Английский для снобов и любопытных

Английский для снобов и любопытных
Андрей Всеволодович Остальский

Нонфикшн Рунета
Писатель и журналист Андрей Остальский в постсоветское время возглавлял международный отдел газеты «Известия», но вот уже тридцать с лишним лет живет в Англии. Работал на Би-би-си (в том числе главным редактором Русской службы). Автор научно-популярных книг на экономические темы «Краткая история денег» и «Нефть: сокровище и чудовище» (обе были в коротких списках премии «Просветитель»), «Спаситель капитализма. Джон Мейнард Кейнс и его крест», а также страноведческих— «Англия. Иностранец Ее Величества» и «Иностранец на Мадейре».

Эта книга представляет собой первый англо-русский словарь, в котором раскрываются неожиданные нюансы английского словоупотребления. В нем вы найдете: странные слова, удивительные идиомы, коллоквиализмы и новый жаргон, идиомы с именами собственными, врагов переводчика, междометия, обращения, а также американизмы и «бритишизмы», разговорник английской вежливости (лицемерия), ошеломляющие названия британских улиц и переулков и русские пословицы и поговорки на английский манер.

«Эта книга предназначена, конечно, не только для снобов, но и для всех соотечественников, достаточно продвинувшихся в изучении английского языка, но не имевших возможности глубоко окунуться в англоязычную среду. Для людей, которым хотелось бы узнать как можно больше о том, как говорят между собой „живые“ англичане, на каком языке написаны для них книги и газетные статьи».

Андрей Остальский

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Андрей Всеволодович Остальский

Английский для снобов и любопытных

© Остальский А. В., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2024

Предисловие автора

Эта книга предназначена, конечно, не только для снобов, но и для всех соотечественников, достаточно продвинувшихся в изучении английского языка, но не имевших возможности глубоко окунуться в англоязычную среду. Для людей, которым хотелось бы узнать как можно больше о том, как говорят между собой «живые» англичане, на каком языке написаны для них книги и газетные статьи.

Приехав жить в Великобританию тридцать лет назад, я был уверен, что свободно владею английским, который я изучал частным образом с шести лет, закончив затем английскую спецшколу, а потом и МГИМО со сплошными пятерками по языку. В ходе профессиональной деятельности в ТАСС, а затем в «Известиях» много общался, брал интервью, участвовал в пресс-конференциях, обсуждал с британскими и американскими коллегами и политику, и экономику, и быт. И чувствовал себя при этом вполне уверенно.

Но столкновение с реальностью каждодневного существования в языковой среде сразу преподнесло немало сюрпризов. Поначалу я далеко не каждый анекдот или остроту понимал. Да что там юмор и каламбуры – даже самые простые слова и выражения оказались незнакомыми. Например, в 1992 году я думал, что «бабушка» по-английски будет grandmother, а сокращенно – grandma или granny. Но выяснилось, что дети, да и взрослые, чаще употребляют вместо этих слов короткое nan или nana. (Не говоря уже о том, что слово babushka, причем с ударением на втором слоге, тоже уже вошло в английский, обозначая любую русскую пожилую женщину). Я был уверен, что знаю значение слова camp – лагерь: место временного проживания в шатрах, палатках и т. д. солдат или пионеров, а то и заключенных или военнопленных, если лагерь концентрационный, concentration camp. Но в один из первых же дней в Англии мне довелось услышать это слово в каком-то необычном контексте, в качестве прилагательного. Но явно не в значении «лагерный». Нет, говоривший даже несколько понизил голос, будто употребление этой лексической единицы было чем-то не совсем политкорректным. Вернувшись домой, я полез в Оксфордский словарь, и обнаружил, что, оказывается, эпитет «camp» переводится как «женственный» или «женоподобный» (в отношении некоторых мужчин) и еще как аффектированный и фальшиво театральный, если речь идет об актерской игре, например. И в этом последнем качестве имеет синоним twee – слово, которого я до приезда в Англию тоже не встречал.

