Что случилось на перевале Дятлова? Опыт частного расследования
Андрей Пшеничников
Фотография на обложке книги была сделана 31.01.59 г. примерно в 4 ч дня, когда ребята в первый раз поднялись из зоны леса в долине Ауспии к перевалу. На переднем плане – руководитель группы Игорь Дятлов. Кто слева от него – затрудняюсь точно сказать, но, кажется, это Николай Тибо-Бриньоль. Справа на заднем плане видно девушек. Перевал встретил ребят неприветливо: дул сильный западный ветер, мела позёмка. Но худшее было ещё впереди…
Что случилось на перевале Дятлова?
Опыт частного расследования
Андрей Пшеничников
Иллюстратор Андрей Пшеничников
© Андрей Пшеничников, 2019
© Андрей Пшеничников, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-4483-8098-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
В январе 2016 года в одном из выпусков новостей по телевизору сообщили, что на Северном Урале, на перевале Дятлова, было обнаружено тело замёрзшего мужчины. Про перевал Дятлова я слышал и раньше, но никаких подробностей тех событий 1959 года не знал. В интернете я нашёл книгу А. И. Ракитина «Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале». Книга меня сразу захватила. Честно говоря, картина, которая шаг за шагом раскрывалась передо мной, просто поразила меня своими зловещими красками: пустая, разорванная в клочья, заваленная снегом палатка на вершине горы Холатчахль; три тела на склоне горы в положении головой к палатке, словно замерших в попытке до неё добраться; ещё два полураздетых тела внизу, возле остатков костра, разведённого под кедром; и ещё четверо с наиболее серьёзными травмами в ложбине ручья недалеко от кедра. Что за страшная трагедия здесь разыгралась?
Однако чем дальше я читал Ракитина, тем книга мне нравилась всё меньше и меньше. В своей книге автор отстаивает так называемую версию «контролируемой поставки», и пытается доказать, что туристы погибли от рук американских диверсантов. Вся версия построена лишь на предположениях автора, ни одного прямого доказательства, что события развивались именно по этому сценарию, в книге нет. В конце концов, у меня возникло ощущение, что автора во всём этом деле волновала не истина, а желание написать боевик, бестселлер.
Я решил продолжить изучение темы оттолкнувшись от некоторых имён, упомянутых в книге Ракитина. В частности, автор с наибольшим уважением отзывался о А. Коськине, и сообщал, что в интернете, в «Живом журнале», имеется дискуссия с ним. Я нашёл журнал Коськина. Им оказался любитель туризма с Урала, занимавшийся исследованием гибели группы Дятлова, ходивший в походы на перевал. В ЖЖ он вёл блог 3 года (с 2010 по 2013), в котором публиковал фотографии с фотоплёнок дятловцев, также фотографии некоторых документов, относящихся к данному делу, и комментировал Ракитина. Он просто шёл по тексту книги и высказывался по поводу сомнительных, с его точки зрения, моментах. Больше по мелочам, без проведения всякого анализа, т.е. без выделения главного, без обобщений и формулирования выводов. Коськин сам склонялся к насильственной версии гибели ребят, правда, не определился с тем, кто их убивал и зачем. А в конце 2012 года в своём последнем сообщении, даже не закончив комментирование книги Ракитина, он написал, что блог закрывает, делом группы Дятлова больше не занимается, и желает всем хорошего нового года.
После этого я обратился ко второй фамилии, которую часто упоминает в своей книге Ракитин, а именно к Е. В. Буянову. К этому моменту я уже понял, что Буянов является основным апологетом так называемой «лавинной», или, точнее, «лавинно-холодовой» версии гибели ребят, согласно которой на их палатку сошла лавина, в результате чего туристам пришлось экстренно покинуть её, спуститься вниз, в зону леса, где они и замерзли. Вообще, Ракитин не просто критикует Буянова, а также сторонников других версий – он очень едко высмеивает их, но больше всего достаётся именно Буянову, и я скоро понял, почему. Книга Е. В. Буянова «Тайна гибели группы Дятлова», написанная в соавторстве с Б. Е. Слобцовым, первоначальная редакция которой вышла ещё до книги Ракитина, является наиболее серьёзным исследованием по теме перевала Дятлова. Ракитин понимает это, и пытается в пух и прах разгромить версию Буянова, как самого главного своего конкурента.
