НА КРЮЧКЕ

Увы, времена изменились. Детвора пошла не та. Лет десять-пятнадцать назад от подобного окрика малолетки брызнули бы в стороны, как горох. Сейчас же они только чуточку попритихли. Витюша и ушастый наездник одновременно подняли головы. В глазах Виктора блеснула искра надежды, в глазах наездника – откровенное недоумение.

– А чего? Мы играем.

– Я вижу, как вы играете.

– Нормальная игра! – наездник ударил пятками в бока Виктору. – Это мой пони, блин.

– Пони пора домой. Виктор, поднимайся.

– Э-э, куда пошел! А ну стоять!..

Виктор боролся с наездником, пытаясь встать, но противник был явно крепче. Стас хмуро взглянул на часы. Его лимит стремительно истекал. Шагнув в круг ребят, он цепко ухватил наездника за крупное ухо, вздернул вверх. Реакция была поразительная. По-девчоночьи взвизгнув, парнишка кулачками замолотил по руке Стаса.

– Пусти, пидор гнойный! Пусти, сука помойная!..

Разумеется, Стас слышал в жизни словечки похлеще, но чтобы подобные словеса изрекал розовощекий хлопчик – подобное для него было в новинку. Ладонь сама собой описала резкий полукруг, наградив мальчишку звонким подзатыльником.

– Убью, скотина!..

Удерживая извивающегося пацаненка, Стас только покачал головой.

– Он теперь на вас жаловаться будет, – предупредил честный Витюша. Он стоял уже возле Стаса, и весь его вид выдавал нешуточные переживания. Правда, переживал он, судя по всему, не за одноклассника, а за Стаса, которому, по его мнению, теперь грозили крупные неприятности.

– Вот беда-то! – Стас уложил вырывающегося паренька на колено, одним движением выдернул из школьных брючек кожаный ремешок.

– Щас бить будет, – шепнул кто-то из малолетнего окружения.

– Еще как, – подтвердил Зимин. Ремень взлетел вверх и впился в мальчишечьи ягодицы. Парень завизжал, но Стас и не думал останавливаться. Отсчитав с десяток ударов, отшвырнул «наездника» в сторону.

– Похоже, братец, ты псих. Посоветуй своему отцу проводить подобные процедуры почаще. Хотя бы раз в неделю. Тогда, может, еще выйдет толк.

– Он тебя, гада, пришьет. Понял? – мальчишка, всхлипывая, поддерживал на поясе штаны. – Ремень отдай, сука!

Стас свернул ремень в рулон, швырнул в заросли мертвого чертополоха. Поднимаясь, наградил шлепком и Витюшу.

– Кто тебя просил вставать на четвереньки?

Опустив голову, Витюша захлюпал носом.

– Ладно, пошли. Бывайте, цветы жизни! Благоухайте дальше. – Стас взял Витюшу за руку и зашагал к выходу со двора. Шаг его был крупен, Витюша едва поспевал за ним.

– Мой отец достанет тебя! Слышал, кобел?..

Стас даже не обернулся. Он спешил.

Весь путь прошли молча, и только возле дома остановились для короткого разговора.

– Так зачем ты вставал на четвереньки?

– Это же Чипа. Он у нас в классе самый сильный. И отец у него – шишка. – Нос у Витюши распух от слез и соплей. К щеке прилипла какая-то пакость. Стас достал платок, потянулся к лицу паренька, но, вспомнив мамашу Виктора, просто передал его мальчугану.

– Утрись, герой. Подумаешь – шишка. В наше время любую шишку можно в два счета превратить во вмятину.

У Витюши в глазах мелькнуло радостное изумление.

– Ну да?!

– Балда!

Оба враз улыбнулись.

– Все. Иди домой, учи уроки. А будет кто снова приставать, стерпи раз, стерпи два, а на третий дай в глаз и покрепче. Способ проверенный.

– А вы?

– Что я? Я за тебя вечно вступаться не буду, – Стас потрепал парня за вихры. – Ну все. Дуй домой, а мне пора.

Глава 3

Конечно семь с лишним сотен «бакинских» они срубили сегодня по всем правилам. Еще и «кирпичный магнат» добавил за хлопоты три сотни, но жизнь тем и коварна, что сплошь и рядом подсовывает кочки да рытвины. Дмитрий не страдал излишней мнительностью, однако в подобную «полосатость» отчасти верил. И когда на подходе к дому Дианы проезжающий мимо джип окатил его порцией воды из лужи, он почему-то сразу понял, что удовольствия на сегодня закончились, и впереди его поджидают не самые приятные события.

