Ледяной поход генерала Корнилова
Андрей Юрьевич Петухов
Военные тайны XX века
Новая книга А.Ю. Петухова рассказывает о 1-м Кубанском походе Добровольческой армии, из-за труднейших условий названном Ледяным. Под командованием генерала Л.Г. Корнилова Добровольческая армия с тяжелейшими боями прошла из Ростова до Екатеринодара, дав надежду всем противникам большевистских преобразований. Именно Ледяной поход генерала Корнилова стал символом доблести и сопротивления большевизму. Об этом и многом другом рассказывает предлагаемая читателям книга.
Андрей Петухов
Ледяной поход генерала Корнилова
Предисловие
Воскрешение памяти
22 февраля 2018 г. минуло 100 лет со дня выступления четырёхтысячной Добровольческой армии генерала Л. Г. Корнилова из Ростова в 1-й Кубанский (Ледяной) поход. Около 1050 вёрст прошли добровольцы за 80 дней, из них 44 дня вели бои. Поход называли Кубанским, потому что проходил он в основном на кубанской земле, или Корниловским, поскольку большую часть похода Добровольческую армию возглавлял генерал Л. Г. Корнилов, а Ледяным – за взятие станицы Новодмитриевской в исключительно тяжёлых погодных условиях.
Внешне являясь региональной операцией небольшой боевой части, Ледяной поход феноменальным образом оказал колоссальное влияние на ход всей Гражданской войны в России. Для Белого движения он приобрёл значение Эвереста духа, символа подвига и эталона преданности Белой идее. В дальнейшем в белоэмигрантской среде он всегда оставался предметом идеологической ценности. Свой нравственный смысл Ледяной поход не исчерпал и по сей день.
По его итогам разрозненные контрреволюционные отряды на Юге России сплотились вокруг Добровольческой армии, став организованной силой, способной влиять на ход событий в масштабах всей страны. Добровольчество из стихийного антисоветского протеста небольшой части офицерства и штатской интеллигенции выросло в заметное общественно-политическое течение.
Первопоходники стали кадровой основой для последующего развёртывания белогвардейских частей. Из их среды вышло много крупных военачальников и политических деятелей. В ходе Гражданской войны на Юге России они занимали немало ключевых постов в командных высотах белых армий.
Учреждённый 21 сентября (4 октября) 1918 г. генералом А. И. Деникиным знак Ледяного похода стал наиболее почитаемой наградой Белого движения, а изображённый на знаке клинок светлого меча, объятый терновым венцом, – его эмблемой.
Благодаря участию в походе значительного числа представителей военной и штатской интеллигенции, оставившей богатое литературное наследие, Ледяной поход обернулся легендой Белого движения.
Однако, если в белоэмигрантской литературе Ледяному походу отводилось почётное место, то в Советской России о нём было мало что известно широкой общественности. Идеологически выверенная, завуалированная ложь или завеса молчания долгие десятилетия окружали эти события, когда сквозь хор советской историографии не могли пробиться голоса белоэмигрантов-мемуаристов. Их труды ничтожными тиражами издавались за рубежом, в основном в 20-х – 50-х годах XX века, и выборочно переиздавались в России, по большей части в постсоветское время.
Книга «Ледяной поход генерала Корнилова» освещает ряд ключевых событий в канун ухода Добровольческой армии из Ростова и подробно рассматривает период самого похода. Пристальное внимание автор уделял детальному описанию всех походных боевых действий добровольцев. Значительное место в материале отводится вождям Добровольческой армии генералам Л. Г. Корнилову и М. В. Алексееву и их ближайшим помощникам генералам А. И. Деникину, И. П. Романовскому, С. Л. Маркову и А. П. Богаевскому. Но главные герои книги – рядовые добровольцы: молодое офицерство, юнкера, кадеты, студенты, гимназисты, простые казаки и горцы. Отдельная глава посвящена обстоятельствам гибели генерала Л. Г. Корнилова. В качестве источников использовались воспоминания участников описанных событий с обеих сторон конфликта, но в большей степени белоэмигрантская литература, малоизвестная широкому кругу любителей отечественной истории.