Я прочитал книгу Буянова. Эта книга, конечно, не такая захватывающая, как книга Ракитина. Оно и понятно. Ракитин писал популярный бестселлер, а Буянов пишет исследование, где главное – найти истину. Версию Буянова я нашёл более реалистичной, но только в целом. К сожалению, в деталях она также вызывает много вопросов. В частности, реконструкция событий, произошедших после схода на палатку лавины, выглядит очень сомнительной. Кроме того, у Буянова сильно желание сохранить о ребятах светлую память, что само по себе похвально, но это приводит к искажению ряда фактов. В результате всё это вместе взятое очень сильно вредит версии гибели ребят от естественно-природных причин, и армия противников Буянова только растёт.
Книги Ракитина и Буянова являются, на мой взгляд, основными монографиями по теме перевала Дятлова. Да, есть и другие книги, в т. ч. художественные, а также множество статей с иными версиями произошедшего. Но все они гораздо слабее проработаны и аргументированы, и, кроме того, у Ракитина эти версии подвергаются тщательному разбору. По-сути, получается, что книги Ракитина и Буянова могут служить основным источником информации (фактов, улик и т. п.) для любого дятловеда, т. е. человека, который самостоятельно хочет расследовать эту историю. Однако в других монографиях, а также в интернете, на многочисленных форумах, посвящённых тайне перевала Дятлова, всё же можно найти некоторое количество подробностей, которые не встречаются в этих двух книгах. Я их использовал в своей работе.
Итак, книга Буянова тоже вызвала у меня ряд серьёзных возражений. Сначала у меня появилась мысль написать нечто вроде критической статьи, где бы я указывал на сомнительные моменты версий Ракитина и Буянова, а в конце сформулировал бы собственную версию развития событий 1 февраля 1959 года на перевале Дятлова. Но скоро эта идея мне перестала нравиться. И я понял, почему. На самом деле, мне хотелось, чтобы из моей работы читатели также смогли бы узнать всю историю трагического похода, от начала до конца, со всеми подробностями. А это означало, что нужно было писать свою книгу. Я долго не мог собраться, но потом у меня возникла мысль: а ведь я тоже был, своего рода, в походе по Уральским горам, только не на Северном Урале, а на Южном, в Башкирии. Я не просто там был, я думал, что умру там, но не умер, а ребята из группы Дятлова не думали, что умрут, но умерли. Эта мысль и заставила меня, наконец, усесться за работу над книгой, и вот она перед вами.
Фотография на обложке – с фотоплёнок дятловцев. На ней запечатлён момент, когда 31.01.59г примерно в четыре часа дня группа в первый раз вышла из зоны леса в долине Ауспии к перевалу. На переднем плане – руководитель группы Игорь Дятлов. Кто слева от него – затрудняюсь точно сказать, но, кажется, это Николай Тибо-Бриньоль. Справа на заднем плане можно разглядеть девушек. Перевал встретил ребят неприветливо: дул сильный западный ветер, мела позёмка. Но худшее было ещё впереди.
Глава 1. Состав группы Дятлова
23 января 1959 года из Свердловска на поезде в направлении на Ивдель в поход по Северному Уралу выехали две группа туристов: одна – под руководством Игоря Дятлова, а вторая – Юрия Блинова. Понятно, что наш рассказ будет о группе Дятлова.
