Союз молодёжи

Он нехотя доплёлся до маленького озерца в нескольких шагах от палатки, расколол лёд, образовавшийся на его поверхности за ночь, зачерпнул в ладони холодной воды и, фыркая, умыл лицо. Потом вернулся к Маше и язвительно спросил:

– Я смотрю, ты руководство в свои руки решила взять?

– Так ты спишь долго, Сурок, пришлось взять, – ответила она, закончив раскладывать еду по мискам. – Садись, каша стынет.

После завтрака начали собираться. В рюкзак Вадима положили всё снаряжение, необходимое для ледового восхождения, аптечку и термос с горячим питьём. В маленький, специально привезённый для этого дня, штурмовой рюкзачок Маши бросили два фонаря с батарейками, бутылку воды, четыре бутерброда, которые они брали с собой в самолёт, пару конфет и тёплую кофту. Пристроили к рюкзакам кошки, надели страховочные системы, в руки взяли ледорубы и вышли из лагеря.

К началу маршрута подошли около десяти, что, по мнению Вадима, было очень поздно, и он, уже сильно сомневаясь в том, что сегодня стоит идти на штурм горы, недовольно сказал:

– Скоро снег на леднике прогреется и ручьями начнёт течь по склону. Может, ну его, Маш? Завтра проснёмся пораньше, выйдем затемно и…

Но Маша перебила его и задорно ответила:

– Не сахарные, не растаем! – она села на камень, посмотрела на Вадима и, уже пристраивая к ботинкам кошки, добавила: – И вообще, где мой уверенный в себе Сурок, с которым я познакомилась когда-то на скалах? В палатке храпит до сих пор, что ли? – рассмеялась она.

Настойчивый оптимизм Маши сделал своё дело.

– Ладно, – наконец сдался Вадим, прогоняя тревожные мысли. – Погода нормальная. Маршрут пройдём часа за четыре. Два часа на спуск. Ещё один на отдых и прочее. Думаю, к шести вечера вернёмся в лагерь.

Маша подскочила к Вадиму, коротко поцеловала его в губы и, нежно глядя ему в глаза, тихо сказала:

– Не волнуйся, Сурок, у нас всё получится!

– Но, чур, не ныть, если что! – строго добавил Вадим и достал из рюкзака всё необходимое для маршрута оборудование и верёвку.

Распределив и развесив на себе альпинистский инвентарь, они вышли на пологий язык ледника без трещин, страхуясь пока лишь ледорубами, и быстро дошли до участка, на котором была необходима нижняя попеременная страховка вплоть до самого выхода на гребень. Вадим посмотрел на склон, оценил его крутизну и сухо сказал:

– Первые две верёвки идёшь лидером. Я страхую.

– Поняла, – коротко ответила Маша.

Вадим снял с рюкзака основную верёвку, передал один конец жене, чтобы она привязала его к своей системе, потом заправил верёвку в своё страховочное устройство и, как тогда на скалах, когда они впервые встретились с Машей, с нежностью подумал: «Ну, красавица, теперь наши жизни одной верёвкой связаны!»

– Пошла! – скомандовал он.

Маша уверенно двинулась в лоб по смёрзшемуся фирну, установила по пути несколько промежуточных точек страховки и в умеренном темпе, выбрав первые пятьдесят метров верёвки, добралась до открытого льда.

– Вся! – громко крикнул Вадим. – Закрепись!

Маша соорудила на льду станцию из двух ледовых буров и верёвочной петли, пристегнулась к ней карабином и закрепила основную верёвку, чтобы принять к себе Вадима с верхней страховкой.

– Готово! – крикнула она вниз.

– Пошёл! – ответил Вадим и двинулся вверх.

Он быстро преодолел отрезок, крутизна которого пока была небольшой, и подошёл к Маше. Пристегнулся карабином к петле станции и спросил её:

– Ну как? Вторую верёвку пойдёшь?

– Пойду, – уверенно ответила она.

– Хорошо, – сказал Вадим и передал ей собранные им по пути ледовые буры, используемые в качестве промежуточных точек страховки.