Из-за немногочисленности Добровольческой армии, насчитывавшей в то время в своих рядах от 3–4 до 6–7 тысяч бойцов, и будучи изолированной от внешнего мира кольцом революционных войск, добровольцы не могли в феврале – апреле 1918 года существенно влиять на развитие военно-политических событий в общероссийских масштабах. Однако авторитет крупных военачальников Русской Императорской армии, генералов Л. Г. Корнилова и М. В. Алексеева, возглавивших добровольцев, уже тогда ставил Ледяной поход в разряд заметных событий.
Ещё на этапе обороны Донской области, с ноября 1917 г. по начало февраля 1918 г., Добровольческая армия стала самой организованной, боеспособной и непримиримой контрреволюционной организацией в казачьих землях. В то же время силы были слишком неравны, и петля революционных войск стремительно сжималась вокруг добровольческих частей. До первых дней февраля у генерала Л. Г. Корнилова ещё теплилась надежда удержаться в Ростове, однако стремительное наступление двадцатитысячной армии Р. Ф. Сиверса и разгром Батайского добровольческого отряда частями А. И. Автономова развеяли последние надежды.
Остаться в Ростове для добровольцев означало обречь себя на гибель в уличных боях, и генерал Л. Г. Корнилов 9 (22) февраля увёл Добровольческую армию из города. Войска А. И. Автономова замитинговали и не выполнили указание В. А. Антонова-Овсеенко закрыть дорогу на станицу Ольгинскую, что спасло добровольцев от полного окружения и разгрома.
Так начинался легендарный Ледяной поход Добровольческой армии, на 80 % состоявшей из офицеров, юнкеров, кадет и студентов. За что они воевали? Разумеется, у них имелась идейно-политическая платформа. В основном это были республиканцы и монархисты. Остро переживая слом векового социально-политического уклада страны, они воевали против революционного беззакония и шли за тем вождём, которому доверяли.
Для многих первопоходников Добровольческая армия являлась ковчегом в бурном океане революционного безвременья. Доверившись генералу Л. Г. Корнилову, они не знали, выплывет ли их корабль из штормового смерча Гражданской войны и к каким берегам его прибьёт. С отчаянием обречённых пробивались добровольцы от станицы к станице. О победе они не помышляли; она если и виделась, то в отдалённом будущем. Да было бы и странно предаваться думам о ней, когда вся страна признала советскую власть. И лишь в казачьих землях сохранились крохотные островки контрреволюции…
Повествуя о Гражданской войне, невозможно обойти тему её невиданной кровожадности. В книге приводятся свидетельства участников Ледяного похода с описанием нескольких наиболее трагических эпизодов и сделана попытка их анализа.
Сможем ли мы когда-нибудь по-настоящему прозреть весь ужас Гражданской войны, весь её исполинский размах, всю людоедскую глубину падения?.. Для этого мало к очередной крупной исторической дате наспех пролистнуть учебник истории, чтобы в общих чертах освежить в своём сознании картины былого лихолетья.
Труден путь воскрешения памяти об этом времени. Давно нет в живых свидетелей событий, а их воспоминания часто не свободны от личных пристрастий, многие документы той эпохи утрачены, а иные до сих пор недоступны для исследователя. Сто лет минуло с тех пор, всего сто, а мы так многое уже забыли, почти забыли… А ведь были реки крови, океаны слёз, многолетние страдания народов России… И нет меры весов, способной оценить величину этих скорбей!
Чтобы обличить Зло до самых его корней, чтобы никогда впредь не повторилась братоубийственная бойня начала XX столетия, автор книги попытался, бережно прикасаясь к материалу, последовательно и честно рассказать о драматических событиях вековой давности.
Автор выражает благодарность Игорю Борисовичу Иванову и Михаилу Евгеньевичу Никишину за помощь в сборе материала для этой книги, а также военному консультанту капитану 2-го ранга запаса Н. Е. Комарову.
Часть первая
Последние дни обороны Ростова
Глава первая
Батайский отряд
Выходу Добровольческой армии генерала Корнилова из Ростова в 1-й Кубанский (Ледяной) поход предшествовала череда драматических событий и неудач на фронте.
