Время теней

20

Убивая, он вновь ощутил ретроспективу: планомерные зачистки, кровь ренегатов, узкие коридоры, безумная мясорубка. Он осязал смерть, мог рассмотреть ее во всех спектрах, взвесить и измерить. По ту сторону Вирта пехотинцы Флота пытались скрыться, обстреливали его транс из своих лучеметов, затем лица искажались, тела деформировались… Выносится в черноту очередной кусок обшивки с орудийной башенкой, кувыркаются мертвецы. Все, кроме одного. Он стоит, широко разведя руки. В его глазах пустота. Вокруг – вакуум. Синтет хватает транс, прилипает, и их обоих выносит в космос. Боль. Тревожные нейроимпульсы. Пораженные цепи. Тебе это снится… Шану наращивает ускорение, уносясь прочь от агонизирующего крейсера, зияющего прорехами, его давят перегрузки. Он входит в безынерционный режим. Стоп. Маленький физический закон перестает действовать в кабине истребителя. И только там. Синтета физика швыряет во тьму. Слишком быстро. На боках Шану/истребителя глубокие борозды. Десять затягивающихся шрамов. Они меняются, образуют шар. Возвращение. «На крейсере был синтет». Таххоан не понимает. «И что?». Поврежденный модуль отстыковывается от базы – ремонтировать его бессмысленно, да и жить там некому… «Он явился за мной. Вы ни при чем. Я нужен чартора, им что-то помешало на Иппириасе, они не отступили. Мне пора». – «Прощай, брат. Воевать с тобой… весело». – «Ты первый, кто говорит так».

Время пожрет Таххоана.

Его голос, его слова – все забудется. Чтобы всплыть из подсознания в конструкте, имитирующем былое.

Шану высаживают на Кольцах. Оттуда идет почтовый курьер в Кластер Ганимед. Ты платишь, тебя зачисляют в экипаж… Сутки ожидания в отеле «Мэдисон». Лайнер к Велиару-107, шесть прыжков, унылые будни гипертоски.

Мир, именуемый местными жителями Бореем, мало отличался, к примеру, от Атлантики. Райский уголок. Море и разметанные архипелаги, минимум агрессивной фауны. Разве что неудачное расположение планеты и слаборазвитая инфраструктура не позволяли Борею бросить вызов другим, более знаменитым курортам. Лайнер сел в экваториальном городе Иштар – ночью, под сияющими россыпями звезд. Луна выдвинулась из океана подобно глазу мифического кракена…

Шану отдохнул пару дней, выспался повалялся на солнцепеке чистенького пляжа. Затем отправился – пешком – на другой конец города, где взял напрокат глиссер. Вызывать корабль в Иштар он не решился. «Молния» сразу привлечет излишнее внимание.

Солнце над головой ничем не отличалось от земного. Шану мчался над океаном, порой задевая днищем волны. Взрыв брызг… Связавшись с кораблем и уточнив координаты, он заложил маршрут в навигационный компьютер глиссера. Скорость задал среднюю – чтобы получить удовольствие от прогулки. Под ногами скользили тени рыб, в небе летали птицы, похожие на альбатросов. Жители островов, где он останавливался, принимали гостей радушно. На планете господствовал строй, который Шану не смог идентифицировать. Что-то от коммунизма, что-то от анархии. Острова принадлежали родам, раз в год главы родов собирались в Иштар на Большой Совет. Все остальное время – самоуправление. Соблюдение законов каждый род обеспечивал своими силами. Шану не понимал, как это может работать, но ОНО РАБОТАЛО. Дома здесь строили из дерева, от штормов защищались силовыми полями и волнорезами. Были тут и Мегасеть, и национальный банк, и даже собственное телевидение. Федеральной валютой пользовались наравне с местной.

Трое суток.

«Молния» затаилась на безлюдном и безымянном атолле. Едва глиссер скрылся за горизонтом, воды лагуны вспучились, и звездолет надвинулся на хозяина, залив его искусственным дождем. Шану стоял в одних плавках, загорелый, держа за лямку непромокаемый рюкзак. Его втянуло внутрь.

– Повреждений нет, – отчитывался корабль, пока Шану принимал душ. – Попытки нелегального проникновения не зафиксированы. Уровень топлива…

– Взлетай, – приказал Шану.

Спустя несколько минут они были на орбите.

Шану перебрался в рубку.

– Привет.

Девочка ждала его в кресле второго пилота.

– Ты не меняешься.

– Я машина. Я редко меняюсь.

Он сел.

– Резонно.

В сотнях миллионов километров от них полыхал желтый гигант Велиара.

– Хочешь увидеть Землю? – спросила девочка.

Шану подавил желание съязвить. Он просто ответил:

– Да.