Игорь Дятлов
Первоначально в эту группу входило 10 человек – почти все, за единственным исключением, либо студенты, либо выпускники Уральского политехнического института (УПИ). Поход-то и был организован туристической секцией спортивного клуба этого института, и был посвящён предстоящему открытию 21-го съезда КПСС. План похода был такой. Из Свердловска транспортом предполагалось добраться до 2-го Северного рудника, откуда начиналась лыжная часть похода. Сначала группа должна была продолжать движение на север, по руслу реки Лозьвы до впадения в неё Ауспии. Здесь группа поворачивала на запад и вдоль Ауспии по мансийской тропе должна была подойти к главному хребту. У истоков Ауспии предполагалось разгрузиться, сделав лабаз, и налегке совершить восхождение на Отортен (1182). Затем группа возвращалась к лабазу, загружалась и продолжала движение уже на юг, до горы Ойко-Чакур (1322). После этого ребята должны были повернуть на восток и по долинам речек Малая, Большая и Северная Тошемка выйти к посёлку Вижай, замкнув походное кольцо. К 15 февраля туристы планировали уже вернуться в Свердловск. Примерно за 16 дней похода они должны были пройти около 350 км по лесам и горам Северного Урала. Поход был третей (наивысшей на то время) категории сложности. Все члены группы Дятлова были опытными туристами, но только он один имел опыт таких походов, поэтому не удивительно, что группу возглавил именно Игорь. По некоторым воспоминаниям людей, лично знавших Дятлова, в обычной жизни Игорь был весёлым парнем и хорошим другом, но как только он вставал во главе туристической группы, то его как будто подменяли. Он становился раздражительным, вспыльчивым, резким, не терпел возражений, что иногда вызывало недовольство группы, однако серьёзных конфликтов из-за этого никогда не возникало.
Зина Колмогорова
Вторым участником группы Дятлова я назову девушку – Зину Колмогорову, 1937 года рождения, тоже студентку радиотехнического факультета УПИ. У Буянова она числиться студенткой 5 курса, т. е. является однокурсницей Игоря Дятлова, у Ракитина – студенткой 4 курса. Есть сведения, что Игорь был неравнодушен к Зине – вроде бы у него в блокноте была найдена её фотография. Однако никаких других подтверждений этому я не смог найти ни в дневниках дятловцев, ни в воспоминаниях третьих лиц. Возможно, Ракитин несколько преувеличил данный фактор в своей книге, он даже утверждает, что это чувство могло быть взаимным. Однако реальная картина вырисовывается совсем иной. Даже если Игорь и испытывал какие-то чувства к Зине, то они не встречали ответа, у Зины была своя любовная история.
Судя по дневнику Зины, а также по письму, которое она писала своей подруге Вале в первый день похода, сидя в вагоне поезда, вышедшего из Свердловска, Зина была как будто неприятно удивлена, что в поход она пойдёт с ещё одним студентом Уральского политехнического института Юрием Дорошенко, 1938 года рождения. Опять же, у Буянова Юрий проходит как студент 4 курса радиотехнического факультета, у Ракитина – студентом факультета подъёмно-транспортных механизмов. Одно время Юрий Дорошенко ухаживал за Зиной Колмогоровой, бывал у неё дома в Каменск-Уральском. Однако в дальнейшем их отношения расстроились, и, судя по всему, инициатором разрыва был Юрий, так как видно, что чувства Зины к Юрию на момент похода, кажется, ещё не совсем остыли. В своём письме подруге Зина пишет: «Хочешь, я тебя удивлю? С нами идёт Юра Дорошенко… Не знаю, как я буду себя чувствовать, я отношусь к нему как ко всем пока, но как-то тяжело всё-таки». Ещё больше страданий Зине доставляет тот факт, что Юрий, похоже, нашёл себе новый объект ухаживаний. В письме Зины есть такие слова: «…он кое с кем из девочек за ручку ходить». Потом, в походе, Зина и Юра не раз вспоминали «прошлое», и всегда эти разговоры у Зины оставляли неприятный осадок, или даже заканчивались ссорой. А пока, сидя в поезде, несущемся в зимней ночи на север, Зина пишет подруге: «Живи, Валюша, радуйся хорошему. Что делать, если и есть грусть иногда. Ведь жить-то надо! Правда? Надо видеть в жизни только хорошее, тогда и жить-то веселее будет. Слово тебе даю, что всё будет хорошо»… Кажется, что слова Зины адресованы не Валентине, а самой себе.