Маша двинулась дальше, но вскоре склон стал круче. Теперь в некоторых местах ей приходилось вырубать ступени в рыхлом льду или передвигаться на передних зубьях кошек, отчего она шла медленнее и осторожнее, чаще останавливаясь, чтобы отдышаться и отдохнуть.

– Стой! – крикнул Вадим, когда до конца второй верёвки осталось три метра. – Закрепись!

Маша остановилась и, держась на склоне только на кошках и ледорубе, долго восстанавливала дыхание.

– Закрепись! – чуть громче повторил Вадим.

– Поняла, – ответила Маша и принялась делать очередную станцию.

Вадим облегчённо вздохнул и расслабился, когда она наконец стала на самостоятельную страховку. Он дождался от Маши команды о готовности принять его и пошёл вверх.

– У тебя всё нормально? – озабоченно спросил Вадим, когда поднялся к ней. – Ещё верёвок десять идти…

– Всё хорошо, не волнуйся! – ответила Маша, глубоко вдохнула и на выдохе сказала: – Скоро втянусь…

– Может быть, вниз? – провокаторским тоном спросил Вадим, зная, что этот вопрос не остановит её, а лишь подстегнёт в ней азарт. – Всего пара «дюльферов» – и мы снова в лагере.

Она едко посмотрела на него и дерзко произнесла:

– Давай «железо», умник! Третью тоже я пойду!

Вадим, ухмыляясь, пристегнул к поясу Маши ледовые буры и снова приготовился страховать её.

Эту часть пути она действительно прошла быстрее и гораздо увереннее, хотя угол склона стал немного больше. Вадим поднялся к уставшей, но довольной собой напарнице, закрепился на станции, обнял её и похвалил за отлично проделанную работу. Дальше лидером пошёл он.

Пройдя четыре верёвки подряд по самому крутому участку глетчерного льда, Вадим добрался до скального выступа, служащего переломным этапом на их маршруте. После него – только вверх до гребня, даже если им вдруг придётся сойти с дистанции.

Каждый раз Вадим встречал Машу, поднимающуюся к нему на станцию по перилам с помощью зажима для верёвки, широкой улыбкой и кусочком кураги, пару горстей которой он положил в карман в лагере, когда собирались утром.

– Смотри, – сказал он, жуя сухофрукты, и показал на отрог, где они стояли вечером прошлого дня, – мы уже выше, чем были вчера. На три восемьсот примерно.

– Ага! – воскликнула Маша. – Только до вершины ещё метров триста пятьдесят по вертикали пилить.

–Да ладно тебе, до гребня верёвок пять осталось, а может, и меньше… – ответил Вадим и повернулся лицом к склону, чтобы начать движение вверх, держась теперь от скального выступа чуть левее.

Несмотря на то, что скорость их передвижения была медленнее, чем хотелось бы Вадиму, он был спокоен и практически уверен в успехе мероприятия. Темп соответствовал его расчётам, а погода была ясной, хотя над хребтами позади них появились обильные кучевые облака.

Единственное, что его действительно беспокоило, так это то, о чём он говорил внизу, стоя на языке ледника. Снег на горе потёк и теперь со всех сторон журчал возле них звонкими ручейками, что сильно усложняло и немного замедляло работу с верёвкой и другим снаряжением. Ко всему прочему их пуховые куртки быстро намокли и стали терять свои согревающие качества.

Вадим пролез ещё одну верёвку, собрал станцию и стал принимать Машу. Смотря на неё сверху, он вдруг заметил, как она в середине пути проскользнула на кошках и повисла на страховке, прикреплённой к зажиму для перил. Но Маша быстро заняла устойчивое положение на склоне, сделав вид, что ничего не случилось, и затем продолжила подъём вверх. Когда она подошла к страховочной станции и пристегнулась к ней, звонко щёлкнув в петле карабином, Вадим бодро сказал:

– А давай-ка мы, Машенька, перекусим.

Она смущённо посмотрела ему в глаза и спросила: