Бессмертный мятежник

Олег с изумлением увидел, что Дема спокойно опускается на колени рядом с ним, откидывается назад и закрывает глаза. Олег попытался подползти к ножу, но резкий приступ тошноты свалил его на землю. Он схватился за голову, сжимая распухающие мозги, и невыносимая боль спутала его мысли.

***

…Демид скользил по закоулкам сознания Олега. Он пытался стать самим Олегом, увидеть прошлое его глазами. В хаотичном мелькании образов, обрывочных мыслей и жгучей боли он уловил вдруг ясное пятно. Оно манило, и Демид устремился к нему, беззвучно раздвигая мельтешащую пелену. Картинка становилась все четче. Демид увидел дом – аккуратный двухэтажный особнячок с фигурными решетками на окнах. Около него с озабоченным видом прохаживалось двое кожаных хмурых парней – с виду родные братья Коки. Несколько иномарок запозли боком на тротуар, освобождая узкую улочку. Этого было вполне достаточно. Дема знал этот дом, ему приходилось бывать здесь. Теперь он знал, кто заварил кашу.

Демид сделал резкий вдох, моргнул и очнулся. Олег валялся на земле как выжатый лимон – глаза его закатились, язык вывалился изо рта. Сломанная выпотрошенная кукла. Вторжение в память – не самая приятная процедура.

Дема похлопал Олег по щекам, тот открыл глаза.

– Живой, – пробормотал Демид. – Могло быть и хуже. Прощай, ублюдок.

Дема передвигался по улице, перебегая от дерева к дереву. Невдалеке возбужденно перекликались голоса – началось прочесывание района. Связываться с милицией в планы Демида не входило – ему дорога была каждая минута. Демид выбежал на проспект. Улица была погружена в душную ночную пустоту. Только теперь Демид понял, как нечеловечески он устал.

В темноте появился размеренный шум мотора. На дорогу вырулил микроавтобус, "УАЗ-буханка", побывавший во многих переделках, но вполне бодрого вида. Демид поднял руку.

"Остановись, друг. Пожалуйста, остановись!"

Машина остановилась.

– Садись, – сказал спокойный хрипловатый голос.

Демид прыгнул в кабину. Через мгновение они уже неслись по пустынной дороге, пролетая перекрестки, мигающие круглыми желтыми глазами.

– От милиции драпаешь? – шофер крутил баранку, не глядя на Демида. – Хорошую заварушку ты там устроил.

– С чего вы взяли, что это я?

– Ладно, не боись. – Говор водителя был неторопливым, окающим, веяло от него деревенской основательностью и дружелюбием. – Не выдам. Небось, решил, что я уже в ментовку тебя везу?

Некоторое время ехали молча. Демид исподтишка изучал незнакомца. Кисти рук, державшие руль с небрежной легкостью, были огромны и привычны к тяжелой работе. Пальцы были неожиданно длинны, и даже желтоватые ногти и несмываемые пятна мазута не нарушали их гармоничной красоты. Водитель, широкоплечий и кряжистый, как дуб, имел вид обычного работяги лет сорока пяти – пятидесяти. Демид не мог рассмотреть его лицо в темноте, и видел только мощную шею и спину, обтянутую курткой из грубого брезента.

– Ну, что натворил-то, парень? Может, расскажешь?

– Да ничего… Разборки такие… Двое жлобов залезли в мою квартиру. Расстрелять меня пытались. Шуму навели на весь район. Упорные попались ребята. Никак не хотели объяснить, кто на меня так круто обиделся…

– Да, натворили делов… – Шофер усмехнулся, качнул головой. – Ты сам-то, что, тоже из этих? Из братвы?

– Нет. Другой я. Не люблю их. Если и было что-то, все в прошлом…

– Ладно хоть жив остался.

– Я всегда остаюсь жив, – зло сказал Демид. – Проблема в другом. Машину мою вскрыли, раскурочили всю ломом. А там меня ждала девчонка. Ее увезли, понимаешь?

– Да… – шофер присвистнул, сочувственно покачал головой. – То есть, вроде как на крючок они тебя все равно поймали. И что будешь делать теперь? Она тебе что, невеста, что ли?

– Нет. Она моя клиентка. Охраняю я ее. И упустил, как последний лох… – Дема вытер пот со лба. – Я знаю дом, где их искать. Серьезная "малина"… Я отобью ее – пока они не очухались.

