Земли полуночи

– А что с ней? – с любопытством глянула на меня она.

– Я начинаю опасаться Владеющих, – признался я. – Это просто поразительно, сколько подлых приёмов они изобрели. Я даже не подозревал, что можно настолько извратить простые и безобидные конструкты. Оказывается, можно убить вообще всем, чем угодно. После всего того, что нам Максакова продемонстрировала, я теперь хожу, постоянно отслеживая малейшие флюктуации поля.

– Так и надо ходить всегда, – развеселилась Стефа. – Но вообще не суди по Максаковой обо всех. Она очень сильный боевик, одна из сильнейших. А может даже и сильнейшая. Она ведь очень долго преподавала боевую практику.

– Она мне как-то сказала, что тридцать лет преподавала.

– Ну вот. Такие слабыми никогда не бывают. А когда она возвысилась, то получила дар видения развилок. Для боевика это самый ценный дар – предвидеть результат своих действий и действий противника.

– Повезло ей с даром, – согласился я.

– Повезло? – Стефа с удивлением взглянула на меня. – Ты что, считаешь, что Сила сама раздаёт свои дары? И сама решает, кто что должен получить?

– Ну, не то чтобы я так считал… – замялся я. – А что – это не так?

– Конечно, не так, – Стефа даже, по-моему, возмутилась. – Сила тебе няня, по-твоему? Она ничего не раздаёт – ты сам берёшь, если, конечно, способен взять. Когда у человека меняется восприятие – например, при возвышении, – он получает возможность видеть именно ту грань Силы, которую хотел увидеть. Возможно, сам не сознавая, но хотел. Вот ты всегда восхищался лесом вероятностей, твоя мать получила дар преобразования, а Максакова – прирождённый боевик. А что важнее для боевика, чем умение предвидеть действия противника?

Довольно неожиданный взгляд на дары Силы, но надо сказать, очень логичный и многое объясняющий. Интересно, о чём подсознательно мечтала Ленка, раз получила дар управления пространством? О телепортации? Или о возможности резать что угодно разрывами метрики? Не думаю, что она сама понимает, что же именно хотела. Она натура артистическая, и о мотивах своих действий задумывается нечасто.

– Никогда не задавался этим вопросом, – признался я. – Но вот сейчас ты это сказала, и всё сразу кажется очевидным. В самом деле, Сила нам просто даёт возможность чего-то добиться самим. И не стоит ждать, что она будет следить за нашими успехами, как добрая мамочка. А кстати об Анне Максаковой – меня всегда удивлял поразительно высокий процент Высших на их курсе. Пять человек – это, по-моему, даже ненормально.

– Скорее всего, из-за их вражды, – предположила Стефа. – Ивлич там схлестнулась с Кисой, и они втянули в свою вражду Тирину с Максаковой. Я слышала, страсти там кипели просто вулканом. Известно же, что Владеющий успешнее всего развивается под внешним давлением – для чего вас Менски бьёт все пять лет? Не для собственного же развлечения.

– Может, и для развлечения, – я слегка поморщился.

– Да, этот может, – засмеялась она. – Но почему ты сказал «пять Высших»? Их вроде четверо там училось.

– А Милана Бобровская?

– Лана не с ними училась, она на пару лет младше. Но знаешь, что – будь с Бобровской поосторожнее. Она вроде со всеми дружит, но если присмотреться, то про неё вообще очень мало что известно. А такие люди, которые себе на уме, они как раз и есть самые опасные.

