Шахматы

– Слушай, у меня денег нет. Давай ты меня покормишь, ты же недалеко живешь. А я тебе всё расскажу. Я у тебя ничего не украду, не бойся. Идёт?

– Да, – ответила Лиза, – только… Я домой не могу, там мама. Давай, я принесу тебе сюда. Тут пять минут! У меня картошка варёная есть – будешь картошку?

– Да, давай так! На свежем воздухе картошка – самое то.

Лиза кивнула и, спотыкаясь на ровном месте, побежала к дому. Этот парень со странным именем стоял перед её глазами, но Лиза почему-то перестала бояться его: что-то располагающее в Ролексе было. Но что за чёрт! Совершенно русский парень, который знает, что такое картошка, вылезает из космического корабля, созданного явно не на Земле.

Дома мамы, слава богу, не было, и Лизе не пришлось объяснять, зачем она забирает картошку, оставленную Лизе же на обед. Взяла и выбежала вон, чтобы через три минуты стоять с кастрюлей перед Ролексом, сгорая от стыда и кляня себя за то, что картошка несолёная, а кастрюля – с чёрным неотмытым налетом гари. Надо же такую гостю принести!

Ролекс поблагодарил Лизу, нежно пожал ей руку в благодарность и только было сел на камень, предложенный ему Лизой, как на небо набежала тучка, верхушки деревьев затрепал прохладный ветерок, и совсем уж некстати на Лизу и Ролекса упали первые капельки дождя.

Ролексу это, видимо, тоже не понравилось, потому что он взглянул на Лизу, подмигнул ей и сказал:

– Сейчас я всё устрою.

В тот же момент огромная машина мгновенно прыгнула вбок и вверх, словно резвый котенок, и перевернулась на сто восемьдесят градусов. Бесшумно, блеснув боком как звездой.

– Заходи! – пригласил Ролекс, и Лиза увидела, что перед ней кабина, как в автомобиле, только вот приборов в ней, как ни странно, нет. Два обширных удобных кресла, обтянутых синей материей, приглашали сесть и отдохнуть. Перед креслами – журнальный столик, чья металлическая ножка как бы вытекала из пола и изящно перетекала в круглую, также металлическую столешницу сантиметров шестидесяти в диаметре. И всё.

Лиза осторожно занесла ногу за тонкий борт, села в левое кресло и, наконец, задала тот вопрос, который не давал ей покоя:

– А это что, космический корабль?

Ролекс засмеялся:

– Нет, нет. Это Пассионария.

Он уже сидел рядом с Лизой. Она вдруг заметила, что в какой-то неуловимый момент над их головами оказалось стекло, закрыв кабину сверху, и капельки дождя плавно стекают по нему. Пахло как и в овраге – свежей травкой. Лиза заметила вдруг, что до сих пор слышит голоса птичек, поющих несмотря на дождь, – кабина не отсекала звуков окружающего мира.

– Я сам придумал ей название, – похвалился Ролекс с гордым видом, – это значит «пламенная», с французского. Красиво, да? Когда мне её дали, у неё был шестизначный номер, но это не по мне. Я и переименовал сам для себя. Она очень хорошая. Пассионария – не космический корабль, потому что она не летает. И не в космосе.

Ролекс руками уплетал картошку, поставив кастрюлю на столик.

– Понимаешь?

Лиза не понимала.

– Фантастики начиталась? – ухмыльнулся Ролекс, – Там очень ограниченный взгляд на вещи. Она не летает, потому что летание – это просто один из способов перемещения. Вот если ты, например, идёшь, ты перемещаешься в пространстве с помощью движений ног, отталкивая себя от земли в сторону. Полёт – это отталкивание в сторону от воздуха. Полёт в космосе – отталкивание от пространства, струи пламени или от себя самого. Но Пассионария не летает. Она перемещается.

Видя, что Лиза закрывает глаза и сейчас начнёт сходить с ума, он объянил:

– Смотри. Пассионария сейчас здесь. В следующий момент она, если я захочу, очутится в сантиметре выше, но она не переместится через пространство. Она просто очутится в этом новом для неё положении. Ей для этого не надо преодолевать расстояние. На ней спейсер стоит – это прибор, создающий телепортацию.

