Последний тур . Дело чёрного старика. История первая

– Тётя Рита, я действительно устала и хочу спать, – сказала Люба, не желая продолжать неприятную беседу. – И ещё у меня к вам просьба. Не курите в квартире. Для этого есть балкон.

Маргарита сделала формальный жест, как бы разгоняя дым, и потушила папиросу.

– Прости, Любаша, расслабилась, – сказала тётя и виновато улыбнулась.

Люба вышла из кухни и вернулась с полотенцем.

– Это ваше полотенце. Идите в душ, а я постелю постель.

– Люба! – остановила племянницу Маргарита. – Давай договоримся. Ты не будешь мне больше выкать. Хорошо?

Пожарская немного задумалась. Ей было сложно называть на «ты» женщину, которая за прошедшие годы стала для неё чужой. Да и идти на поводу у своей незваной гостьи Люба не хотела.

– Я постараюсь к этому привыкнуть, – сухо ответила Пожарская. – Идите в ванную.

1973 год. 5 августа. 15:40

Василий следовал за Подгорным как привязанный. Раз Панкратов сказал, что Андрей быстро всему научит, значит надо так и делать. Квартира, в которую они приехали по вызову, находилась в новом кооперативном доме. Обставлена была хорошо. Новая мебель, цветной телевизор – дорогое удовольствие по тем временам. В каждой комнате большие цветастые ковры. Много картин и хрусталя. В серванте стоял дорогой гэдээровский сервиз на двенадцать персон. Совсем не было похоже, что эту квартиру обворовали. Обнесли, как выражались уголовники. Лишь большая шкатулка с открытой крышкой, стоявшая на комоде, намекала на пропажу чего-то дорогого.

В кресле, рядом с комодом, сидела женщина средних лет. Она всхлипывала. В руке у неё был платок, которым она то и дело смахивала слёзы. На комоде стоял пузырёк валерианы и стакан с водой. «Вот так выглядит человеческое горе, – подумал Василий».

В комнату уверенным шагом вошла пожилая женщина. Короткая стрижка, никаких украшений и макияжа. На ней была тёмно-серая юбка ниже колен, плотные чулки, сверху жакет и белая блузка, застёгнутая на все пуговицы. Одежда была явно не по погоде. В руках она держала толстую коричневую папку.

– Здравствуйте, Елена Яновна, – вежливо поздоровался Подгорный.

Женщина кивком ответила на приветствие Андрея и, не меняя строгого выражения лица, оценивающим взглядом посмотрела на Куприянова. Затем повернулась к заплаканной женщине и сказала:

– Меня зовут Елена Яновна. Фамилия – Зиновьева. Я следователь. Вы готовы ответить на мои вопросы?

Женщина посмотрела на следователя и расплакалась во весь голос.

– Понятно, – сказала Зиновьева и, потеряв на некоторое время интерес к потерпевшей, опять обратила свой взор на Куприянова. – Новенький? – спросила она

– Василий Куприянов, – вместо Куприянова ответил Андрей Подгорный. – Позавчера прибыл к нам. Свежий- свежий. Только из-за парты.

– А у свежего нет языка? Не балуй молодёжь, Подгорный. Пусть учится сам за себя отвечать.

– Лейтенант Куприянов Василий Иванович, – спокойно сказал Василий. – Назначен к вам в отдел по борьбе с кражами.

– Чего в армии не остался? – внезапно спросила Зиновьева. – Там бы у тебя хорошо получилось.

Василий был удивлён. Он на самом деле думал после срочной службы пойти в военное училище. Но замполит, майор Романский, убедил поступить в юридический. В милиции катастрофически не хватало хороших кадров. Из политуправления пришло указание лучших ребят направлять туда.

Куприянов решил не строить догадки, а спросить Елену Яновну напрямую:

– Откуда вы взяли, что я хотел остаться в армии?

