История одной творческой личности

Однако зачем гадать? Кем бы ни был этот человек, сейчас я пошлю ему мысленный приказ снять с моих глаз эту дурацкую повязку и освободить меня от пут.

Вот сейчас он подчинится, сейчас…

Но вместо этого мой невидимый враг торжествующе продолжал:

– Когда тачка с моими парнями долбанулась в бетон, я раскусил тебя окончательно! Я на все сто понял, кто ты такой! Ты – гипнотизер! Честно говоря, никогда не верил в эти штучки-дрючки, но теперь вижу, что зря.

Китель! Это Китель! Мне мгновенно вспомнились предостережения Алины. Но что происходит с моим биополем?! Где мой волшебный дар повелевать окружающими?! Лихорадочно я принялся посылать барыге новые сигналы:

«Сними повязку! Отвяжи! Пади на колени! Проси прощения!»

А он всё продолжал:

– Ты оказался большим пронырой. Я тебя недооценил, признаю. Но на всякий хитрый болт есть своя гайка. И уж я закручу ее до упора!

Биополе не действовало! Я ничего не мог! Но почему, почему?!

А Китель всё напирал:

– Однако тебе повезло, приятель! Жизнь свела тебя с умным человеком. Цени и помни! Будь я придурком, вроде Макса, давно велел бы своим парням выколоть для понта твои наглые гляделки. Вот и конец гипнозу, ха-ха! Что-то не приходилось слышать о слепых гипнотизерах! – (самодовольный смех). – Но я даю тебе шанс выкрутиться. Я готов забыть об обиде при условии… – он замолчал.

Я не понимал смысла слов. Мысли путались: биополе не действует, я в руках гнусной шайки!

– Чего молчишь?! – взревел вдруг Китель. – Я не собираюсь с тобой чикаться, мать-перемать! Макс!

Грубая рука схватила меня.

Я закричал от острой боли. Кажется, мне отрезали ухо! Я чувствовал, как по скуле стекает теплая струйка крови, капая на шею.

– Эге, а ты, оказывается, слабак! – как бы удивляясь, рассмеялся Китель. – Чего орать-то по пустякам? Подумаешь, отрезали мочку… Да и то не всю. Так, кусочек… Никто и не заметит, а до свадьбы заживет. Но теперь-то ты понял, что имеешь дело с серьезными людьми?! Парень! Если тебя спрашивают, нужно отвечать вежливо. Макс, залепи вавку!

Каюсь: мною овладело низменное желание пасть на колени, целовать его руки, ботинки… Лишь бы не трогали… Боясь еще пуще разозлить этого страшного человека, я выдавил из себя:

– Мне надо подумать… Я устал…

Ухо горело.

– Ладно, я человек покладистый, – неожиданно остыл Китель. – Когда меня просят по-хорошему, всегда иду на уступки. Похоже, тебе, приятель, и вправду надо малость оклематься. Ну-ка, Макс, влей в него для бодрости глоток! Да смотри, чтобы не захлебнулся. Так, хорошо… Думай, приятель! Но не воображай, что тебе удастся провести нас. Я разных хитрецов перевидал на веку немало. Потому всё предусмотрел. Для тебя приготовлен один подарочек. Какой – скоро узнаешь. Через полчаса я вернусь, и если снова будешь кобениться, то отрезанный от твоего уха кусман станет самой крупной частью из того, что от тебя останется. Понял?!

Головорезы удалились.

Итак, я получил передышку, но какая мне в том радость? Ожидание новой пытки лишь нагнетало страх.

Эх, если бы действовало биополе…

Я принялся укорять себя за собственное легкомыслие. Как бездарно я распорядился поистине сказочными возможностями! Пьянки, пошлые утехи… Я подвел Мамалыгина, дискредитировал себя перед Би-Аром…

О. если бы Мамалыгин, мой наставник и доброжелатель, пришел мне на помощь! Клянусь, я переродился бы духовно! На всей земле не нашлось бы человека более осмотрительного и трезвого! Я вел бы достойную жизнь, полную трудов и забот, а мои нравственность и выдержка служили бы добрым примером для окружающих.

Мамалыгин… Уж он-то сумел бы вырвать меня из позорного плена. Но каким образом информировать его о моей беде? Как послать ему весточку?

Ничего путного я так и не придумал, но сама мысль о Мамалыгине несколько укрепила мой дух. Появилась смутная надежда. Я не знал, чего хочет от меня Китель, но интуитивно понимал: сейчас главное – тянуть время, торговаться, вести свою игру. А там – поглядим. Я для чего-то ему нужен.

