Оценить:
 Рейтинг: 0

Лесник

Год написания книги
2024
1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Лесник
Андрей Шапеев

Роман будет интересен читателям с любым кругом интересов и с любой глубиной вдумчивости. Для кого-то это головоломка-детектив, для кого-то – философская драма, а для кого-то – просто ужастик, что тоже совсем не плохо. Никто не будет обделён.

Лесник

Андрей Шапеев

© Андрей Шапеев, 2024

ISBN 978-5-0064-7441-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Андрей Шапеев

Лесник

Вместо вступления. Последнее письмо моему другу Славке. Письмо о моей жене: мы недавно начали жить с ней.

Привет, Славка! Ты спрашивал, на ком же я женился в итоге, ну так это письмо я посвящу рассказу о моей жене.

Она не мудрствует лукаво. Простая деревенская женщина, в хорошем смысле.

В её движениях сквозит нечто от лесного животного: то косули, то рыси или вообще ястреба. По крайней мере, некоторые движения, с которыми она обращается ко мне, напоминают движения зверя, заметившего тебя в лесу.

Её смех как будто непосредственно дан самой природой. Ни у кого не училась, как будто бы жила в лесу и научилась смеяться у ветра, колышущего верхушки деревьев.

Смех конечно человеческий, но видит Бог, смех исконно деревенского человека сильно отличается от смеха городского – жизнью, незатейливостью, ясностью и звонкостью и певучестью. Наверное, я так говорю, потому что я городской житель. Что сам думаешь? Этой звонкости я всегда удивлялся.

Голос, которые другие ставят себе, чтобы громко и ясно говорить, у неё от природы какой нужно.

В том, как она брала что-либо в руки или обнимала меня было что-то такое мягкое, но уверенное, жилистое.

Иногда смотрела на меня как натуральный дикий зверь. Говорит, понимает всё, отвечает. Но взгляд такой, словно смотрит на тебя зверь из глубокой тёмной чащи леса. Неотрывно и видя в тебе как будто такой же предмет пространства, как муравейник или пень.

Она уникальна, такая, словно бы все ходили на курсы «Как жить в обществе нервничая, суетясь и выматывая себе нервы» или «как всё навязчиво анализировать и за всё бояться» или «100 способов стать невротиком», а она их пропустила, вместо этого ходила по грибы. За то её и люблю.

При этом она очень любит сплетничать, но я и сам рад обсудить какого-нибудь соседа. В целом умная добрая женщина.

Как ты поживаешь? А то ведь месяц прошёл с твоего предыдущего письма. У нас всё хорошо. Живём.

Последний ответ Славки на моё письмо о моей жене. Полгода до настоящих событий

Ахаха! Вот и насмешил меня твой тон в письме! Специально так писал? Красиво, очень романтично даже. Безусловно, я верю в то, что ты женился на лучшей девчонке.

Правда, очень странно ты написал про неё. Но ты и раньше красным словцом отличался, так что я думаю, это ты снова экспериментируешь. Про деревенских ты верно написал, совсем другие люди, чем мы с тобой. Но вот я как 10 лет назад сюда переехал, так сам стал попроще, что ли. Оно и правильно, на самом деле. Тут в деревне только попроще надо быть, иначе с ума сойдёшь.

Как я поживаю? Да ничего, вполне. Людей в деревне всё меньше, но магазин ещё работает, и это главное. Антон, дурачок который, недавно спалил пустой дом. А там хозяева ещё не всё забрали. Добро пропало. Жалко. Что ещё сказать тебе? Приезжай, я баню свою теплоизолировал. Теперь должно быть хорошо.

1 Как на мшистом автомобиле мы с женой выехали к Славке

Началось всё с того, что нам понадобился лесник Славка. Просто до зарезу. Причин тому насобиралось много, всего и не перечислить за один раз. Но есть и основной предлог для того, чтобы ехать к нему за 90 километров по убитой просёлочной дороге. Это клещики.

Клещики, из-за которых в этом году погибло уже 60% урожая ржи в хозяйствах в округе. Хозяйственники перепробовали все возможные способы борьбы. Использовали самые ядрёные химикаты, вводили специальный карантин для злаковых, и вообще сражались достойно. Но проигрывали. Вообще, надо сказать, что 40% урожая погибло ещё в самом начале, по недосмотру. За другими заботами как-то позабыли увеличить дозу инсектицида.

Это были какие-то особые клещики, невосприимчивые к инсектицидам. Мельче, плотнее и щитинистей, чем обычные ежегодные. Возможно потому, что зараза не была с самого начала обнаружена, из-за обычных профилактических доз инсектицида эти клещики выработали иммунитет. Поэтому когда было уничтожено 40% урожая, и хозяйства хватились увеличивать концентрацию инсектицида в фумигаторах, было уже поздно. Мне почему-то казалось, что наш Славка, так звали лесника, предложит варианты, как побороть паразита.

А что ещё было делать? Когда все средства перепробованы, обращаешься к старым знакомым. Славка был толковый парень.

Он мой старый друг. В институте мы с ним были лучшими друзьями и до сих пор хоть раз в год, да поддерживали связь. К праздникам он присылал мне деревенский самогон и дичь, а я ему – всякую ерунду, которую ему было трудно достать в деревне, которую он попросит. То фонарь ему куплю хороший, то перочинный нож, то журналы какие-нибудь. Но мы уже 3 года не общались вживую, всё письмами, посылками, да и то всё короче, всё лаконичнее. И я не знаю, как там он. Не спился ли совсем, узнает ли меня.