Всякий, изучавший английский в школе, знает, что слово «master» означает хозяин, и читателю, возможно, покажется удивительным (как мне в свое время), что это официальный титул несовершеннолетнего мужчины. То же самое касается слова «governor» – для меня оно когда-то означало только «губернатор» или «управляющий», пока я не услышал, как его в фонетически редуцированной форме произнес, обращаясь к обычному пассажиру, водитель автобуса. (см. раздел 7). Я узнал, что rum – это не только спиртной напиток, но и нечто странное, сомнительное, а то и не совсем приличное. «A rum go» переводится как «неожиданный, странный и, видимо, чреватый неприятностями поворот событий». Слово же smart, известное со школьной скамьи как означающее «умный», «ловкий» или «красиво одетый», в глагольной форме почему-то значит «болеть», «саднить». И даже с раннего детства знакомое, родное слова apology, помимо всем известного «извинения», может в разном контексте обозначать либо «бледную копию, жалкое подобие», а то вовсе «восхваление» (есть русский, хотя и нечасто употребляющийся эквивалент – апология). Не знал я и целой кучи интересных идиом. Таких как To go out on a limb – не побояться оказаться в одиночестве и изоляции, придерживаясь непопулярной точки зрения (такой «одноногий» человек может называться maverick). Из жаргонных выражений, которые обязательно надо знать живущему в Соединенном Королевстве – производные слова nick; в разделе 3 я привел аж восемь разных, вроде и не очень-то связанных между собою значений.

А вот пример совсем свежего неологизма, порожденного новой эпохой. В звукозаписи матерные слова на радио, а иногда и в кино, заглушаются звуком «блип», «bleep» (это ономатопея – звукоподражательное образование). Постепенно слово это стало употребляться и в живой речи, да и на письме – как эвфемизм, замена нецензурных выражений (прежде всего ‘fuck’). Вот пример: Who the bleep does he think he is? – «Кем он себя (нах) воображает?».

Такого рода сюрпризы продолжали сыпаться на меня чуть ли не каждый день. И сыплются до сих пор. И я лишь утешаю себя поговоркой: «Век живи, век учись, и неученым помрешь». Английский эквивалент, кстати, звучит вот так: One lives and learns, and dies trying (см. приложение 4). С какого-то момента я начал вести «лингвистический дневник», помещая туда все, что удивляло и поражало, и они стали основой этого словаря.

Я попытался написать забавную и причудливую книгу, не совсем словарь в обычном смысле этого слова (множество великолепных словарей уже изданы в России, я вовсе не хотел с ними конкурировать), а скорее своего рода лингвистические мемуары и даже чуть-чуть как бы скромную – и совсем «малую» – «британскую энциклопедию».

Книга разбита на семь разделов: «Странные слова»; «Удивительные идиомы»; «Коллоквиализмы и жаргон нового поколения»; «Идиомы с именами собственными»; «Враги переводчиков»; «Междометия»; «Обращения». И четыре приложения: 1 – Американизмы и британизмы; 2 – Малый разговорник английской вежливости (лицемерия); 3 – Невероятные названия улиц и переулков; 4 – Русские пословицы и поговорки на английский манер.

Чаще всего перевод слов и выражений дополнен фразеологическими примерами их употребления. (Большинство из них я составил сам, иногда отталкиваясь от попадавшихся мне примеров, а в случаях прямого заимствования, разумеется, ссылаюсь на источник). Конечно, стараюсь объяснить более широкий лингвистический и исторический контекст, но не претендуя на то, чтобы нарисовать полную картину. Выбор слов и выражений совершенно субъективен, предполагаю, что некоторые из этих лексических и фразеологических единиц могут быть известны выпускникам российских университетов и языковых вузов. Но все же имею основания надеяться, что и они найдут в этой книге для себя достаточно много нового и полезного. Конечно, я не претендую на то, что, прочитав или даже проштудировав эту книгу, читатель сразу станет серьезным знатоком современного разговорного и газетного языка Соединенного королевства, но, смею надеяться, сделает достаточно существенный шаг в этом направлении. Или, по крайней мере, почувствует вкус к тому, чтобы двигаться по этому пути дальше.

