Шёпот шахт

– Слушай, а ты что думаешь об этом Уилбере?

– Он классный. Ну то есть где-то на своей волне, но крутой. И смелый. Мне нравится.

– Вот-вот, про свою волну. Тебе он странным не кажется?

– Ну, есть немного, ну и что. Пофиг. Ты тоже часто странный. Помнишь, как мы на заброшку театра лазили?

Тейто помнил. Хотя после Катастрофы прошёл не один десяток лет, и общество в целом оправилось, её следы до сих пор встречались в каждом городе, даже в столице. Часть сгоревших зданий так и не восстановили. Они считались аварийными, опасными и огораживались заборами и табличками «Не входить! Угроза обрушения!». Табличкам верили – если взглянуть на любое такое здание сквозь щели забора, можно заметить, как зарос двор, как частично осыпались стены, как уже немолодые деревья растут даже на крышах, окончательно разрушая своими корнями остатки перекрытий.

Во время их совместных прогулок Артион часто норовил куда-нибудь залезть и всегда тянул Тейто за собой. И однажды, когда они гуляли по окраинам, Артион загорелся идеей забраться в одно из таких зданий – бывший оперный театр или что-то такое, с большим залом и куполом – и потащил туда брата. Тейто любил прогулки с братом – это было весело – но когда дело дошло до проникновения за забор, законопослушный Тейто напрягся, а когда Артион и вовсе предложил залезть на купол – «А что такого, он только с краю обрушился, в основном держится же!» – Тейто насмерть упёрся и отказался куда-либо лезть. В итоге Артиону пришлось ограничиться относительно невысокой крышей пристройки, но даже туда он вскарабкался один и заманить за собой брата так и не смог. В итоге Тейто пришлось выслушать короткую хлёсткую лекцию с крыши на тему того, какой он скучный, как развлекаться не умеет, и как тихо, на цыпочках, хочет пройтись по стеночке от рождения до гроба.

– Помню блин. Я про другое. Он как будто не от мира сего, хоть иногда и улыбается. Ты не заметил?

– Ты тоже не от мира сего иногда кажешься. Но я же терплю!

– Иди ты!

Артион безмятежно вытянулся на песке и заложил руки за голову.

– Серьёзно, по мне он ничуть не страннее тебя. По мне вообще все люди странные. Работа, проблемы, серьёзность, брр. Скучно! Чего весёлого не предложишь – «нет» да «нет». Ну их!

Тейто невольно улыбнулся.

– Ты в своём репертуаре, Арти.

– А то! Вечером на его друзей посмотрим. А сейчас пошли ещё купаться.

– Пошли…

* * *

Прошло ещё полчаса. Тейто и Артион вновь сидели на берегу. Точнее, сидел только Тейто, а Артион валялся на спине недалеко от него.

Солнце уже перевалило за полдень и жгло не так сильно, как раньше. Тейто критически скользнул взглядом по телу брата. Кажется, тот всё же обгорел: по крайней мере, на коже проступили едва заметные границы рубашки и шорт. Возможно, вечером придётся мазать его кремом. Самому Тейто, к счастью, подобные опасности были неведомы.

«Хоть в чём-то преимущество…»

Лёгкий влажный ветер, лишь отдалённо напоминающий настоящий морской бриз, неторопливо поддувал с моря и, вместе с опустившимся, но ещё не утратившим всю силу июльским солнцем, приятно обволакивал тело.

Тейто поджал к себе ноги и опустил голову на колени. Нега летнего тепла одновременно усыпляла и навевала приятные воспоминания. Под конец учебного года, в мае, Тейто уже был на пляже – в этом году жара опустилась в столицу довольно рано, и он со своими немногими друзьями открывал пляжный сезон. Тогда же он и увидел Тали – удивительно красивую девушку, которая, как оказалась, училась в соседней школе…

Воспоминания нахлынули горячей волной, как если открыть летом дверь из дома и шагнуть на улицу. Те взгляды украдкой на её лицо, её длинные волосы, едва скрытое купальником гибкое тело. То мгновение, когда она поймала его взгляд, то стыдливое смущение, та первая и последняя неуклюжая попытка завязать разговор, то позорное бегство…

– Красивая… – пробормотал Тейто сам себе.

Артион с интересом повернулся.

– Что?

– Да так… Девушка с соседней школы. Тали… То есть Анталина.

Артион недоумённо посмотрел на брата.

– Так позвал бы на свидание, балда! Видно же, как она тебе понравилась!

Тейто неловко насупился и запротестовал:

– И как бы я, по-твоему, это сделал?

– Легко! – Артион перекатился по песку и сел напротив. – Дай руку!

– Зачем?

– Дай!

Тейто, вздохнув, протянул руку брату. Тот взялся обеими ладонями за кисть и вдруг заговорил с самым серьёзным выражением лица:

– Милая Тали! Ты мне очень, очень понравилась! – Он придвинулся к брату. – Я никогда не встречал таких красивых девушек, как ты! – Ещё придвинулся. – Пошли на свидание! – Ещё ближе, практически лицом к лицу. – Позволь тебя поцело…

Тейто едва успел отпрянуть, повалившись на спину. Затем засадил ногой прямо в живот Артиону, но несильно, без злости. Тот тоже упал и звонко расхохотался. Затем, перекатившись, лёг рядом и легонько стукнул брата в плечо.

– Дурак ты, Тейто.

– В смысле? – не понял Тейто.

– Ни в каком. Не обижайся. Просто… дурак.

* * *

За беззаботным времяпрепровождением остаток дня пролетел незаметно. Солнце, уже оранжево-красное, постепенно клонилось к закату, окончательно сменив палящий зной на мягкое вечернее тепло.

– Пошли в посёлок. Уилбер сказал, что встретит нас на закате, – сказал Артион, засыпая песком тлеющие угли костра, где они с братом разогревали обед, а потом сам Артион сжигал бумажные обёртки.

– Может всё-таки вернёмся в лагерь? А то я устал… – зевнул Тейто. Ему не очень хотелось идти ещё куда-то.

– Ты не устал. Тебе кажется. Пошли!

– Ну ладно… Хотя я не то чтобы сильно за, – второй раз зевнул Тейто, на этот раз специально.

– Ты всегда поначалу против, а потом сам радуешься. Пошли.

– Твоя правда. Ладно, идём…

* * *

Когда они подошли к крайнему домику, тому самому, что сохранился лучше других, последний луч солнца окончательно скрылся за горизонтом. Мальчики обошли домик кругом – никого. Артион, всё время порывавшийся идти первым, нетерпеливо потянул за ручку. Тихий, едва слышный скрип – дверь открылась. Зашли внутрь – внутри тоже никого.

Не только в домике, но и во всём посёлке было тихо и пустынно.