Юра Дорошенко (стоит крайний слева) держит руку на плече Людмилы Дубининой, и видно, что Зина это заметила
Возможно, соперницей Зины, была вторая девушка в составе группы Дятлова – Людмила Дубинина, 1938 г. р., студентка 3-го курса инженерно-экономического факультета УПИ. Есть ряд фактов, которые указывают на это. Например, среди фотографий дятловцев, есть один коллективный снимок, на котором видно, как стоящий Юрий держит руку на плече сидящей Людмилы. Второй факт – в своём дневнике Зина практически не упоминает имени Люды, как будто её не существовало вообще. Однако даже если Юрий Дорошенко и оказывал внимание Людмиле Дубининой, то сама Люда, судя по всему, относилась к этому равнодушно, а Зину не воспринимала, как свою соперницу. Гораздо более живо Люда реагировала на приставания Юры Блинова, и когда в Вижае блиновцы расстались с дятловцами, настроение Люды совсем упало. Вообще, похоже, она чувствовала себя несколько одиноко в группе Дятлова, и были случаи, когда противопоставляла себя всему коллективу. Упрямство было одной из черт её характера. Люда заведовала деньгами всей группы и, очевидно, была очень экономным завхозом, за что ей и доставалось. Так, билеты на поезд покупали не на всех членов группы, и когда в вагон заходили контролёры, то в ящик под сиденьем засовывали именно Люду.
Люда тепло прощается с Юрием Юдиным во 2-ом Северном руднике
Ещё одним «экономистом» в группе Дятлова был студент 4 курса инженерно-экономического факультета УПИ Юрий Юдин – единственный выживший из ребят. Он ещё до начала лыжной части похода почувствовал себя плохо (разболелась нога) и вернулся домой. Есть фотография, где два «экономиста» – Юрий и Люда – дружески прощаются в посёлке 2-й Северный рудник… как оказалось – навсегда.
Александр Колеватов (первый слева)
Самым старшим среди студентов и выпускников УПИ в группе Дятлова был Александр Колеватов, 1934 г. р. Снова у Буянова он числится как инженер, выпускник УПИ, но у Ракитина – как студент 4 курса физико-технического факультета. Александр до политеха успел закончить Свердловский горно-металлургический техникум, уехать в Москву, поработать там старшим лаборантом в секретном институте министерства среднего машиностроения, занимавшимся разработкой материалов для атомной промышленности. Работая в Москве, Александр поступил во Всесоюзный заочный политехнический институт, отучился один год и перевёлся на второй курс Свердловского политеха.
Теперь перейдём к ребятам из состава группы Дятлова – выпускникам УПИ. Их было трое.
Рустем Слободин
Рустем Слободин, 1936 г.р., выпускник механического факультета УПИ, работал инженером закрытого отраслевого конструкторского бюро. Как отмечает Ракитин в своей книге, Рустем был русским, а его имя – дань интернациональной моде того времени. Рустем играл на мандолине и взял её в поход.
Коля Тибо
Николай Тибо-Бриньоль, 1935 г.р., выпускник инженерно-строительного факультета УПИ, работал прорабом в Свердловске. Тибо, как пишет Ракитин, происходил из рода французских горных инженеров, несколько поколений отработавших на Урале. Отец Николая в сталинские годы был репрессирован, и мальчик родился в лагере, где содержалась его мать.
Георгий Кривонищенко, 1935 г.р., выпускник энергетического факульета УПИ, работал инженером комбината №817 города Челябинск-40 – режимном объекте, где вырабатывался оружейный плутоний. В 1957 году там произошла крупная авария с выбросом радиоактивный веществ, в ликвидации последствий которой Георгий принимал участие. Друзья называли Георгия Кривонищенко Юрием. Он дружил с Дятловым, участвовал во всех его походах. Вообще, все ребята в группе Дятлова были хорошо знакомы друг с другом.
Георгий Кривонищенко
Единственным малознакомым для всех человеком в группе был Семён Золотарёв, самый старший из ребят, 1921 года рождения, участник Великой Отечественной войны, выпускник Минского института физкультуры, старший инструктор Кауровской турбазы. Семён Золотарёв просил называть его Сашей, и потому во многих документах и воспоминаниях фигурирует под этим именем. Его личность больше всего вызывает дискуссий среди дятловедов. Вот и Ракитин, как заправский детективщик, сразу начинает загадывать загадки и сгущать атмосферу повествования. Так, Ракитин указывает, что Семён принадлежал к поколению, наиболее пострадавшему в годы Великой Отечественной войны (из призывников 1921—1922 гг. р. в живых осталось только 3%). Семён же прошёл почти всю войну и даже не был ранен. Труд инструктора турбазы в трудные послевоенные годы Ракитин в своей книге изображает чуть ли ни как блатную работу. Странным показалось Ракитину и то, что Золотарёв в свои 38 лет был холост, а также не забыл упомянуть о его татуировке с наколотым именем «Гена», и много ещё чего. Честно говоря, я уж было подумал, что к концу книги Золотарёв окажется уголовником-рецидивистом, который и порешил ребят. Но нет. У Ракитина Семён Золотарёв в конце концов оказывается сотрудником спецслужб, контрразведчиком, который во время похода должен был контролировать эту самую «контролируемую поставку», а на роль двойного агента, носителя «поставки», представлявшую собой загрязнённую радиацией одежду, Ракитин определил Георгия Кривонищенко.