И в заключение вступления – несколько слов об «американизмах» и «британизмах». На мой взгляд, эта классификация утратила почти всякий смысл. Появление интернета резко ускорило и без того давно шедший процесс взаимного проникновения – причем, так как США богаче и мощнее, а американцев гораздо больше, то и производит Америка куда больше лексического материала, тоннами обрушивающегося на Альбион через кинофильмы и телешоу, соцсети, блоги, книги и так далее, а потому проникновение принимает все более односторонний характер. Но противостоять ему, как показывает опыт, дело совершенно безнадежное и бессмысленное. Мне кажется, что недалек тот момент, когда английский язык обеих стран (а заодно и Канады, Австралии и Новой Зеландии) станет почти единым целым, с некоторыми регионально-диалектальными вариациями. Для иностранцев вроде меня он уже практически стал таковым. А потому в этот свой словарь я включаю все, что считаю интересным и достойным разговора с соотечественниками, вне зависимости от исторической принадлежности, хотя «британизмов» в нем неизбежно больше – в соответствии с местом жительства. На американскую родословную я указываю лишь изредка, когда мне кажется это почему-либо важным и интересным. Но тем, кого особенно интересует история лингвистических «войн» и завоеваний, предназначено Приложение 1 в конце этой книги.

Раздел 1

Странные слова

Буквальный, слово за слово, перевод не только неказист, но и заведомо неправилен, говорил мой ментор, блестящий педагог, лингвист и переводчик Владимир Сегаль. Знание смысла слов – это только начало переводческой работы. Переводить нужно не отдельными словами, а целыми предложениями, а иногда и абзацами. И в ходе этой работы неизбежно придется искать и даже изобретать новые оттенки значений, никакими словарями не предусмотренные.

Вот, например, слово squalid – в этом разделе я привожу следующие его значения: чрезвычайно неопрятный и неприятный, особенно в результате бедности или запустения. Или: демонстрирующий полное презрение к нормам морали. Но на практике, в разных контекстах слово это может иметь и другие значения или приобретать тончайшие оттенки, который будет нелегко точно передать (см. раздел 5). Каждый раз переводчику приходится ломать голову в поисках значения, которое, с одной стороны, выражало бы нюансы английской версии, но в то же время было бы благозвучно в русской фразе. И все, конечно, зависит от контекста. Для меня пример почти гениального решения сложной переводческой проблемы – заголовок к книге Джерома Сэлинджера The Catcher in the Rye. Буквально было бы «Ловец во ржи», но по-русски это и нелепо, и некрасиво. «Над пропастью во ржи» – так назвала свой перевод великой книги великая Райт-Ковалева. Смысл ни на йоту не искажен, а звучит и поэтично, и элегантно, но всего в меру, без лишнего пафоса и пошлой красивости.

В этом разделе вы не найдете таких известных, еще в школе изучавшихся слов, как «evil» (см.) или «mind» (см.) – я поместил их в раздел 5, предназначенный для чрезвычайно сложных для перевода слов, потому что с ними все совсем далеко не так просто, как кажется в школе. У них есть слишком много значений и сбивающих с толку нюансов.

Есть удивительное слова, обретшие в устной речи непомерно много очень разных смыслов. Лингвистическое объяснение этого странного феномена – тема для монографий и диссертаций. Но вот вам один пример: в разделе 3 этой книги вы найдете восемь на первый взгляд не связанных друг с другом значений слова nick (см.), и это еще не полный список. В разделе 2 взгляните на слово have, число его производных вообще не поддается подсчету. Самое невероятное – возможность применить его (в прошедшем времени) 11 раз в одном не очень длинном предложении (раздел 5). Трудности с переводом некоторых слов могут указывать на культурно-исторические различия и разницу между национальными менталитетами. Взгляните на простенькое слово funny в этом разделе, и окажется, что «смешное» наши народы понимают по-разному.

A

Abuse – за неимением одного слова, обозначающего это понятие, в России все чаще используют заимствованный из английского неологизм абьюз. Но в принципе словари дают такие описательные значения: 1 – подвергать кого-то физическому или психологическому насилию; 2 – злоупотреблять полномочиями и служебным положением; 3 – оскорблять кого-то. Examples of abuse include intimidation, coercion, ridiculing, harassment, treating an adult like a child, isolating an adult from family, friends, or regular activity, use of silence to control behavior, and yelling or swearing which results in mental distress. «Примеры абьюза включают запугивание, принуждение, высмеивание, моральное давление, обращение со взрослым как с ребенком, изоляцию взрослого от семьи, друзей или обычной деятельности, использование молчания для контроля поведения, а также крики или ругательства, которые приводят к психическому стрессу».