– Ты отправишься с Мелиссой в параллельный срез. В учебный лагерь Мегиона. Пройдешь переподготовку. И мы забросим тебя в будущее. Туда, где все восстановлено. Туда, где ты встретишься с Верой.

Шану вздрогнул.

– Это реально?

Девочка кивнула.

– Но мне надо…

– …еще многому научиться. Ты ведь не думаешь, что Мегиону нравится иметь дело с необразованными маньяками? Ностальгирующими по вероятным мертвецам.

– Обидно, – улыбнулся Шану, – что тебе нельзя врезать.

– Спасибо за чай. Мне пора.

Дрянная девчонка начала таять.

– Эй, – окликнул Шану. – Когда придет Мелисса? У нее ведь нет корректора, она не…

Дурак. Мелисса – агент с ментальным индексом… Впрочем, это секрет. Военная тайна. Подумай о ней, об этой системе, этом солнце, небе этого мира.

– И все?

Без ответа.

Шану сосредоточился. В одно затянувшееся мгновение он прогнал через себя краски/запахи/звуки Борея, рисунок созвездий, голоса туземных детей, улыбку девушки за барной стойкой Сальвадора, тень соприкосновения разумов…

«Астарта», находившаяся везде и нигде, собралась в определенной точке пространства.

В полутора астроединицах от Шану.

Он почувствовал это раньше, чем локаторы корабля.

Раздел 3

ДВЕСТИ СВЕТОВЫХ ЛЕТ

1

Шум нескончаемого дождя еще жил в голове.

Рик открыл глаза и наткнулся на плотную завесу тумана, накрывшую джунгли. Небеса, горизонты, деревья – все смешалось в оранжево-зеленой коломути с синеватым отливом. Сезон дождей отступил в прошлое, оставив после себя буйство жизни, духоту, испарения, вышедшие из берегов реки. Воды по пояс, местами – глубже. Рик, усталый и промокший, оперся на корявый ствол. Выпрямился. Всплеск от его движения нарушил утреннюю тишину. По зыбкой дымящейся поверхности пошли круги. Сделав два шага, он едва не поскользнулся на илистом дне и быстро ухватился за свисающую лиану. Мускулы ныли. Рику до смерти надоела эта планета; он бродил здесь уже неделю под ливневыми струями, с тех пор, как его транс рухнул в унылое болото. Завеса дождя скрыла его – маленький истребитель, постепенно зарастающий травой и лишайниками… Безынерционный транс затормозил на заданной высоте. Рик послал сигнал о своем прибытии, но ответа не удостоился. Он облетел Венеру по экватору, не обнаружив ни малейших признаков городской цивилизации. Всюду простирались однообразные джунгли, лишь изредка разделенные реками и горными хребтами. При заходе на второй виток, уже значительно севернее, приборы вдруг вышли из-под контроля. Неведомая сила стерла навигационную программу и парализовала системы. Логические цепи разомкнулись. Низкая гравитация, воздушная подушка, вода или растительность – что-то спасло его…

Город, безусловно, есть. Он скрыт где-то. В сочной зеленой массе, окружавшей Рика. Вот только легче не становится. Судьба вновь отвернулась от наемника. Затерянный в венерианских экваториальных лесах, один, без средств передвижения, голодный – долго ли он протянет? Да, здесь нет опасных животных. Можно найти еду…

Рика охватила апатия. Он автоматически переставлял ноги, бессознательно выбирая дорогу. Мысли текли словно в анабиозе – заторможенно, потоком вялого бреда…

Он брел до тех пор, пока не заметил в тумане силуэт. Угловатые, строгие формы. Даже там, где они закруглялись, это выглядело правильно. Камень. Нет, не камень… Радость. Она вновь сменилась унынием, когда Рик подошел ближе и смог разглядеть находку. Это был перестроенный в глиссер транс, наверняка принадлежащий Раулю. Ни в кабине, ни поблизости от машины трупа не наблюдалось. Напрашивался вывод, что фолнар тоже отправился гулять. «В некотором смысле нам обоим повезло», – подумал Рик. А еще он подумал, что делается философом, и значит старость на пороге.

Дно неожиданно ушло из-под ног. Наемник с криком погрузился в теплую воду. Выплыл он довольно быстро и, зацепившись за борт глиссера, забрался в открытую кабину. Очевидно, компьютер успел адаптироваться к климату: все, начиная с приборной панели, и заканчивая креслом, было покрыто тонкой влагонепроницаемой пленкой. Рик плюхнулся в кресло, перевел дыхание. Да, терраформаторы славно потрудились, преобразовав Венеру из каменистого пекла в приемлемый для человека мир. Но в итоге – болото. Тысячи квадратных километров непроходимых топей. Быть может, так выглядела и Земля – во времена своей юности… Рик слышал, что на перестройку ушло тысячелетие.