Разрешенная фантастика – 3

Впрочем, новыми подробностями, связанными с «углублённым изучением» шурфов, как по-научному назывались копаемые ямы, он не столько удивил, сколько пояснил для всё того же Рашида: оказывается, если изучать такие шурфы вдвоём с Научным руководителем, который ещё вполне в силах… Диссертацию напишешь и защитишь за полгода!

Последовавшие затем советы Рашид справедливо расценил, как несоответствующие, и неактуальные – его Руководителем был мужчина.

Обед прошёл как всегда.

Заснуть после него Рашиду и Артёму всё равно не удалось.

Они крутились, и пыхтели, но сон не шёл – а они даже не могли спокойно переговорить – в соседней комнате Олег увлечённо смотрел футбол.

Так что в полшестого, снова взяв «орудия труда» и напялив «рабочую униформу», друзья двинулись в противоположную от прошлой ямы сторону – подальше, как говорится, от греха…

Впрочем, найти неполиваемый холм проблемы не представляло.

За дело взялись всерьёз. К тому моменту, как стемнело, то есть, часам к девяти, все три с половиной метра оказались выкопаны. Правда, поговорить толком за работой так и не смогли – не до разговоров, когда машешь лопатой, и устал, как сволочь…

Всё же Рашид признал, что там, внутри, помимо темноты и запаха было ещё и… странное ощущение – словно где-то рядом лежат трупы!

По здравом размышлении оба пришли к выводу, что скорее всего, так и есть – при таком ударе явно не выжил бы никто: хоть с ремнями безопасности, или там, антигравитационной защитой, – хоть без оных! А раз уж тарелку не забрали коллеги пришельцев – значит, не могли найти. Слой земли, вероятно, экранировал любые пеленгационно-поисковые устройства.

По виду входной щели Рашид мог сказать только, что выглядит она лет на двести – триста. Заплыла хорошо.

Видать, всё произошло весной, и выброшенную землю ливнями смыло и унесло – иначе всё равно нашли бы… Не иголка, всё-таки.

Устали, конечно, и вспотели, как пингвины в Африке. Так что преферанс после ужина отбывали на последнем энтузиазме. И концентрация внимания была не та – проиграли больше, чем по рублю! Это уже было событием. Над которым не примянули поприкалываться Владимир Николаевич и Сашок.

Сон ребят, скорее, правильнее было назвать всё же бешенным отрубоном.

Но часа в три ночи оказался прерван и он.

Огромное бело-голубое зарево со стороны злополучной ямы сопровождалось ещё и глухими, на пределе слышимости, басовитыми раскатами не то грома, не то взрыва – но непрерывного. От него земля под ногами реально содрогалась, и Дом на своём фундаменте ходил ходуном, да так, что выполз даже совершенно невменяемый Марат, утверждавший в своё время, что «Его и землетрясением не разбудишь! И что опасаться, даже если тряханёт, в одноэтажном-то строении, совершенно нечего!»

Все столпились у подножия холма, на границе сада, не проявляя, впрочем, особого желания «пойти и посмотреть, что там такое».

Всполохи и зарево пропали минут через пять. Тряска прекратилась. Яркие звёзды вновь запоблёскивали на чёрном одеяле Неба, словно ничего и не произошло. Владимир Николаевич высказал мудрую мысль, что, дескать, утро вечера мудренее, и пошли-ка досыпать!

Никто не возражал – мало ли что там произошло… Всё равно ночью – не разглядишь.

Утром все встали совершенно разбитые – то ли сказалась усиленная работа, то ли недосып, то ли переедание и пере… Ну, чего обычно в экспедициях пере…

Рашид впервые не рвался докапывать яму. Позавтракав часам к восьми, все, кроме всё того же проявившего крайнее равнодушие к явлениям природы Марата, и Олега, отправились посмотреть – вдруг на месте станет понятным, из-за чего весь сырбор-то…

Видно это стало почти сразу – как только забрались на противолежащий холм.

– Так!.. – осуждающе-гестаповским тоном произнёс сразу просчитавший ситуацию Владимир Николаевич, – Быстро сознавайтесь, чего это вы здесь такого раскопали?!

– Да… собственно… Ну, как мы и сказали – гравий да булыжники! – по части вранья с Рашидом могли потягаться разве что Чемберлен, Киссенджер… Ну и прочие политики.

Во всяком случае его «честная» физиономия выражала ничуть не меньшее потрясение, чем у всех остальных. Артём, выпучив глаза, только согласно покивал в подтверждение…

Сердито надув щёки – что было проявлением уже верха неудовлетворения! – Владимир Николаевич двинулся вперёд. Все, словно солдаты в наступление, двинулись за ним, бессознательно выстроившись этаким «атакующим» клином.