Acquiesce – «согласиться на что-то скрепя сердце», принять что-то неохотно, подчиниться чему-то молчаливо и пассивно. Еще один случай, когда в русском отсутствует полный эквивалент. Надо отметить также необычное управление этого непереходного глагола: он может соединяться с дополнением и через in, и через to. Life is too short – I acquiesced in the Council’s decision without raising any objections. «Жизнь слишком коротка – я молча согласился с решением Совета, не выдвинув никаких возражений». Being seriously ill, he would acquiesce to anything. «Будучи тяжело больным, он согласился бы на что угодно».

Addled – 1 – «доведенный до замешательства» и неспособности ясно и логично мыслить; 2 – «протухший» (например, о яйце). Reading the news of the day sometimes leaves me inexplicably addled. «Чтение новостей дня иногда необъяснимым образом лишает меня способности ясно мыслить».

Affability – «приветливость», «доброжелательность» и «дружелюбные манеры». The Queen’s natural affability would not change come what may. «Королева не изменит своей естественной приветливости, что бы ни случилось».

Affluent и effluent – случай, когда одна буква полностью меняет значение. Affluent – «зажиточный», «материально благополучный», а effluent – это «сточные воды», «жидкие промышленные отходы».

Aggro – 1 – «заваруха», «конфликт, чреватый насилием», «агрессивное поведение»; 2 – «проблема, вызывающая сильное раздражение». В разном контексте создается впечатление, что первое значение восходит к слову aggression, а второе – к aggravate (усугублять, затруднять). Примеры: We felt we were too old to get involved in an aggro. «Мы считали себя слишком старыми, чтобы дать себя вовлечь в чреватый насилием конфликт». It was clear to me from the very beginning that all of us will get nothing but aggro from my brother’s new girlfriend. «Мне было с самого начала ясно, что новая девушка моего брата принесет нам всем одни лишь проблемы».

Agog – «сгорающий от любопытства», предвкушающий возможность что-то увидеть или испытать. The whole political class was agog to know the results of the investigation into the illegal partying in Downing Street. «Весь политический класс с нетерпением ждал результатов расследования незаконных вечеринок».

Allyship – буквально это – «союзничество». Но в новейших реалиях термин этот получил особый, довольно-таки торжественный смысл, обозначая солидарность прогрессивных людей и либеральных элит с меньшинствами – будь то афроамериканцы, члены ЛГБТ-сообщества, трансгендеры, и так далее. «Союзники» поддерживают и защищают эти меньшинства от нападок расистов, нацистов, гомофобов и так далее. См. также woke и virtue-signalling.

Amble – ходить или двигаться в медленном, расслабленном темпе. We found customers ambling through the well-stocked aisles of one local supermarket. There was no panic buying and no shortages. «Мы увидели покупателей, неторопливо расхаживающих между заполненными разнообразным товаром полками местного супермаркета. Не было ни панических закупок, ни дефицита».

Angst – чувство глубокой тревоги или страха, экзистенциальной тоски, обычно не сфокусированное на индивидуальных обстоятельствах, а связанное с состоянием страны, мира и рода человеческого. Brexit has caused a sharp split in British society and turned petty middle-class worries into a truly existential angst. «Brexit вызвал резкий раскол в британском обществе и превратил тривиальные заботы среднего класса в настоящую экзистенциальную тревогу». Но жива пока еще и английская ирония. My hair, or rather the lack of it, causes me a lot of angst. «Мои волосы, вернее, их отсутствие, – вот что вгоняет меня в экзистенциальную тоску».

Anticlimax – событие или переживание, которое вызывает разочарование, потому что оказывается менее значительным или волнующим, чем ожидалось, или потому что оно происходит сразу после чего-то гораздо более интересного и захватывающего. It seemed to me that the author missed a great opportunity to offer a much more interesting and unexpected denouement, with the result that the final scene appears to be somewhat of an anticlimax. «Мне показалось, что автор упустил прекрасную возможность предложить гораздо более интересный и неожиданный финал, в результате чего заключительная сцена несколько разочаровывает». См. также Climax.

Antithetical (to) – нечто «прямо противоположное» (чему-то), «несовместимое» (с чем-то). Is science really antithetical to religion? God knows! «Действительно ли наука несовместима с религией? А бог его знает!».

Apeak – в вертикальном положении, поставленный «на попа».