– Так тут нет никакой загадки. Если хочешь стать хорошим сыщиком, научись всё быстро анализировать. Тогда не надо будет задавать лишних вопросов. Подумай. Догадаешься – расскажешь. Время у нас тут будет достаточно.

Зиновьева села на диван и не по-женски резко придвинула к себе массивный журнальный столик. Положила на него папку, достала оттуда протоколы, ручку и приготовилась к работе. Василий в этот момент подошёл к Зиновьевой, наклонился и тихо сказал:

– Я догадался.

– Ну!? Давай! Выкладывай! У нас тут нет времени долго рассусоливать, – поторопила Василия следователь.

– Я представился лейтенантом. А в милиции воинские звания только в этом году ввели. Правильно?

– Правильно! Садись пять, Подгорный, – Зиновьева сделала властный жест, подзывая к себе Андрея. – Пойдите и опросите всех, кого встретите во дворе и жильцов подъезда. Только быстро. И ещё, Андрей, научи этого парня всему. Похоже Василий Иванович у нас перспективный. У нас таких немного.

– Слушаюсь, Елена Яновна, – картинно козырнул Подгорный и, взяв Василия за рукав, повёл за собой.

Опрос ничего определённого не дал. Воскресный день. Лето. Многие в отпусках. Другие на пляже или даче. А кто дома, изнемогая от жары, размякли и сидят под вентилятором. Никто ничего подозрительного не видел. Соседка, из квартиры напротив, готовила на кухне и никаких странных звуков не слышала. Одним словом – зацепиться не за что. С этой информацией Подгорный с Куприяновым пришли к следователю. Та продолжала беседу с потерпевшей, пытаясь хоть что-то важное выудить из плачущей хозяйки квартиры. Увидев вернувшихся оперативников, Зиновьева обратилась к женщине:

– Надежда Петровна, вы, пожалуйста, успокойтесь и попробуйте ещё раз вспомнить с момента возвращения вашего мужа из командировки до сегодняшнего вечера. А я пока переговорю с сотрудниками.

Она решительным шагом прошла на кухню, достала из бокового кармана жакета папиросу. Подкурила и глубоко затянулась.

– Рассказывайте, – строго сказала она, выпустив мощную струю дыма.

– Никто ничего, – сухо сказал Подгорный.

– Понятно, – вздохнула Зиновьева и после небольшой паузы продолжила. – Хозяйка уехала провожать мужа.

– Простите, а муж у нас кто? – уточнил Андрей.

– Муж у нас инженер-химик. На севере работает. Зарабатывает очень хорошо. В гараже «Волга», полный дом барахла. Сами видите. Рейс был в 12:30. Выехали заранее. Вызвали такси на 9:00. Вернулась Надежда Петровна около двух. Предварительно зашла в магазин тут на проспекте и сразу домой. Ни во дворе, ни в подъезде никого не встретила. Открыла дверь ключом. Опять ничего подозрительного. И только минут через тридцать заметила, что шкатулка стоит на комоде.

– А где она должна стоять? – уточнил Подгорный.

– В верхнем ящике. Хозяйка говорит, что они с мужем никогда шкатулку с драгоценностями на виду не оставляли.

Зиновьева резким движением потушила папиросу и махнула головой, призывая за собой оперативников. Зашли в гостиную. Елена Яновна открыла поочерёдно все ящики комода.

– Смотрите внимательно, – сказала она. – Пойдёмте в спальню.

Зайдя в спальню, Зиновьева открыла шифоньер.

– Всё видите?

Собственно ничего особенного увидеть было невозможно. Всё обычно. Аккуратно сложенные личные вещи хозяев. Следователь открыла следующую дверцу.

– Вот в этой коробке из-под обуви, лежали деньги. Много, – продолжала Елена Яновна экскурсию по злосчастной квартире.

– Для меня много, – оглядывая отделение шифоньера, сказал Подгорный, – это двести рублей.

– Шесть тысяч, – шёпотом произнесла Зиновьева.

– Сколько? – в один голос переспросили опера.