Но какая сволочь этот Макс! Законченный садист! Я чувствовал, что для меня он более опасен, чем Китель. Тому я был для чего-то нужен, Макс же попросту ненавидел меня – всеми фибрами своей темной животной души. При случае он и вправду с наслаждением разрежет меня на куски. Или медленно размажет по стенке. Кайфуя…

Опять шаги.

– Оклемался?

– Говорите прямо, чего вы от меня хотите? – наконец-то мой голос обрел твердость.

– Чего я хочу? – хмыкнул Китель. – А вот чего! Есть люди, которые меня мало еще любят. Но мне эти люди нужны, и я желаю, чтобы они меня полюбили сильнее, всем сердцем. Есть у меня враги. От них я хочу избавиться. Ты – гипнотизер. И очень умелый. Я чую. Ты сильно провинился передо мной, парень! Вот и послужи мне. Загладь свою вину. Загладишь – и гуляй себе от души! Я не жлоб, я всем даю жить, если меня уважают. Теперь ты понял?

– Теперь понял.

– Уже лучше. Думаю, мы подружимся. Да и нет у тебя другого выбора. А начнем сегодня же.

– Сегодня так сегодня.

– Макс! – рявкнул он, и я непроизвольно съежился, не зная, какой новой гадости ожидать.

Но на сей раз ничего страшного не произошло. Просто на моем горле защелкнулось нечто вроде большого металлического браслета.

– Еще одно наставление, и с тебя снимут повязку, – сказал Китель. – Но постарайся крепко запомнить всё, что услышишь. Это в твоих интересах. Тебе на шею надели обруч с хитрой начинкой. Этот обруч мне привезли издалека… Дороговатая штука, но полезная. Умные люди изобрели, чтобы сбивать спесь с несговорчивых упрямцев. Короче, это радиоуправляемая бомба. С внутренней стороны обруча идет тоненькая прорезь. Стоит передать сигнал, как происходит взрыв – тихий, неслышный, но голову срезает как бритвой. Вот сядешь за стол, а твоя же башка тебе же упадет в тарелку, понял? Ха-ха! – Похоже, своеобразный черный юмор не был чужд этому дельцу. – Что скажешь?

– Дороговатый способ испортить человеку аппетит…

– Ладно, слушай дальше! В надежном месте сидит мой верный человек, у него радиопередатчик и единственный ключ от обруча. А теперь навостри уши до предела. Сейчас мы тебя развяжем. Но если начнешь хитрить, гипнотизировать меня или Макса, словом, если хоть что-то пойдет не так, мой человек при малейшем подозрении врубает сигнал, и ты остаешься без башки. Ухватил?

– А если этот ваш человек элементарно перенервничает?

– Не дрейфь! Это железный человек! Свое дело знает туго! Инструкция у него очень простая: если я соглашаюсь снять с тебя этот обруч, значит, ты меня загипнотизировал, и он сразу жмет кнопку. Всё будет зависеть только от твоего поведения. Если ты себе не враг – делай, что говорят.

– Это всё?

Китель рассмеялся:

– Не лезь поперед батьки в пекло! Есть еще другая инструкция. Но про нее – в свой черед. Макс, давай!

Я снова ощутил грубые прикосновения. Без всяких церемоний Макс освободил меня от пут. Я осторожно разлепил веки и приподнялся со своего ложа – жесткой кушетки, застланной старым одеялом.

Мрачное помещение без единого окна… Цементный пол, бетонные стены, сырость… Настоящий склеп! Над низкой дверью тускло горела лампа, освещавшая две отвратительнейшие хари.

Признаться, я плохо помнил внешность своих мучителей по первой встрече, и сейчас присмотрелся к ним внимательнее.

Китель – он стоял враскорячку в двух шагах от меня – был плотный, багровый мужчина лет пятидесяти с большим грушеобразным носом. Его стрижка под полубокс и рыжеватый чубчик, по мальчишески зачесанный на низкий лоб, придавали ему несколько комичный вид. Но выражение маленьких васильковых глазок не располагало к шуткам. Жаль, что я понял это слишком поздно. Вопреки прозвищу, на нем был дорогой, хорошо сшитый, хотя и давно не глаженый серый костюм, светлая сорочка и черный в красную косую полоску галстук. Весь его облик излучал мощную жизненную энергию.

Макс был строен, мускулист и собран как пружина. Наверняка, его реакции могла позавидовать пантера. Его физиономию провинциального ловеласа искажала гримаса, вызванная, как легко было догадаться, огромным желанием немедленно сделать из меня отбивную. Казалось, под его холеными усиками вот-вот обнажатся клыки, которыми он примется рвать мою плоть. Я даже чуял его специфический запах – запах хищника и врага. Солидная шишка на лбу, царапины на правой щеке и подбородке были, по всей видимости, результатом вчерашней аварии.