Так оно и оказалось. На перекрестке он стал свидетелем тройной аварии. Бежевая «девятка» намертво слиплась с крохотной «Окой», превратившись в жуткую композицию спятившего авангардиста, а рядом колесами вверх покоился изжеванный «Фольксваген». Тут же в луже крови лежало бездыханное тело. Еще над одним склонился мужчина в белом халате. Кажется, он пытался делать непрямой массаж сердца, но, судя по лицам присутствующих, дело было швах. Подавив вздох, Дмитрий поспешил отвернуться, но скверное начало было положено. Как по заказу с неба вновь посыпало неприличной моросью, словно с неведомой высоты решил помочиться скучающий старичок. Точнее – тысяча старичков, а может, и несколько миллионов.

Спасаясь от мрачнеющей на глазах жизни, Дмитрий зашел в магазин, где приобрел роскошный торт. И именно здесь у прилавка его довольно грубо пихнули в бок. Не стриженный молокосос и не качок с кувалдами вместо рук, – обычная тетя с багровым лицом. Это было значительно хуже, поскольку тети, пусть даже злые, – тоже женщины. Во всяком случае сдачи таким не сдашь, можно только обидеться.

Мысленно Дмитрий обругал американских агрессоров вкупе с отечественными олигархами и решил не обижаться. Тем более, что ноги вели его знакомым маршрутом. Если Диана окажется дома, все еще можно будет исправить. То есть, если глотнуть чая с тортом, быстренько нырнуть под душ, а после к ней под халатик, – все безусловно наладится. Как вещают западные психологи лучшее средство от стрессов – штанга, сладкое и эротическая гимнастика. А гимнастами они с Дианой были хорошими. И уж конечно там, под халатиком, прижавшись к нежно-упругому животику, ладошками накрыв пару пышек с изюминками сосков, он легко и просто позабудет обо всем на свете. За то, верно, и простил ту злую тетю. Лет двадцать-тридцать назад, она, вероятно, тоже была смешливой и симпатичной, для кого-то даже желанной. Была да оплыла со временем.

Стряхнув с лица скользкие капли, Дмитрий зашел в подъезд, лихим ударом по кнопке вызвал лифт. Минутой позже из спустившейся кабинки выбралась покачивающаяся парочка семиклассниц. Ямки пупков – напоказ, как у Бритни Спирс, на ногах высоченные колодки. Этакие куклы Барби на российский манер. Глазки с пьяненькой неиндийской поволокой, в раскрашенных по-вампирьи губках – недешевые сигаретки. В общем – прелесть что за девочки! Одна беда – курят, пьют и говорят помойные слова. А ведь тоже могли бы быть такими, как Диана.

Дмитрий сунулся было в лифт, но в ноздри шибануло таким табачным угаром, что он тут же передумал. Сигая разом через две-три ступени, помчался на шестой этаж пехом.

Увы, именно здесь скоропортящийся день огорошил его главным сюрпризом. На лестничной площадке, затылком привалившись к стене, сидел паренек. Красивый, белокурый, с навеки застывшим взором. На коленях валялся использованный шприц, бессмысленная полуулыбка могла испугать кого угодно.

Опустившись рядом на корточки, Дмитрий тронул паренька за кисть. Рука была холодной, на локтевом сгибе красовалась печально знакомая россыпь багровых пятен. Дмитрий медленно выпрямился. Покойника он, разумеется, узнал. Сосед Дианы – из сорок девятой. Не то Жорка, не то Женька. Нормальный в общем-то парень. Кошек не вешал, стекла не бил. При встречах здоровался, а разок даже помог допереть до квартиры купленную тумбу. Еще и дружок у него был такой недотепистый – головка тыковкой, уши врастопыр и кличка соответствующая – Цыпа. Во всяком случае возле Цыпы этот блондинчик смотрелся вполне цивилизованно.

– Что ж ты, дурила такой, наделал…

Харитонов повернулся к двери Дианы. Раз за разом послал в квартирную пустоту несколько тягучих трелей. Увы, все шло положенным чередом. Красавицы Дианы дома не было. Пришлось звонить в дверь слева. Там, помнится, жила ее подруга.

– Алена? Это я, Дмитрий… Скорую надо бы вызвать. И милицию заодно.

Соседка высунула голову в бигудях, ойкнула, разглядев Дмитрия. Но церемониться было некогда. Харитонов сухо кивнул ей на сидящего у стены парня.

– Вот, понимаешь, только что наткнулся.

– Ох, ты Господи! Что же это с Женечкой стряслось?

– Судя по всему, передоз. Кололся ваш Женечка.