-вправо, смежив свои веки.

Стало полегче. Задышала ровнее, распыляя токсичный смрад псевдо.

– Всё тело будто протыкает тысячью иголок. И сердце бешено колотится. Но я уже просто не могу не пить эти зелья. Похоже, это зависимость, – жаловалась Дора.

– Они на тебя действуют иначе, чем на чародеев, – заметил Альдред. – Их накрывает не сразу. Да и не так сильно. Что они пьют, что не пьют, без них могут обойтись. Если, конечно, обильный эфир им не нужен здесь и сейчас.

– Так я и не маг, – усмехнулась Дора угрюмо. – Моё тело жадно впитывает весь эфир чуть ли не сразу. Но и тратит по-конски.

Альдред был поражен. И всё же, он подозревал: за это Казадеи платила свою цену.

– Всё, через что мне пришлось пройти в Священной Инквизиции, противоестественно. Так не должно быть. Шифтерам дано столько эфира для отражения чар. И только. Они в первую очередь «антимаги», если позволишь. Но Модрич решил зайти дальше. Из меня он хотел сделать персекутора, который убивал бы чародеев их же оружием. Как видишь, у него получилось…

– Полагаю, у всего есть последствия? – беспокоился капрал.

– Именно. Учёные Церкви молчат в тряпочку, но я же чувствую: каждый приём нектара или псевдо меня попросту убивает. Заклинания даются тяжким трудом и доставляют боль. То и дело у меня ломит в груди. Очень сильно. Будто бы сердце ломит. Я бы поняла, если была бы глубокой старухой. Но мне всего лишь двадцать. Рановато для приступов, тебе так не кажется? – рассуждала Дора.

– Мне не кажется. Я в этом уверен, – подчёркивал охотник. – А что с твоими татуировками? Сколько их вообще у тебя?

– Двадцать три, – стушевавшись, заявила шифтер. – Самых разных Ветвей. Каждый раз, когда их наносили, я будто попадала под нож в пыточной канцеляров. Нечеловеческая боль. Ты слышал, должно быть, мне собираются набить ещё одну руну. Онейромантия. На каждую Школу я реагирую по-разному. Страшно представить, что меня ждёт…

– Приказ есть приказ, да? – пробормотал угрюмо Альдред, сочувствуя ей.

– Остаётся молиться, чтоб я справилась, – хмыкнула девушка, пряча глаза. – Если вообще удастся пережить грядущий сеанс, это будет большая удача…

Её откровения произвели на капрала немалое впечатление. История Доры Казадеи пополнила список преступлений Церкви Равновесия против человечества. Альдред не одобрял опыты над людьми ни под каким предлогом.

Размышляя о злодеяниях священнослужителей, он лишний раз уверялся в том, что вера в Противоположности должна стать пережитком прошлого.

Во имя всеобщего блага. Во имя будущего.

Это вовсе не значит, что Флэй бы стал больше симпатизировать язычникам за Экватором или тандему Ламбезиса с Неназываемым. Нет. Все они, так или иначе, видели род людской разменной монетой. Ступенью на пути к своим корыстным целям.

Следовало найти другой путь. Обе половины Аштума должны освободиться от гнёта Противоположностей и Пантеона. Власти Людей не существует в том виде, в котором предлагают адепты Света и Тьмы. Но если концепция со временем изменится и станет полноценной, без всяких господ и богов, это лучший исход.

Нельзя, чтобы в войне победила какая-либо из трёх противоборствующих сторон. Если четвёртая сила до сих пор не показала себя миру, ей следовало бы заявить о себе уже сейчас. Без правильного ориентира в грядущем противостоянии мир ждёт лишь медленное, планомерное увядание. Само понятие цивилизации канет в небытие.

Шифтер хотела поделиться ещё какими-то переживаниями, но время поджимало. Девушка увидела, как кто-то из отряда «Феникс» приближался к фонтану ди Сперанца. Она встала в полный рост, приняв отстранённый вид. Альдред поднялся тоже и поглядел туда, откуда к ним шли другие персекуторы.

Из трущоб вокруг озера Аранчио возвращалась подгруппа Имре Галаша. Узелац и Бенеке тоже их заметили. Покинув насиженные места, они шли к Альдреду с Дорой.

Мягко говоря, троица выглядела измотанной. Как того и боялась Джада Верде, им пришлось побегать по нищим кварталам у Скальдвика. Похоже, иначе и быть не могло.

Впереди всех шёл Имре Галаш, выпятив грудь вперёд. Руки его сжались в кулаках. Он бодро шевелил плечами, неустанно идя к подгруппе Флэя. Тагра перепачкало с ног до головы кровью, будто его облили из полного чана. Красные капли усеяли его щит и меч по самое навершие. Что бы ни случилось в их зоне поиска, лейтенант рубился знатно.

При виде него Флэй даже присвистнул. Всё ещё не отошедший от бойни с магами, тагр выглядел, как ощерившийся медведь, что опьянел от обилия крови. Чем-то отдалённо боец напоминал Альдреду кондотьера из Несметного Легиона.

Сразу за ним семенил Максанс де Вильнёв. Чуть сгорбившись, он поднял клювастое забрало бацинета и взвалил полэкс на плечо. На инквизиторском сплаве запеклась коркой кровь. Лицо его блестело от пота. И через каждые десять шагов бештин сплёвывал вязкую слюну, бормотал всевозможные ругательства на родном языке.

За боевыми товарищами в отдалении брела сержант Верде. У Джады растрепало волосы. Брюнетка напоминала обезумевшую ведьму с иллюстраций из детских сказок. Ошалелый взгляд её изумрудных глаз пугал не на шутку. Гончая в мыслях всё также боролась в трущобах с чародеями. Придерживаясь за навершие верхнего ятагана, она нехотя нагоняла Галаша и де Вильнёва.

– Где ж вас так потрепало, ребята? – осведомился Драго, скрестив руки на груди.

Имре осклабился и прогудел басовито:

– Попали в засаду на выходе из Скальдвика. Треклятые апельсины нас ждали. Еле отмахались. Вот же ж сукины дети…