Глава 4

По дороге на четвёртый механический я рассеянно смотрел в окно. Мелькнула афиша визиона – название я не успел разобрать, зато успел заметить слово «гений». В памяти сразу всплыли неумеренные комплименты Стефы, и мне вдруг пришла в голову мысль, что надо бы кое-что проверить. Я сосредоточился, и перейти в нужное состояние оказалось на удивление легко. Не понадобилось даже особенно всматриваться – мерцание ветки было еле заметно, но всё же вполне различимо. На меня накатила глухая злость; концентрация тут же рассыпалась, но всё, что нужно, я успел увидеть. Мерцание уходило туда, где я уже ничего не мог различить, но и так было ясно, где оно начинается – рифов заставили отдать нужный сплав. Дальше уже ничего править не надо было, всё было предопределено – сплав исследовали, сразу же обнаружили свойство сокращаться под действием электричества, немедленно последовал доклад князю, а князь поручил заняться этим наиболее подходящему исполнителю, то есть мне. Неведомый кукловод извлёк урок из моего отказа забрать себе производство пойла древних полян, и выбрал другой вариант, где у меня уже не было ни малейшей возможности отказаться. Говоришь, гениальный организатор – да, бабушка?

Я усилием воли подавил злость – нет смысла фонтанировать эмоциями, если всё равно ничего нельзя сделать. Но когда-нибудь я найду того, кто вмешивается в мою жизнь, и спрошу с него за всё. Конечно, с первого взгляда все эти правки мне на руку, но я, во-первых, предпочитаю строить свою жизнь сам, а во-вторых, очень сомневаюсь, что настоящая цель этих правок мне понравится.

В проходной четвёртого механического меня неожиданно притормозили. Когда я, вежливо кивнув охранникам, вознамерился пройти на территорию, вдруг раздался суровый окрик:

– Стоять! – охранник недружелюбно смотрел на меня. – Где пропуск?

– Даже так? – удивился я. – Меня зовут Кеннер Арди, и я хозяин этого предприятия.

– Извините, – он резко сбавил тон, – но мы не знаем в лицо господина Кеннера Арди.

– Действительно, проблема, – озадачился я. – Я, конечно, могу показать документы, но, вообще-то, меня должен был встретить управляющий. Сообщите почтенному Аксёну Белаве, что я уже прибыл.

В этот момент дверь распахнулась, и в проходной появился слегка запыхавшийся управляющий.

– Господин Кеннер, прошу прощения, – немедленно извинился он. – Непредвиденные обстоятельства задержали меня в самый последний момент.

Ну конечно же, непредвиденные – при опозданиях других обстоятельств и не бывает. А вот я на вызовы князя почему-то никогда не опаздываю – как-то так получается, что у меня обстоятельства всегда предвиденные. Возможно потому, что князь и не подозревает, что обстоятельства бывают непредвиденными, и такого оправдания просто не поймёт?

– Позаботьтесь, чтобы подобное больше не повторилось, и чтобы меня всегда пропускали на территорию, – выговор я делать не стал – если не дурак, то сам сделает выводы, ну а дурак на таком посту ни к чему.

– Это безобразие! – возмутился управляющий, гневным взглядом окидывая охранников. – К сожалению, охрана мне не подчиняется – и позволю себе заметить, господин, я считаю это неправильным и мешающим нормальной работе. Но я, разумеется, сообщу почтенному Антону Кельмину об этом вопиющем случае.

Очень ожидаемое поведение – любой руководитель на инстинктивном уровне использует малейшую возможность урвать себе чуть больше власти. Ну а не подчиняющаяся ему охрана – это такая боль, что просто спокойно кушать не получается.

– И Кельмин вам скажет то же самое, что и я, почтенный: охрана поступила совершенно правильно, – слегка раздражённым тоном ответил я, и охранники немного расслабились. – Просто в следующий раз не позволяйте себе опаздывать, а ещё распорядитесь, наконец, сделать мне постоянный пропуск. И хватит об этом. Машина госпожи Киры слегка отстала от моей, но она вот-вот появится. Давайте выйдем на улицу, чтобы не мешать работе охраны, и подождём госпожу Киру там.

Кира действительно не задержалась – уже через пару минут она показалась из дверей проходной и оглядевшись, направилась к нам.

– Ну, раз мы, наконец, собрались, давайте приступим, – объявил я. – Нам с вами сегодня нужно будет понять, насколько завод готов к большим изменениям.

