Последний воин. Книга первая

Теперь он стоял всего в паре метров от дивана. Стоял, прикусив губу, вонзив ногти в собственные ладони. Его появления разогревшаяся парочка по-прежнему не замечала. Одна бушующая плоть продолжала штурмовать другую, и, судя по всему, оргазм был не за горами. Спина молодого человека конвульсивно сокращалась, ягодицы подпрыгивали парой волейбольных мячиков, – мускулистый детина явно ускорял ритм. С силой вбивая живот в тело партнерши, он заставлял ходить ходуном застеленный матрас – то самое семейное ложе, которое вот уже на протяжении двух лет Аркан делил с женщиной, изменявшей ему с незваным гостем. То есть, незваным он был для Аркана, – женушка, скорее всего, придерживалась иного мнения. Потому и не колебалась в выборе территории любви.

Ему наконец-то удалось справиться с собой. Колотун прошел, боль уступила место холодному предощущению смерти…

Аркан приглушенно кашлянул. Это было его маленькой местью, – он сознательно лишал соперника сладкого, лишал в самый жаркий момент. В противном случае, смерть оказалась бы слишком легкой. И даже не легкой, – сдобренной и припудренной…

Резко вскинув голову, незнакомец по имени Рома проворно скатился с женщины. Член его, выскочив из альковного логова, болтнулся в воздухе, в какую-то секунду сжался и обмяк. Впрочем, оценить его размеры Аркан все-таки успел. Детина, в самом деле, был самцом породистым, не подкачал ни ростом, ни сложением – тем, видимо, и привлек Веронику. Она всегда любила атлетов, даже в прихожей повесила календарь с загорелым культуристом. А вот замуж вышла за недомерка. Может, из-за прописки, а может, из-за чего другого. Впрочем, в эту минуту Аркана данный аспект не волновал. Сейчас его вообще ничто не волновало. Любой адвокат назвал бы ощущения Аркана состоянием аффекта и, конечно бы, ошибся. Тех минут, что он провел в осмыслении творящейся измены, с лихвой хватило, чтобы понять: этой женщине с ее елейным голоском и красивой, никогда не кормившей грудью, удалось совершить то, чего не сумела сделать война. Легко и просто Вероника переломила его пополам – все равно как прутик, как сухую щепочку.

Аркан сделал еще шаг и остановился. Все равно как зверь перед прыжком. Самое простое казалось убить этого парня прямо в постели, но именно этого он не хотел. Ромочка должен был умереть вне постели. Все-таки это было его, Аркадия, ложе, и именно по этой причине он позволил мускулистому Ромочке сноровисто одеться. При этом обратил внимание на то, что молодой человек довольно быстро успокоился.

– Аркаш! Я тебе все объясню… – начала было Вероника, но тут же замолчала, рассмотрев его глаза – глаза кобры перед броском. Во всяком случае, что-то его женушка, безусловно, почувствовала.

– Вижу, вам понравилось? – выдавил он из себя.

– Брось, – застигнутый на месте преступления любовник криво улыбнулся. – Ничего личного, братан, обычное дело. Не со мной, так с другим бы пошалила.

– Верю.

– Вот видишь, все они такие. Шалавы и шалашовки. Так что не грузись.

– Спасибо за заботу, – Аркан сухо сглотнул. – Ты знал, что она замужем?

– Брось, в натуре! Если обидно, тоже могу подружку привести. Или даже двух, а? Организуем этакий поросячий свинг. Оторвемся, гарантирую. Ты моих поваляешь, я – твою…

– Я задал вопрос. Ты знал, что она замужем?

Рослый красавчик поднял голову.

– Але, малой, это ты сейчас явно чего-то не вкуриваешь. Это ж не драма, – всего лишь эпизод. Так что давай без соплей. Косяка ты сам спорол, когда повелся на ее сиськи. Так что не втравливай в свой блудняк. Сам виноват. Тем более, что кайф обломал…

Судя по всему, парнишка окончательно пришел в себя. По жизни этот симпатяга был явно из «командиров» – потому и сейчас спешил закрепить пошатнувшиеся позиции. Ромочка застегивал уже молнию брюк, и ждать более не имело смысла. Скользящим шагом переместившись чуть правее, Аркан ударил его «глазом феникса». Попал куда надо – в рефлекторную зону чуть пониже правого уха. Потому и обошлось без криков и киношных взмахов руками. Даже не изменив позы, молодой человек повалился на пол, гулко боднул лбом рисунок на ковре.

– Ты рехнулся?… – взвизгнула Вероника. – Ты что! Ты… Ты убил его?!

Она стремительно села, на секунду расквасив голые ноги. Аркан заметил, что волосы у нее на лобке смяты и мокры. Парень сумел хорошо ее разогреть, – капли внутренней смазки продолжали мутным жемчугом вскипать из женского нутра, медленно стекать на простынь. Аркан отвернулся.

– Я его наказал.

– Наказал? Ты?.. Да ты знаешь, что с тобой сделают! Урод! Крысенок задрипанный!

Руки Аркана дрогнули.

– Между прочим, ты жила с этим крысенком два года.

– Да плевала я на тебя! Сыскарь долбанный! Прыщ гнойный! – Вероника вскочила с постели, швырнула в него подушкой. Ее тоже трясло, – и не понять было – от страха или бешенства. – Да кто ты есть, чтобы с тобой жить! Министр финансов? Хозяин банка?

– А он?

– Он, к твоему сведению, наследник! В сравнении с тобой – гигантского состояния!

– Ты ведь слышал, как он тебя называл. Да этот наследник бросил бы тебя через неделю.

– И пусть бы бросил! – полные губы Вероники исказила брезгливая гримаса. – Ты хоть знаешь, что такие, как он, пустыми не бросают? Да такие ребята за одну ночь богатыми делают! А вот тебя, дешевку, я бы сама бросила. Потому как не за что было держаться.