Однако даже если умерить фантазию Ракитина, то один вопрос по Семёну Золотарёву всё равно остаётся. Почему он – инструктор по туризму, который сам мог водить людей в походы, пошёл рядовым участником в поход вместе с группой Дятлова? Ответ на этот вопрос станет понятным, если посмотреть учётную карточку инструктора по туризму Золотарёва. Там были отмечены все походы, в которые он ходил. Так вот, среди этих походов нет ни одного 3-й категории сложности. Ему нужен был этот поход для повышения своей квалификации. Перед походом Золотарёв уволился с Кауровской турбазы. Это тоже не должно вызывать никаких подозрений. Работа у него была сезонная, а сразу после окончания похода он намеревался уехать домой к матери на Кубань. А вот другой факт может быть интересен. Известно, что Семён Золотарёв первоначально планировал идти в поход с другой группой – Согрина, по Приполярному Уралу. Это тоже был поход третьей категории сложности. Но буквально в последний момент он изменил решение и попросился в группу Дятлова – из-за сроков. Поход Дятлова должен был закончиться раньше. Этот факт интересен тем, что он противоречит версии Ракитина, указывая на то, что никакой заранее спланированной операции по «контролируемой поставки» не было. Иначе Золоторёв был бы введён в группу Дятлова заранее, так как в противном случае возникал риск, что дятловцы откажутся принимать к себе неизвестного человека. Например, у Людмилы Дубининой в дневнике есть такая запись от 24 января, т. е. сделанная в то же время, когда Зина Колмогорова писала письмо своей подруге: «Этого Золотарёва сначала никто не хотел брать, ибо человек он новый, но потом плюнули и взяли». Конечно, данный факт можно объяснить и так: что, мол, Золотарёва ввели в группу неожиданно для того, чтобы создать впечатление случайности его попадания к дятловцам, и тем самым отвести от него всякие подозрения в том, что он попал в группу для выполнения какой-то тайной миссии. Однако это уже более сложное объяснение, а значит, менее вероятное.
Семён Золотарёв
Таков был состав туристической группы Игоря Дятлова. Зина Колмогорова писала письмо своей подруге Вале примерно в 3 часа ночи, в мчащемся на север поезде, когда ребята уже напелись песен и укладывались спать. Заканчивает она его словами: «А за окнами встаёт уральская тайга».
Глава 2. Поход
Рано утром 24 января обе группы прибыли в Серов. Здесь предстояла пересадка на поезд до Ивделя. По непонятным причинам ребят не пустили внутрь вокзала (может быть, вели себя слишком шумно), и они расположились на привокзальной площади. В Серове «произошёл один небольшой казус», как написала в своём дневнике Людмила Дубинина. В общем, парни начали требовать у Дубининой деньги на поход в столовую, но Дубинина отказалась выдавать деньги, очевидно, посчитав, что столовая в их положении – слишком большая роскошь. Парни её отчитали за это, назвав жадиной и скупердяйкой, а Георгий Кривонищенко, то ли в шутку, то ли всерьёз, решил изобразить побирушку, и с песней и снятой шапкой стал обходить народ, за что его забрали в вокзальное отделение милиции. Так что пришлось идти его вызволять. Всё закончилось благополучно. К этому происшествию ребята отнеслись легкомысленно, «было смешно», как записала в своём дневнике Колмогорова. Между тем Ракитин в своей книге даже эту ребяческую выходку сумел включить в канву своей версии. По его мнению, весь этот спектакль был разыгран специально, и в отделении милиции Кривонищенко уточнил детали предстоящей операции. Ракитину в своей книге буквально за каждым углом мерещатся агенты КГБ. Однако когда уже в поезде Серов-Ивдель к ребятам пристал «молодой алкоголик», требуя у них якобы украденную бутылку водки, и его пришлось сдавать милиции, то тут Ракитину уже не хватило фантазии, как бы и этот инцидент ввести в свою версию, и «молодой алкоголик» остался просто алкоголиком.
В Ивдель ребята добрались к 12 часам ночи и переночевали на вокзале, а 25 января обе группы – Дятлова и Блинова – приехали на автобусе в посёлок Вижай, примерно в 2 часа дня. Ракитин ошибся, когда в своей книге написал, что из Ивделя группа Дятлова выехала на попутной машине в посёлок 41-квартала. Дятлов планировал тронуться из Вижая в этот же день, но не получилось. В Вижае дятловцы расстались с блиновцами, которым повезло больше с попутным транспортом. Ребята тепло простились. Люда и Зина спели Жене Блинову песню «Если б очи твои». Группа Дятлова поселилась в гостинице. Вечером ходили в клуб, посмотрели фильм «Золотая симфония». Возвращались в хорошем настроении. Людмила Дубинина по этому поводу в своём дневнике написала, что Игорь Дятлов после фильма стал просто неузнаваем: пытался пританцовывать, напевал «О, Джеки-Джон». Зина Колмогорова тоже была в восторге и признавалась, что готова пересматривать «Золотую симфонию» много раз. В гостинице весь вечер снова проговорили о любви, танцах, поцелуях.
26 января ребята встали утром хорошо отдохнувшими, поспав на кроватях. Позавтракали в столовой, «закрепились гуляшом по-столовски и чаем» – как написано в дневнике группы. Чай был холодным. Наверное, кто-то из ребят посетовал на это, на что Дятлов сказал: «Если чай холодный, то выйди и пей его на улице – будет горячее». Георгий Кривонищенко назвал это оригинальной мыслью. Очевидно, что Игорь начинал нервничать – группа уже почти на сутки отставала от графика. Машину пришлось ждать долго. Выехать из Вижая удалось только в час дня, так что в посёлок 41-квартала прибыли только к вечеру. Ехали в кузове ГАЗ-63, сильно намёрзлись. У Юрия Юдина началось обострение ревматизма – разболелась нога.
41-й квартал был посёлком лесозаготовителей, как пишет в своей книге Ракитин – самый край населённого мира, за которым начинались совершенно необжитые леса, мрачные и неприветливые. Начальник 1-го лесоучастка Г. И. Ряжнов во время допроса рассказал, что туристы в посёлке вели себя очень хорошо, пели, танцевали с рабочими, мастеру Евгению Петровичу Венедиктову подарили художественную книгу. Переночевали в общежитии лесорубов. На следующий день, 27 января, в магазине ребята купили свежего хлеба, две буханки тут же съели.
Ряжнов выделил группе Дятлова возничего Валюкявичуса с лошадью и подводой для перевозки рюкзаков до посёлка 2-й Северный рудник. Ракитин не забыл упомянуть, что Валюкявичус (дедушка Слава – как его называли ребята в своих дневниках) был литовцем, осуждённым в 1949 году на 10 лет лагерей и вышедшим на поселение в 1956 году. Однако выехать рано опять не удалось. Шли по замёрзшему руслу Лозьвы. Недалеко от 41-квартала берега реки скалистые, дальше становятся пологими, поросшие лесом. Места очень красивые. Было достаточно тепло, около -5 С, на реке много наледей, так что приходилось часто останавливаться, отчищать лыжи. На фотоплёнках группы сохранилось много кадров: лошадка, везущая рюкзаки, и шагающие налегке ребята. Настоящий поход, по сути, только начинался. Как раз во время этого перехода был сделан снимок, где Дубинина, Золотарёв и Колмогорова расселись на крестообразных приспособлениях для сушки рыбы – наверное, самая символичная, как точно подмечает Ракитин, фотография из всех, сделанных ребятами, учитывая то, что через несколько дней они все погибнут.
Во второй Северный группа прибыла уже затемно. Этот посёлок когда-то входил в систему ИвдельЛАГа, и к 1959 году был уже заброшен. Там не осталось ни одного жителя, а из двух десятков домов только один годился для постоя. В нём группа и заночевала. Подручным материалом растопили печь, многие ребята накололи гвоздями себе руки, до трёх часов лежали, разговаривали, «перебрасывались шутками».