Советско-Вьетнамский роман

– Все в порядке.

– Скажи своим домашним, чтобы помалкивали. Он тебе нравится?

– Да.

– Отлично. В городе больше свиданий не устраивайте. А то испортишь парню биографию, и все. Я постараюсь вас командировать вместе к Сорокину. Поедешь?

Фан Ки Ну снова кивнула.

– Ну иди. И чтобы все тихо.

Шульц прошел в комнату, из которой бабушки, дедушки и родственники вынесли часть циновок, а часть предусмотрительно сложили в две стопки. Ни слова не говоря, Шульц обнял Фаонг и крепко поцеловал ее. Она ответила на поцелуй, а затем стала снимать платье. Им было хорошо.

Вернулся Шульц уже под утро. В кресле спал рикша, обнимая пустую бутылку. Шульц растолкал его, переодел и, дав еще десять донгов, выпроводил наружу. Рикша ничем не выдавал своего недоумения и лишь очень внимательно осмотрел велосипед. Тот был в порядке.

Шульц вернулся к себе, достал из стола чистый лист бумаги и начал писать рапорт.

«Во время пребывания в госпитале лейтенант Кашечкин проявил мужество и моральную стойкость. Несанкционированных связей не имел. Общался только с врачами и переводчицей».

Шульц задумался и погрыз ручку.

«С этими представителями местного населения завязал глубокие дружественные связи».

Шульц задумался еще раз.

«В этих связях показал себя с наилучшей стороны и поддержал положительный образ и высокую репутацию советского офицера».

– Надеюсь, что поддержал, – вслух сказал Шульц, поставил жирную точку и запечатал рапорт в конверт.

Глава 20.

Философские беседы полковника Рузаева об Апокалипсисе

Мне нужно действовать.

Я каждый день

бессмертным сделать бы желал,

Как тень

великого героя.

И понять

я не могу, что значит отдыхать.

Михаил Лермонтов

Ярость полковника Хантера не знала границ. Он, командир полка стратегической авиации Соединенных Штатов, шаг за шагом терял свое незыблемое преимущество в небе. Одна операция, конечно, прошла успешно, но и она не обошлась без потерь. Ракетчики, противостоявшие американцам, на ходу перестраивались и готовили все новые и новые сюрпризы.

Дошло до того, что новейшие высотные стратегические бомбардировщики уже не могли летать на высоте. Там, где позволяла местность, им приходилось снижаться и идти возле земли. И если «Фантом» на бреющем полете выглядел даже красиво, то стратегический гигант представлял собой жалкое зрелище. Хантер, посмотрев на выполнение такой миссии, только плюнул в ярости. Он поклялся, что сам никогда не опустится до подобного стиля пилотирования. Поэтому, когда его вызвал генерал Форд, он обрадовался возможности что-то предпринять.

На этом совещании битых стало больше. Присутствовали пострадавшие от русских Хантер и Уилсон. В углу сидел мрачный Макмиллан. Присутствовали командиры пехотных полков Каупер и Ланс. По их свирепым взглядам в сторону авиации Хантер понял, что в пехоте тоже далеко не все в порядке.

– Господа! – начал Форд. – Центральное разведывательное управление попросило меня о помощи…

Полковник Уилсон скривил губы, подавив усмешку. Могущественное ЦРУ никогда никого ни о чем не просило, а лишь приказывало. Это управление имело влияние непосредственно на президента.

«Это конец. Дальше некуда, – пронеслось в голове Хантера. – Если уж ЦРУ просит, значит, дело плохо».

– Для выработки тактики борьбы с ЗРК управление исчерпало все возможности. Разведывательных данных не хватает. Вверенная агентура не может добраться до советских военных советников, слишком хорошо их охраняют. Поэтому я собрал здесь представителей авиации и пехоты с целью обсудить план операции. Необходим захват комплекса.

– Ого! – Уилсон покачал головой.

– Необходимы совместные действия по уже опробованному нами сценарию. Полковник Уилсон проведет отвлекающий маневр и ликвидирует основное охранение. Полковник Хантер обеспечит прикрытие. А вам, господа, предстоит самая сложная задача, – Форд кивнул пехотным командирам, – силами десанта в количестве батальона захватить один из комплексов.

План операции разрабатывали долго и тщательно. И все же, когда полковник Хантер покидал совещание, у него в душе шевелились сомнения. Возможно, они что-то не учли, и эта мелочь могла сыграть роковую роль в судьбе их замысла. Но полковник Хантер был старым волком, прошедшим не одну войну. Он знал, что в бою выполняется замысел только одного полководца, а замечательные планы другого так и остаются планами. В голове. Если голова полководца не покидает плечи.

***

На этот раз совещание вьетнамских сил ПВО проводили советские офицеры, в военной миссии. Из самих вьетнамцев пригласили только полковника Тхи Лана.

Возглавил совещание Шульц. Его сменили вновь прибывшие – командир дивизиона подполковник Сорокин и стреляющий майор Гора. Их дивизион уже был развернут, но еще не вступил в строй, ожидая прибытия советского персонала. Сюда же явился Кашечкин, которого Шульц временно передавал под командование Сорокина. Прибыл также и Рузаев, не совсем оправившийся от контузии.

– Здравствуйте, Георгий Семенович, – Шульц подвел смущенного Кашечкина к Рузаеву, – Вот, привез вашего подчиненного.

Увидев Кашечкина, Рузаев крепко пожал ему руку.

– Ну, как дела, парень? Снова в строй?

– Дела хорошо. Выздоровел уже. А как вы?

– Да вот, сам знаешь, причесали-таки нас американцы. Хотя семь сбитых самолетов на одного контуженого полковника – неплохое соотношение.

– И все-таки покидать боевой пост, даже по причине болезни, совершенно недопустимо, товарищ лейтенант, – покачал головой Шульц.

– Совещание скоро? – спросил Рузаев.

– Сейчас начнем.

– А банкет будет?

– Банкета не будет. Будет просто обед.

– И водки не будет? – хитро усмехнулся Рузаев. – Что же народ с пустыми руками сюда едет?

– Не заработали еще. Вот устроим показательный разгром американцам, тогда и будем водку пить.