Впрочем, чтобы оценить то, что открылось их глазам, лучше всего было бы остаться в достаточном отдалении – катастрофа впечатляла своей масштабностью.

Склон холма был словно вспорот огромным консервным ножом. Гигантский оползень достигал в длину метров двухсот, спустившись до склона противолежащего холма, частично приподнявшись на него, и даже съехав вниз, по ложбине между этими холмами.

Толщина оплывшего слоя сырой глины достигала в самом толстом месте не менее пяти метров, а у краёв – более двух.

Промоина же, откуда всё это вывалилось, в диаметре составляла не меньше шестидесяти-семидесяти метров, при высоте сохранившегося откоса с трёхэтажный дом! Объём «выплывшего» из склона холма грунта просто потрясал – такого жуткого проявления естественной эрозии члены экспедиции не видали за все десять лет работы!

Осмотр места катаклизма вблизи ничего путного не дал: потоки грязи и комья размокшей земли хаотично громоздились по всей длине склона, и ходить по «телу» оползня оказалось никак невозможно – при попытке взобраться на него Сашок провалился больше, чем по колено.

Вытаскивали его коллективно. Ругались тоже. Взойдя снова на место, откуда масштабы события просматривались особенно хорошо, несколько успокоившийся Владимир Николаевич спросил:

– Кто-нибудь видел, как вы тут копаетесь?

– Нет! – в один голос уверенно заявили Артём и Рашид, после чего Рашид счёл нужным пояснить, – Здесь на полкилометра нет ни одного гектарщика, и поэтому мы и выбрали… Это.

– Ладно. Ваше счастье! Короче, – повернулся шеф ко всем участникам экспедиции, вид нахмуренных бровей сказал, что шутки кончились, – Чтобы не было неприятностей с местной администрацией, председателями и т.п., поясняю нашу позицию: Экспедиция СОНИИРИ никакого отношения к этому событию не имеет. И никакие работы ЗДЕСЬ нами не проводились!

И чтобы даже в сильно пьяном виде вы никому из местных, и не-местных об этом не трепались! – металл в голосе не позволял усомниться в серьёзности намерений Начальника наказать ослушавшихся со всей строгостью.

А поскольку авторитет его был абсолютно непререкаем, все согласно закивали головами, признавая разумность решения – никто ведь не хотел, чтобы экспедицию, и правда, закрыли! И неважно, что к оползню они и вправду, могли отношения не иметь: доказать это, если бы научные сотрудники признали, что в склоне была выкопана яма, бюрократам местной администрации оказалось бы абсолютно невозможно.

Так как больше желающих высказаться не нашлось, Владимир Николаевич развернулся, и увёл своё бравое воинство обратно за холм. По дороге тоже никто не проронил ни слова, что было вообще уникальным явлением.

Разговорились только дома, объясняя наперебой сонному Марату, какую жуткую картину увидали: оползень – просто гигантский! Хорошо, что никто там ничего не поливал! На слабые попытки Марата выяснить, где они всё-таки копали, ему убедительно доказали, что яма, на самом-то деле – в совершенно противоположной стороне!..

Вот когда Рашид с Артёмом порадовались, что не поленились подготовиться…

Вопросы же о том, что полыхало, остались без ответа.

Саша Акопян даже не зашёл в Дом – чтобы не «насвинячить», как элегантно высказался Владимир Николаевич, и полотенце ему вынесли. После чего он потопал к трубе, оставляя за собой след из ошмётков сырой глины.

И тут как раз из-за гребня ближайшего холма, по дороге, спускавшейся к Дому, стало здорово пылить. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это Шеф собственной персоной, даже на своём личном «Жигулёнке», и с ним долгожданная Галина Стулина.

Владимир Николаевич снова грозно зыркнул руководящим оком на всех, и счёл нужным повторить:

– Для Шефа – это будет отличная фишка! В отчёте так и напишем: «для нормальной эксплуатации и сохранения земельного фонда необходимы противоэррозионные мероприятия».

И обязательно приложим фотографии. Артём, фотоаппарат – за тобой!

Артём кивнул – он был практически штатным фотографом экспедиции, так как снимки придавали отчётам солидность и столь необходимое «наукообразие».

Далее последовали также вполне традиционные распоряжения Марату насчёт обеда.

Шефа и Галину приветствовали. После того, как они переоделись в рабочую одежду, которая у шефа весь сезон висела на вешалке, а Стулина привезла с собой, – отправились.

Вначале, конечно, показать результаты природной эрозии.