29 января (11 февраля) 1918 года в Новочеркасске, в атаманском дворце, после заседания войскового правительства застрелился атаман Всевеликого Войска Донского генерал-лейтенант Каледин. Многое высказал он этим выстрелом…
Призванный управлять Донской областью в период революционного лихолетья, он не сумел поднять Тихий Дон на борьбу с советской властью и объединить вокруг себя контрреволюционные силы. Защита казачьей области держалась лишь на малочисленных добровольческих формированиях и на небольших партизанских отрядах. Фронт под Новочеркасском агонизировал, и, считая положение безвыходным, атаман свёл счёты с жизнью. Генерал Корнилов с четырёхтысячной Добровольческой армией ещё надеялся удержать Ростов, но надежды эти таяли с каждым днём…
В середине января для наступления на Ростов с юга красное командование собрало крупный отряд под командованием А. И. Автономова, по разным данным силой от 2,5 до 5–6 тысяч пехоты с артиллерией. В отряд вошли части ставропольского гарнизона, в основном чины бывшего 112-го запасного полка. По пути к ним присоединились части бывшей 39-й пехотной дивизии.
В 12 верстах южнее Ростова располагалась крупная узловая железнодорожная станция Батайск и большое селение, где жили в основном железнодорожники. В массе своей они сочувствовали большевикам и готовили восстание в помощь революционным войскам.
До второй половины января от Добровольческой армии в Батайске стоял лишь усиленный караул. В двадцатых числах из Ростова прибыл спешенный ударный кавказский кавалерийский дивизион полковника Ширяева и 10 пехотных офицеров из 2-го офицерского батальона. Дивизион насчитывал около 120 человек и располагался в железнодорожном эшелоне. Он нёс дозорную службу на станции Батайск, которая имела 5–6 железнодорожных путей и множество мастерских и складов. Полковник Ширяев находился в здании вокзала, поддерживая телефонную связь с Ростовом и постами, выставленными на юг, вплоть до станции Каяла, которую вскоре пришлось оставить ввиду приближения красных войск.
Со станции в селение Батайск полковник Ширяев время от времени отправлял патрули. Накануне восстания железнодорожников, 29 января (11 февраля), патруль из девяти человек подвергся вооружённому нападению. На станции слышали сильную стрельбу. «Высланный туда взвод нашёл на месте стычки весь состав патруля лежащим на земле в обезображенном виде от пулевых и штыковых поражений и ударов прикладами. Восемь было убито; девятый тяжело ранен и впоследствии выздоровел»[1] (#litres_trial_promo). Нападавших найти не удалось. Белые взяли заложников и потребовали выдать виновных, однако дальнейшие события ближайших дней коренным образом изменили фронтовую обстановку, и расследование инцидента пришлось прекратить.
Полковник Ширяев немедленно сообщил о случившемся в Ростов, и на другой день в Батайск приехал генерал Марков, назначенный руководить обороной Ростова на Южном фронте. Он ознакомился с обстановкой, как мог, приободрил добровольцев и пообещал прислать подкрепление.
Изуродованные тела убитых в Батайске добровольцев отправили в Ростов. По требованию донских властей, опасавшихся новой вспышки волнений в городе, хоронили погибших скромно, почти тайком.
31 января (13 февраля) на станцию Батайск прибыла обещанная генералом Марковым помощь – морская рота, численностью от 60 до 80 человек. Командовал ею герой Цусимы, кавалер Георгиевского оружия, решительный и храбрый офицер капитан 2-го ранга Потёмкин. Костяк роты составляли человек 30 морских офицеров и гардемарин, остальные – гимназисты и воспитанники Ростовского мореходного училища. Моряки имели свою отличительную форму одежды. «Мы носили обыкновенную сухопутную форму с морскими погонами – золотыми и черными просветами, – вспоминал один из участников событий В. С. Эльманович, – и добровольческий трехцветный шеврон на рукаве, сверх которого находился Андреевский флаг, размером 11/2 ? 2 дюйма»[2] (#litres_trial_promo). С моряками приехали 2 орудия юнкерской батареи, установленные на железнодорожных платформах. Для лучшего управления действиями морской роты в пехотных операциях в неё передали несколько офицеров кавалерийского дивизиона.
Так за день до массированного наступления красных окончательно сформировался в Батайске отряд полковника Ширяева общей численностью около 200 человек при 4 пулемётах и 2 трёхдюймовых орудиях. Он разместился у здания вокзала, в южной части станции. Дозоры и посты охраняли эшелоны и станцию, а на платформах у орудий находились дневальные.