– Контракт дружины на самоходную платформу? – тут же оживился Белава.

В своё время контракт на большое перевооружение княжеской дружины был обещан именно ему, но обстоятельства изменились. Появился контракт на поставку тяжёлых бронеходов архиепископу Трира, в результате свободных мощностей на заводе оказалось недостаточно, и контракт на новую платформу уплыл на «Милик» и в мастерскую Ивлич. Контракт архиепископа по масштабу даже близко не мог сравниться с контрактом князя, и Белава сильно переживал. Впрочем, упрекнуть меня он так и не осмелился.

– Нет, почтенный, – покачал я головой, – забудьте о контракте дружины. Точнее говоря, забудьте именно о контракте на унифицированную платформу. Впрочем, у вас и без него работы будет более чем достаточно.

– Имперский контракт не заканчивается? – с надеждой переспросил он.

– Я думаю, имперцы его даже расширят, – уверенно предположил я. – У них вскоре ожидается серьёзная заварушка, и я сомневаюсь, что имперские заводы смогут резко увеличить выпуск. Но это даже не главное, почтенный. Давайте прогуляемся по территории и прикинем, где и как мы можем разместить новый совершенно секретный цех.

– Новый цех? – удивился управляющий, и Кира тоже вопросительно посмотрела на меня.

– Да, и для начала немедленно начинайте процедуру расторжения договора аренды со всеми арендаторами. В самое ближайшее время на территории не должно остаться никаких посторонних. Охрана будет усилена и выделена в отдельную структуру…

Управляющий удовлетворённо улыбнулся.

– … которая, впрочем, будет так же подчиняться Антону Кельмину, – безжалостно закончил я, и управляющий опять скис.

Интересно, почему он так озабочен вопросом подчинения охраны? Уж не пытался ли он раньше крутить какой-то маленький побочный гешефт? Надо будет распорядиться насчёт негласной проверки – возможно, при Матиасе Лахти он что-то такое делал, а потом пришли мы, заменили охрану и испортили ему праздник.

– Давайте, я объясню ситуацию с самого начала, чтобы вам было понятнее, о чём идёт речь, – предложил я, пока мы неторопливо двигались вдоль главной дороги. – Князь приказал нам производить псевдомускулы нового поколения, которые заметно превосходят производимые сейчас. Технология совершенно секретна, отсюда и повышенные меры безопасности.

– Так зачем нам новый цех? – не понял управляющий. – У нас же есть цех выращивания псевдомускулов.

– Он будет работать по-прежнему, почтенный. Бронеходы, оснащённые по новой технологии, будут поставляться только княжеской дружине и, надеюсь, нам. Я не уверен даже, что нам разрешат продать их нашим союзникам. Во всяком случае, если и разрешат, то не сразу. Разумеется, с течением времени ограничения будут постепенно смягчаться, но в обозримом будущем экспорт такой техники останется безусловно запрещённым. Словом, давайте разбираться, что мы сможем сделать на имеющейся территории, и не придётся ли мне просить князя о выделении дополнительной территории для расширения завода.

– У нас не заложены средства на подобные внеочередные расходы, – недовольно заметила Зайка. – Весь бюджет на капстроительство уже распределён.

– Вот поэтому ты здесь и находишься, Кира, – поощрительно заметил я. – Почтенный расскажет нам, почему нам необходимо расширяться и строить новые цеха, а ты объяснишь, что таких денег у нас нет, и придётся выселять кого-нибудь из старых цехов. Кстати, мы же выселяем арендаторов, так что какие-то площади должны освободиться.

– Я не уверена, что мы там сможем кого-то быстро выселить, – с сомнением сказала Зайка. – Насколько я помню, эти договоры не предусматривают досрочного расторжения.

– Значит, будем платить неустойку, – пожал плечами я. – И не вздыхай так тяжело, Кира – это прямой приказ князя. Все посторонние должны покинуть территорию как можно быстрее.