Из нашего посёлка мы выехали вдвоём с женой, в субботний день. У меня старая Митсубиши Паджеро, у которой на крыльях, заднем бампере и зачехлённой запаске вырос густо-зелёный бархатистый пушок мха. Она стояла три года без дела, а меня по работе возили на служебной Ниве. А недавно я решил дать старому коню дорогу. Ну и потому что права после лишения наконец восстановил.

Пришлось заменить все возможные резинки, это вылилось в кругленькую сумму. А также смириться с гниющими порогами, кое-где залатав их листовой нержавейкой. Но в остальном движок и ходовая были в полном порядке. Кое-что конечно ещё требовало замены, но не так критично. К тому же я уже сильно потратился. Пока и так сойдёт. Так что машина приятно и тепло рычала, согревая душу перспективой душевной поездки выходного дня. Мох я с неё пока не счищал. Пусть пока побудет. Антуражно.

Мы закупились семечками, крекерами, заварили термос чая, и покатили, иногда с плюханьем и грязными брызгами разбивая блестящие на солнце озёра луж. Всю дорогу испещряли ямы, колеи из подсохшей грязи – то змеисто виляющие, теряющиеся в лужах, то неожиданно выныривающие из них и образующие по краям опасно торчавшие окаменевшие гребни из грязи, поросшие короткой травой с залысинами и субтильными колосьями подорожником, которые и без того являются питекантропами в мире колосьев в смысле грубости, так ещё захудалыми от частых проезжающих по ним колёс и обдаваемые потоками грязи.

Этой дорогой пользовались, в основном отправляющиеся на охоту или рыбалку местные. Естественно, подобно другим дорогам, где функция не связать точку А с точкой Б, а просто привести подальше в лес, по этой дороге в принципе было сложно ехать. Но наша задача была всё-таки приехать в пункт Б. В деревню Кроты. Там и жил наш лесник.

2 Как нас обоих укачала убитая дорога

По ухабисто-волнистой дороге, которую трудно было назвать дорогой, мы проехали километров 15, прежде чем жена сказала:

– Я больше не могу, меня сейчас стошнит. Остановись.

Мы вывалились из Паджера и, покачиваясь по-моряцки широкой походкой, отошли в сторону и плюхнулись в цикорий, держась за головы. Я снял свои красно-синие потасканные кеды Пума и дал ногам подышать. Прекрасная поездка выходного дня, о которой я так мечтал утром, превратилась в адскую карусель, на которой теряешь представление о верхе и низе и о сторонах света. В голове страшно гудело.

– Прошло полтора часа почти. 10 километров в час, – я почесал свою коротко остриженную голову, которую начало печь на солнце, схватил цикорий, сорвал с него цветок и кинул в дорожную лужу. Голубенький цветок поплыл по луже, как будто у неё было течение. Я опьянело вздохнул, – но ехать-то надо дальше. Ещё 75 кэмэ.

Позади нас было небольшое заброшенное поле, теперь сплошь степь. Впереди, через дорогу, – густой смешанный лес. А там, в лесу, паутинная сеть ветвей вверху и мох внизу, такой же мох, как и на моей машине. Эта параллельность существования мхов показалась мне немного странной, как если бы машина вдруг сказала мне, что хотела бы прорасти им насквозь. Я помню, что тогда пообещал себе по приезду домой после выходных счистить весь мох с машины до блеска.

Жена моя сидела уронив голову на колени, её взлохмоченные волосы закрывали лицо. Нагретые солнцем, они ещё пахли ромашковым бальзамом, но уже немного перхотью или чем-то таким, если мыл голову позавчера. Мне нравилась смесь этих запахов. Она придаёт женщине некоторое ощущение жизни, в отличие от безжизненного стерильно-бальзамного, который слышен сразу после мытья головы.

– Йыыыхх, – прорычала глухо жена. Этот звук означал сильную усталость, в стоическом намерении всё же преодолеть остаток пути.

Поймав себя на мысли, что размышляю о степени чистоты женских голов, я встал, размялся, обулся, и поплёлся обратно в Паджеро. Жена больше ничего не сказала и смиренно последовала моему примеру.

Ещё приблизительно 5 километров мы ехали по этой дороге, а затем она стала более дикой, заросшей и при этом, поразительно, но – более ровной. Здесь ездили реже. Большинство рыбаков, охотников и грибников, сворачивало раньше. И немногие здесь месили грязь в непогоду, выдавливая из колеи топорщащиеся в разные стороны гребни. И мы смогли ехать быстрее. Жена даже свободно вздохнула, повеселела и принялась снова грызть семечки.

Я включил радио. Слегка шипя, заиграла «Since U Been Gone» Келли Кларксон. Гитарные риффы звучали шумливо, глухо улетая в открытое окно и растворялись там в берёзовом молодняке. А голосок Келли, напевающий что-то на английском, показался мне до ужаса несовместимым с этими полями и лесами. Подобно приторно-сладкой засахарившейся конфете в гречневой каше на топлёном масле. Но что поделать, ловила только эта станция. И это всё же было лучше, чем звенящий гул ухабистой дороги, который ещё не унялся в наших головах.

Вскоре солнце застили облака, и мир стал сугубо серо-зелёным. Радио перестало играть, только шипело, и я его выключил. Чтобы разнообразить остаток пути, мы с женой начали играть в города. Ещё через 2 часа, когда мы уже по нескольку раз изрядно пострадали подыскивая название городов на злосчастных буквах «А», «Н» и «К» (просто бич игрока в города), мы свернули на дорогу, ведущую в Кроты.

3 Две Олеси

Чуть дальше за поворотом нас остановили девушка с маленькой девочкой. Они сказали, что им тоже до Кротов, но они боятся, что дождь застанет их, поэтому и попросили подвезти.

– Я Даша, а это мой муж Вова. А вас как зовут? – Зачем-то заболтала моя жена.
1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6