Теперь Лиза начинала понимать.

– То есть, если ты захочешь, она просто попадёт в центр Земли. Я поняла!

– Точно! – улыбнулся Ролекс и отдал Лизе пустую кастрюлю.

– Я с лёгкостью могу заставить Пассионарию двигаться как обычный космический корабль – внешнему наблюдателю так покажется. Однако тогда я просто попрошу её очень быстро менять местоположение в направлении одной точки. Миллиметр, ещё миллиметр, ещё, ещё, ещё… Создастся иллюзия движения.

– И когда такую изобретут? – спросила Лиза, и тут же осеклась, поняв, что сказала глупость.

– Изобрели уже, – пошутил Ролекс, – а вот машину времени пока нигде в известной мне Вселенной не изобрели. Так что можешь считать Пассионарию объективно существующей.

Лиза оглядела кабину.

– Тут совсем нет приборов. Или я их просто не вижу?

– Да, приборов нет. Машина управляется мыслью.

– Ты телепат? – Лиза с опасением взглянула на Ролекса, но в глазах всё же проскочила смешливая искорка.

– Нет пока. Хотя на самом деле все люди – телепаты, просто в маленькой степени. Конструктор, что придумал Пассионарию, пошел другим путём. Вместо того, чтобы усиливать способности человека, работающего с неподатливой материей, он просто научил приборы улавливать обычный уровень колебаний человеческой мысли, вот и всё. Это не что-то мистическое, просто дело техники.

Но тут Ролекс прервался, потому что Лиза хрюкнула в кулачок:

– Что-то вот этот предмет не подходит для высшего воплощения человеческой мысли! Ха! – она держала в руках распрыскиватель для промывания окон – полулитровый баллончик с пульверизатором на конце и рычажком для пуска струи.

– Ну… – Ролекс сконфуженно улыбнулся. – Я же землянин, страдаю ностальгией, можно сказать. У меня ещё, – он потянулся рукой назад, за кресло, и порылся там в невесть откуда оказавшемся ящичке, – мяч футбольный есть, вот…

Мяч Ролекс, впрочем, тут же запихнул обратно.

Тут Лиза заметила ещё одну странность, о которой не преминула сказать Ролексу:

– А как так получается, что звуки настолько легко проникают сквозь кабину? Её словно и вовсе нет, а дождя не проникло и капли.

– Что-то много вопросов сразу! Ладно. Тут есть определенный физический закон, и, по-моему, он известен даже физикам Земли – вся материальная вселенная это, по сути, волновое движение: частички материи и энергии колеблются с разной скоростью, то есть частотой.

Может быть, знаешь, что через зелёный бутылочный осколок весь мир видится зелёным? В этом случае частота зеленого света резонирует с частотой веществ в зелёном стекле. Таким образом зеленая волна может просочиться сквозь структуру зелёного стекла, а вот частоты других цветов – нет, они застревают.

Подобно же и Пассионария – я настроил её так, чтоб она не пропускала материю с частотой воды, но в то же время она пропускает материю с частотой звука. Могу настроить так, что листья с деревьев будут пролетать и падать на тебя, пока мы здесь сидим, а звуки не будут проходить. Ну и так далее – как воображение позволит.

Но тут Ролекс встрепенулся.

– Слушай, нам надо спешить. Нас засекут.

– Засекут? Кто?

– Кто? – Ролекс явно был огорошен её вопросом и посмотрел на Лизу, что-то в ней высматривая и не в силах выговорить ответ.

– Ну да, кто, откуда? Представь: ты встретил космический корабль на пороге твоего дома – что ты о нём знаешь? И ещё один вопрос у меня к тебе есть – ты зачем сюда прилетел, то есть прибыл?

В кабине повисла тишина, и лишь через несколько секунд тихий ангел отлетел. Ролекс серьёзно посмотрел на Лизу и спокойно сказал:

– Зачем прилетел? Лиза, я прилетел сюда за тобой.

Глава 4