– Замолчи!

– А вот хрен тебе! Хочешь правду, получай! Или халупа твоя, думал, нужна мне? И не твоя она даже. – Вероника фыркнула. – Ты ведь до сих пор за нее расплачиваешься, нищеброд коматозный! Да ты… Ты мизинца Ромочки не стоишь…

Это и стало ее последней фразой. Ртутным сгустком метнувшись к раскрасневшейся женщине, Аркан поддел ее распятой ладонью под горло. Он даже не бил – скорее, хотел заглушить поток злых слов, однако хватило и этой малости. Запрокинув голову, Вероника опрокинулась на диван. Ее остекленевший взгляд оказался красноречивее любых слов. Пульс можно было не щупать, и Аркан без сил опустился на корточки. Справа и слева лежало по мертвому телу, и боль покидала голову, словно змея, выползающая из разоренного гнезда. В груди, как и следовало ожидать, царила пугающая пустота. Жить было не из-за чего и не для кого.

Глава 2

Чувства вины не было, как не было и злости. Злиться на жизнь представлялось глупым, на мертвую Веронику – несправедливым. Возможно, он, в самом деле, любил ее, а может, полюбил тот образ, что придумал за долгие годы, проведенные за колючей проволокой. При этом Аркан ясно понимал: вся вина женщин подобных Веронике в том и таилась, что ни врачами, ни учителями они рождены не были. Так уж распределяла экзаменационные билеты судьба. Одни появлялись на свет для того, чтобы стать хищниками, творцами или лакеями, другие рождались сугубо для панели. Ну, а на панели, как известно, измен не существует.

Аркан зажег настенную свечу, на секунду прикрыл веки, входя в транс. На колени опускаться не стал, как был – так и остался стоять. И все равно это было сродни полету – точь-в-точь как ночной прыжок из самолетного люка. Правда, сейчас за спиной не бугрился спасительный парашют, и прыжок грозил основательно затянуться. Ему бы очень хотелось назвать свое состояние молитвой, но это было чем-то другим. Он словно тонул в чем-то вязком, и грудь наполнялась бальзамом раскаянья. По прошлому опыту Аркан знал: в таком состоянии его можно было прижигать углями и бить палками, – он ровным счетом ничего не чувствовал. Кто знает, наверное, стоило погрузиться в себя окончательно – пробить нирванное облако и зарыться в донный ил, но у него оставалось последнее дело. Хотел он того или нет, но здешний маховик был запущен, и с этого самого дня судьбой Аркана должны были заниматься люди в погонах – те, кому по долгу службы положено брать под стражу и определять сроки наказания. В его же биографии пикантных моментов хватало, – стало быть, и служаки в погонах найдут к чему прицепиться, а, прицепившись, подберут статьи из весомых. Он понятия не имел, кем был этот Ромочка при жизни, но смерть рослого красавчика могла потянуть за собой не только Аркана. Следовательно, перед уходом в страну грез требовалось соблюсти давний обычай, а именно – предупредить и предостеречь друзей.

Словно подтверждая правоту его мыслей, в дверь настойчиво позвонили. И тут же застучали кулаком. Стало быть, очухались «телепузики», а, очухавшись, позаботились о группе поддержки.

Очнувшись, Аркан в мгновение ока оказался возле окна, стремительно выглянул. Его предположения подтвердились. Вблизи «Тойоты» нарисовалась еще пара тачек: японский «минивэн» и черный «мерин». Тройка «бодигардов» в темных пиджаках бдительно прикрывала позицию по периметру, и тут же топтался знакомый водила, объясняя что-то сидящему в «мерсе» мужчине. Так или иначе, но пересчитывать их не имело смысла. Важнее было другое: статус покойного Ромочки оценивался, весьма, высоко. Аноним не солгал, – не всякого студентика примчится вынимать из беды такая кодла. Тем проще представлялось ближайшее будущее Аркана. Во всяком случае, людей в погонах ему не дождаться. Парни в пиджаках сумеют позаботиться о нем самостоятельно.

Пальцами затушив свечу, Аркан приблизился к журнальному столику. Нужный номер вспоминать не пришлось, и очень скоро телефон отозвался знакомой мелодией. Спустя пару секунд, хозяин квартиры услышал голос своего непосредственного начальника. Прижав трубку к уху плотнее, он неловко облизнул прокушенную губу.

– Але, Дим? Это я.

– Аркадий?

– Слушай меня и не перебивай. Только что у себя в квартире я грохнул одного молодчика. Парень, судя по всему, из крутых, так что через пару минут мне крышка. Я хотел, чтобы ты подготовил все, как надо. Увольняйте, я не обижусь… Ну, и вообще открещивайтесь…

– Погоди, погоди! Что за горячка? На кой мне тебя увольнять?

– Ко мне уже ломятся.

– Забаррикадируйся! У тебя стальная дверь. Пока то да се, и мы, глядишь, подскочим…

– Не надо никуда подскакивать, Димон. Это судьба.

– Какая, на хер, судьба! Что ты городишь!

– Ты ведь знаешь мою историю. Должен помнить, из-за чего я подсел на нары… Словом, молодчика я грохнул не одного.

– Погоди! Ты хочешь сказать…

– Все верно, Димыч. В мир грез отправилась и она, – Аркан покосился в сторону двери. Стук на время прекратился, вероятно, группа поддержки совещалась. – Можешь смеяться, но я, Димон, стал персонажем из анекдота. Ну, и не сдержался. Не получилось…

– Всех наглухо?

– Так вышло. Я же говорю, это судьба, рок.

– Не мели чепухи! Надо держаться! Ты ведь сам все уши мне прожужжал про самурайские принципы.