Aper?u – слово, заимствованное из французского, и даже пишется оно с французской седилью – меняющим произношение крючком под предпоследней буквой. Означает оно: 1 —«резюме», «краткое изложение», «реферат»; 2 – остроумное замечание, подводящее итог разговору. От того же корня, что и слово perceive – «воспринимать», «постигать», «осознавать». My cousin has a talent for coming up with meaningless aper?us. «У моего кузена талант придумывать бессмысленные остроты».

Apposite – «годный», «подходящий», «соответствующий». Коварно похоже по звучанию и написанию на opposite («противоположный») или apostate («вероотступник»), но является синонимом слова appropriate (см.), которое тоже иногда представляет некоторые трудности для иностранцев. In the UK, judges are often guided by precedents, but it does occasionally happen that those precedents are not entirely apposite. «В Великобритании судьи часто руководствуются прецедентами, но иногда случается, что они не совсем уместны».

Appropriate и Proper – иностранцы нередко путают эти два слова, тем более что действительно в отдельных контекстах, но далеко не всех, они могут быть синонимами. Appropriate главным образом несет смысл «подходящий для определенной цели», в то время как proper имеет оттенок «правильный» или «корректный». Близко? Да, в этом-то и сложность. Сравните два примера: The school principal wondered what the appropriate punishment for that transgression should be. «Директор школы задался вопросом, каким должно быть наказание, соответствующее этому проступку». The proper answer to the rude question is a dismissive silence. «Правильным ответом на грубый вопрос является презрительное молчание». А вот другой, интересный пример: A proper young lady. «Приличная (То есть правильно себя ведущая) молодая леди». Appropriate тут уже никак не подойдет.

Arcane – 1 – «тайный», «секретный», «скрытый»; 2 – «туманный», «затемненный»; 3 – «понятный только избранным». The rules of the English class system are so arcane that no one can ever be sure what they mean in terms of social norms and relations. «Правила английской классовой системы настолько туманны, что никто до конца не уверен в том, что они означают с точки зрения социальных норм и отношений».

Argy-bargy – 1 – «оживленная дискуссия», «громкий (иногда даже яростный) спор». 2 – «перепалка», «перебранка», «шумная ссора». Это выражение – классический пример так называемой «сингсонговой редупликации», когда слово или его фрагмент повторяются с изменением одного звука и в рифму. (см. также easy-peasy и fuddy-duddy). Argy – это диалектальное производное от слова argument (спор), а искусственно добавленное bargy – это как раз редупликация. I couldn’t sleep last night because of that argy-bargy outside my window. «Вчера ночью я не мог уснуть из-за этой шумной перебранки за моим окном».

Arm и Hand – большая проблемы с этими элементарными, казалось бы, словами, ведь они оба переводятся на русский как «рука». Если вчитаться в словари и энциклопедии, то выясняется, что hand – это часть руки от запястья до кончиков пальцев, то есть в общем-то кисть. А вот arm – это все, что выше запястья – предплечье и часть плеча. То есть вроде бы логично: handshake – рукопожатие – это пожатие кистью руки. Но все же не все так просто. To be there, in the arms of my love, поется в песне. Как же это – «в предплечья возлюбленной» человек стремится, что ли? Или распространенная идиома о готовности отдать правую руку за что-нибудь замечательное. Например, за возможность вернуться на любимый остров Мадейра. I’d give my right arm to go back to Madeira. То есть предплечье с плечом отдать, но кисть оставить за собой? Странновато… А с другой стороны, вдумайтесь: команда «руки вверх!» – ведь не одну только кисть надо поднимать, а всю руку. И немало еще и других примеров можно найти, показывающих, что и в английском имеет место некоторая путаница и смешение этих двух понятий, два слова могут оказываться взаимозаменяемыми, означая в конечном итоге руку, для обозначения которой отдельного слова-то и нет! Русский в этом вопросе явно устроен конструктивнее.

Aside – почти все изучавшие язык, знают, что оно значит: «в сторону», «в стороне». Менее известен его театральный смысл: реплика, предназначенная для зрителей, но не услышанная другими персонажами пьесы. И соответственно, в переносном смысле: высказывание, отклоняющееся от основной темы, а также критическое замечание «не по делу».

Asinine – «чрезвычайно глупый», «тупой», буквально: «ослиный». Among the many reasons these vacillations are so asinine is that Europe may find itself in an endless cold war. «Среди многих причин, по которым эти колебания столь нелепы, есть и та, что Европа может оказаться в состоянии бесконечной холодной войны».