Водитель внимательно посмотрел на Демида, словно прикидывая, не является ли его пассажир клиентом сумасшедшего дома. Но через мгновение складки его лица разгладились и Демид понял – мужик поверил.

– Алексей, – сказал водитель и протянул свою лапищу. – Зовут меня так – Алексей Петрович. Как царского наследника.

– Демид. Тоже Петрович. – Демина рука утонула в мощной длани Алексея.

– Слушай, Дема. Ты уж думай, что хошь, но я человек не совсем бесполезный в этом деле. Бывал во всяких переделках в своей жизни. Я тебе помочь хочу. Пойдем вдвоем, вломим им всем по первое число. У меня давно зуб на таких гадов, которые жить спокойно не дают. У тебя, небось, и пушка есть?

– Пушка есть, – кивнул головой Демид. – Но пойду я один. Ты уж извини, Алексей. Мужик ты, кажется, хороший, не хочу, чтобы тебя пристрелили. Я вижу, что у тебя кулачищи чешутся надавать кому-нибудь по морде. Но так дело не пойдет. Полезем дуром – сами погибнем и девушку мою могут убить. Люди там серьезные. Очень серьезные. Я не хочу ворошить весь этот муравейник, мне до них дела нет. Надо просто забрать девчонку и драпать -так, чтоб пятки сверкали.

– Да, Дема, может, ты и прав… – Алексей насупился, обдумывая ситуацию. – Тут нужно без форсу. Вот только силенок-то хватит?

– Хватит, – заявил Демид.

Алексей неопределенно хмыкнул.

– Алексей, а сам-то ты откуда?

– Да с района. В лесхозе работаю. В магазин вожу сдавать деревянную посуду, это у нас вроде как народный промысел считается. Утром домой поеду. Хотел вот к знакомому заехать, да теперь уж… Хочешь, рванем со мной? Спрячу вас в лесу, вся эта погань днем с огнем не найдет.

– Хочу. Поехали. – Демиду и вправду захотелось сбежать из города хоть на край света. – Если не пристрелят, когда Яну вытаскивать буду.

– Яна? Это девушку твою так зовут?

– Ага.

– Красивая?

– Очень. – Дема вспомнил белоснежную улыбку Янки, свежий запах ее волос, и ему захотелось завыть от тоски. Только два дня назад она вошла в его жизнь, а сейчас ему уже не хватало этой девушки, как наркотика. Мир поблек, и он был готов подраться хоть с сотней уголовников, чтобы вернуть свою Яну.

– Алексей, сверни здесь. И езжай потихонечку. Тихо, тихо, не газуй. Как мышка. Вот, приехали.

Петрович выключил фары и они встали в полной темноте. Демид заговорил шепотом:

– Вон тот дом, видишь? До него отсюда метров четыреста. Подъезжать к самому дому нельзя – засекут сразу. Я захожу внутрь, забираю Яну. Вся ставка – только на скорость. Пока не успеют очухаться. Часы есть?

– Есть.

– Замечай время. Ровно через пять минут выезжай к дому. Мы должны выбежать.

– А если не получится?

– Уезжай. Рви когти. Со мной там церемониться не станут. И сам туда не вздумай соваться!

– Понял. Ну, Господь тебе в помощь. Давай.

Демид выскользнул из машины и пошел к дому, напряженно вглядываясь в особнячок. Свет пробивался сквозь щелки плотно зашторенных окон, и трудно было сказать, много ли в людей в доме. Около двери маячила фигура долговязого молодого человека. Он вел себя, как полагается часовому на посту – не курил, не спал, не принимал пищу. Но, очевидно, отчаянно скучал. Потому что ежеминутно подходил к двум машинам, стоявшим неподалеку, и внимательно рассматривал колеса, опустившись на корточки. Это его и подвело. Демид подошел к нему сзади, схватил за шею и сильно сжал пальцы. Страж уткнулся носом в машину, затем медленно сполз на землю. Демид потрогал его пульс.

"Неплохо. Минут на десять хватит".

Затем обыскал карманы пострадавшего и извлек оттуда ключи. Прошелся вдоль окон. И снова ему повезло. В просвете между шторами одного из окон он увидел Яну, сидевшую за столом. Дема заелозил, пытаясь рассмотреть еще что-нибудь. Вот это да! Рядом за столом сидели еще два молодчика, и играли с Яной в карты. Один из них положил на стол пистолет.