Аллоген. Книга вторая. Сын Аллогена

– Понял – это город… Бхакты – это кто?

– Мои бхакты охраняют мой ашваттхе… а твои – твой…

– Понял – это воины… Откуда, ты, знаешь человеческие термины?

– Что?

– Как, ты, понимаешь нашу речь?

– У нас есть даммару, с помощью которых мы можем общаться с герадамасами… А, я и Сурья… Можем… и без даммару понимать герадамасов… Но не всех… Ты первый, с кем я могу общаться через гунураджас… Таких, как ты… я еще не встречал.

– Я, таких как ты, тоже не встречал, – съязвил Юра.

– Ты и не мог встречать…

– Почему?

– Я праджапати… Моя сестра – парвати*… Мы управляем бхактами, которые всегда будут нас оберегать от архонтов, герадамасов и малседонцев…

Юра хотел спросить у Савитара про малседонцев, но у него, от возмущения, отвисла челюсть…

Акремонец спрыгнул со стола, отошел в угол комнаты и, как ни в чем не бывало, стоя, справил нужду… и по-большому… и по-маленькому одновременно…

Запах испражнений шестирука особо не изменил аромат, еще витавшего в воздухе «благоухания» чая Кьета, но спровоцировал у Юры приступ тошноты…

– Что? – удивленно, спросил Савитар.

– Если… – Сдерживая приступы рвоты, с трудом, мысленно проговорил Икин: – тебе надо справить свои дела, то… То делай это в специальном месте, как делаем мы…

– В каком месте?

– Там, где это не будет никому мешать.

– Мне-то не мешает…

– Пожалуйста, не делай так больше, – попросил Савитара Юра. – И… Оденься…

Юра достал из шкафчика свой медицинский халат и кинул его Савитару…

Тот, взмахнув шестью руками одновременно, пропустил халат в лицо…

Пока он одевал верхние две руки в рукава халата – все шло гладко. Потом возник вопрос – куда девать остальные четыре руки? Тяжело вздохнув, Юра вырезал ножницами еще четыре прорези в халате.

Савитар был почти на три головы ниже Юры и искалеченный врачебный аксессуар скрыл под собой его синие кривоватые ноги почти до самого пола…

– Хочу есть, – опять услышал у себя в голове Юра.

Он хотел ответить акремонцу, что бы тот потерпел до обеда, но не успел…

Неожиданно, входная дверь в операционную распахнулась и с громким лязгом, грымнула в стену…

У Юрки от неожиданности екнуло сердце, а Савитар окрасил белоснежный халат в ярко-желтый цвет…

– Я не специально, – успел услышать у себя в голове Юра извинения Савитара.

Оказалось, что это пьяный «в зюзю» Вазген Ашотович, который, судя, по резкому амбре, употребил, не по назначению, медицинский спирт…

– Все из-за тебя, синяя падаль, – невнятно, съедая слога, погрозил он пальцем Савитару.

Потом, собравшись с пьяными мыслями, добавил: – И… Тот безногий… Слепой баран… Вина пожалел… У-у-у… Неблагодарный… Знал бы… Сейчас бы мертвый лежал… Где моя Камила? Звездочка целлюлитная… Фу…

Парвати* – в индуизме одно из имен жены бога Шивы.

Юра догадался, что Жан, в связи с введенным чрезвычайным положением, не дал вина Вазгену Ашотовичу и тот, в результате… использовал спирт не по назначению.

– Вазген Ашотович, – попытался успокоить старого алкоголика Юрка: – я осмотрел раненных и все подготовил для перевязок.

– Я уже все сделал сам… Хотя, это должен был сделать ты… А не дуть в задницу этой мерзости… Это из-за нее Давид лежит в депрессии… Хоть, та девчонка и была шалавой, но мальчик очень из-за нее переживает, – теряя связь с действительностью, высказал свое мнение Вазген Ашотович.

– Извините меня, но мне надо было подготовить пленного для допроса, – попробовал оправдаться Икин.

– Ла…дно, – примирительно пролепетал Вазген Ашотович. – Я пойду, прилягу, а ты за старшего… Давид… Выходной… Фу… Что тут так воняет? Опять… Чай пили? Или насрал кто-то? Я же его предупреждал, что бы он свои помои в лазарете не… заваривал… Ладно… Потом с ним поговорю…

Когда Вазген Ашотович, пошатываясь, неуверенно вышел из операционной, Юра закрыл дверь и мысленно высказал Савитару:

– Я же тебя просил, так больше не делать.

– Я не специально. Меня этот герадамас напугал, – открыв свой третий глаз, ответил ему акремонец.

– Пошли в душевую, там помоешься в ванной.

Савитар беспрекословно пошел за Юркой в душевую лазарета, где скинул с себя испоганенный халат и залез под ледяную воду. Юра видел, что акремонцу очень холодно, но тот стойко молчал, закрыв все свои три глаза, смывая с себя продукты своей жизнедеятельности.

– Вылазь, – скомандовал Юрка и вытащил акремонца из-под ледяной струи.

IV

Перематывая бинтами диафрагму Савитара, Юра у него спросил:

– Почему ты не такой как твои собратья?

– Мои предки жили очень хорошо в ашваттхе на планетах, расположенных очень далеко отсюда. На каждой планете жил свой род бхактов, которыми управляла своя парвати или свой праджапати. Потом страшная война потрясла наши ашваттхе и многие бхакты были захвачены архонтами. Бхакт не может быть сам по себе. Он не может сам думать и принимать решения. Он должен чувствовать свою парвати или своего праджапати и делать только то, что они велят. Архонты заставили парвати и праджапати подчиниться своей воле, через созданий, которых они называли элелейцами*.

Элелейцы* – бестелесные энергетические существа из мира Элелет в форме шаровых молний.

Мы бессильны перед ними. К тому же они превращают прану*, которую отобрали архонты, в мощную силу необходимую для их виманов**.

– Объясняй, пожалуйста, так, что было мне понятно, – перебил его в своих мыслях Юра.