Наступила тревожная ночь на 1 (14) февраля. На улице стоял трескучий мороз. Ледяные степные ветры пробирали до костей. Люди в дозорах и на постах быстро замерзали, и приходилось проводить частые смены. В сторону Ростова на версту тянулись погружённые во тьму забитые вагонами железнодорожные пути, мастерские и электрическая станция – вокруг них ни души. Лишь в помещениях депо виднелись огни, рядом с ними изредка появлялись железнодорожники, шипели паровозы, выпуская дым и пар.
В южном направлении, откуда ожидали красных, тоже царила жутковатая тишина. Боевые действия тогда велись в основном вдоль железной дороги, и, пока оставалась связь с ближайшей станцией, положение считалось надёжным. Той ночью связь оборвалась… Полковник Ширяев немедленно отправил в разведку к станции Каяла паровоз с дозором во главе со старшим лейтенантом Потоловым[3] (#litres_trial_promo). Он вскоре вернулся с плохими новостями – станция занята красными, которые обстреляли дозорный паровоз.
Рассвело. Мороз не унимался. Шквальный ветер стучался в окна вокзала. Внезапно вой паровозных свистков и гудков мастерских взорвал тишину, возвещая о восстании железнодорожников. Зловещий гул продолжался несколько минут, за ним последовал треск винтовочных выстрелов. Между вагонами засвистели пули. Дозоры сообщили, что из села Батайск показались вражеские цепи.
Готовые к такому повороту событий, части отряда стали разворачиваться для отражения атаки. Морская рота расположилась у вокзала. Два пулемёта установили на перроне за баррикадами, выстроенными из тяжёлых багажных вагонеток, остальные пристроили в окнах здания вокзала. У окон расположились и стрелки. По линии железной дороги, прикрываясь вагонами, развернулся ударный дивизион. Но его цепь в 120 бойцов могла держать фронт не более 500 метров. Командир отряда понимал, что в такой ситуации окружение неизбежно.
Полковник Ширяев связался по телеграфу с Ростовом. В ответ на доклад о положении на фронте поступил приказ – держаться до подхода подкрепления. Затем связь оборвалась… Понимая, что вражеское кольцо вот-вот сомкнётся, командир отряда решил отправить артиллеристов в тыл. Как только состав с двумя орудиями тронулся, выяснилось, что все стрелки на пути переведены. Под градом пуль штабс-капитан Межинский бросился к стрелкам и открыл путь составу. Вскоре артиллеристы сумели вырваться из района станции на безопасное расстояние.
Имея не менее чем десятикратное превосходство в живой силе, красные окружили отряд полковника Ширяева, теснили его, пытаясь сжать огневое кольцо, но атаковать не решались. Шла интенсивная перестрелка. Во время отхода добровольцев к зданию вокзала погибли лейтенант Адамиди[4] (#litres_trial_promo) и мичманы Петров и Мельников[5] (#litres_trial_promo). «Я, мичман Тихомиров и еще несколько человек из дивизиона защищали наш левый фланг станции, стреляя по наступающим и прикрываясь вагонами, – вспоминал начало боя А. П. Ваксмут, – но в 9 часов утра я уже тащился на станцию с повисшей рукой – разрывная пуля раздробила мне левое плечо, а за мною сейчас же притащился и Тихомиров с простреленной в двух местах ногой. В дивизионе был врач, который и перевязал нас. Потеряв много крови, я не мог уже ходить, и пришлось улечься на носилки»[6] (#litres_trial_promo). От жестокого огня красных дивизион нёс ощутимые потери и постепенно стягивался к вокзалу. Раненые заполнили помещения 1-го и 3-го класса, располагаясь на полу.
Около 11 часов от станции Каяла подошли три поезда и остановились в 2–3 верстах от Батайска. Из двух эшелонов высадилось не менее 1500 пехоты. И по численности, и по качественному составу это был серьёзный противник, способный вести боевые действия по всем правилам военной науки. Выше отмечалось, что отряд состоял в основном из нижних чинов бывшего 112-го запасного полка и бывшей 39-й дивизии. В рядах отряда находилось и несколько офицеров.
Главные силы прибывшего с эшелонами отряда густыми цепями пошли на селение Батайск, охватывая станцию с юго-запада и соединяясь с восставшими в селении Батайск. Теперь силы красных удвоились, и они готовились к решительной атаке.
Вдруг на вокзале раздался телефонный звонок. Полковник Ширяев взял трубку. На другом конце провода – красные.
– Кто у аппарата? – спросил командир отряда.