Советско-Вьетнамский роман

– Огонь – не думая ни секунды, скомандовал Рузаев. – Огонь двумя ракетами сразу! Чтобы не ушел!

Кабина снова вздрогнула. Сразу две ракеты пошли вдогонку уходящей цели. Никто в тот момент не подозревал, что они видят в прицеле уже не американца, а наш истребитель. Лейтенанту Сафонову оставалось жить сорок секунд.

***

Старший лейтенант Пауэрс упал посреди вспаханного поля. Левая нога провалилась в борозду, и он больно подвернул ее. Несильный ветер погасил купол парашюта. Лейтенант выпутался из-под груды невесомого капрона, отстегнул наплечные ремни. Далеко-далеко, по краям поля, стоял ярко освещенный ласковым майским солнцем лес. Доносилось веселое пение птичек.

Лейтенант откинул стекло гермошлема и вдохнул полной грудью. Он был в Сибири. Здесь было неплохо. Здешний воздух ему нравился. И первой мыслью лейтенанта Пауэрса было то, что теперь он останется в Сибири надолго, а может быть и навсегда.

В прогалине леса виднелось далекое село. Оно не было похоже на американские фермы. Вместо белых домиков под веселыми красными крышами вдали виднелись хаотично разбросанные, темные от непогоды строения. Лейтенант сначала подумал, что это какие-то маленькие склады, а не человеческое жилье. Но оттуда уже бежали люди.

Несколько первых подбежавших остановились, не приближаясь к нему, и переминались с ноги на ногу в нескольких шагах. Лейтенант удивился, что и мужчины, и женщины одеты одинаково – в толстые стеганые черные фуфайки, прожженные в некоторых местах так, что из них торчала вата; брезентовые брюки серо-зеленого цвета и сапоги. Женщин можно было отличить от мужчин только по платкам, повязанным на голове. Трое мужчин и две женщины молча рассматривали Пауэрса. Двое из мужчин были не просто не бриты, – все лицо их поросло длинными густыми волосами, похожими на черные бороды пакистанцев, но длиннее.

–Это, наверное, наш летчик, – наконец нарушил молчание скотник Демидов. – Вишь, парашют, какой.

– Нет, Силантий, не похоже. Ты посмотри, костюм на нем какой. И шлем не как у летчика, – сказала одна из женщин.

– Откуда тебе, Матрена, знать?

– А у меня Васька этим увлекается. Он уже много картинок вырезал и мне показывал.

– Да, уж. – Силантий почесал в затылке.

– Да, задача.

И они снова вперились в незнакомца, упавшего с неба, простодушно разглядывая его и не пытаясь ни заговорить, ни подойти. Лейтенант Пауэрс, не двигаясь, молча внимательно наблюдал за ними.

– Слушай, Силантий, а может, он из космоса? – догадался молчавший до того Данила.

– Как так?

– Да так. Спутников уже сколько запустили? Даже собаки летали. Может ученые уже и человека запустили.

– Вишь ты! – удивился Силантий. – До чего наука дошла. Может и из космоса. А где же его корабль?

– А самолет где? И самолет не пролетал, – вновь вмешалась Матрена

– Нет, и самолета не было. Верно, из космоса, – закивали мужики. – Ну че, закурить ему дать, да в избу вести?

Сзади раздался топот копыт. Верхом, без седла, прискакал председатель.

– Ну, что это? Кто это? – Крикнул он мужикам, осаживая коня.

– Дак ить… – Силантий развел руками, – видать оттуда.

С этими словами он поднял заскорузлый палец, посмотрел на небо и покачал головой.

– Эй, товарищ, вы оттуда? – председатель лихо прогарцевал вокруг лейтенанта Пауэрса. – Вы кто такой?

Лейтенант Пауэрс подумал, что этот селянин посообразительнее и обращается к нему. По тому, как почтительно смотрели на него остальные, он понял, что это какой-то начальник.

– No understand[1 - Не понимаю (англ.)].

Стараясь не делать резких движений, Пауэрс полез в один из карманов, достал оттуда пакет с записками, выбрал конверт с надписью “Russian”и протянул верховому.

– Ишь ты, не по-нашему говорит! – удивился Силантий.

– Немец, что ли? – насторожился председатель.

– Не, не похоже. Немец шпрехает по-другому, я в войну слыхал.

– Письмо-то возьми, вишь, человек тебе дает!

– А! Ну да, – председатель наклонился с коня.

– Читай! Не тяни!

«Я – американец и не говорю по-русски» – начал читать председатель.

– Ишь ты! Мериканец! – всплеснула руками Матрена.

– Надо его того, в город! – сообразил председатель.

– А вдруг он вооружен?

– Дальше читай, не томи.

– А, ну да! – продолжил председатель, – «Я американец и не говорю по-русски. Мне нужна пища, убежище и помощь. Я не сделаю вам вреда. У меня нет злых намерений против вашего народа. Если вы мне поможете, то вас наградят за это».

– Во, вишь, не сделает нам вреда, – заметила Матрена.

–Да ты думай, что говоришь! – усмехнулся Силантий, – Он нам вреда не сделает. Да кто он такой? Нас много, а он один. И земля эта наша. Плюнуть и растереть этого американца, одно слово. Тьфу, и нет его. А он «вреда нам не сделает»! Он просить нас должен, чтобы мы ему вреда не сделали, комар заморский!

Силантий выразительно потряс огромным волосатым кулачищем.

– Но-но! – грозно сдвинул брови председатель, – не распускать руки!

– Конечно, – оживилась Матрена, – может, нас наградят!

– Да кто тебя наградит! – не унимался Силантий, – мериканцы, что ли? За хлыща этого? Если уж и наградят, то наши пограничники за поимку особо опасного шпиона. А с этого задохлика – какая награда может быть? Один парашют на подштанники, и ничего больше.

Неожиданно послышался гул мотора, и по дороге из леса, с трудом продираясь по грязи, выехали два зеленых грузовика. Из кузовов посыпали солдаты. На ходу они сдергивали оружие.

– Ах ты, смотри, за мериканцем приехали! – удивилась Матрена.

Солдаты молча окружили всю группу. Пауэрс, как положено в инструкции, заложил руки за голову и стоял, показывая, что он безоружен. Увязая в пашне, к ним подошел офицер с синими погонами госбезопасности.

– Этот прилетел? – офицер ткнул пальцем в Пауэрса.