Шёпот шахт

– Глянь! – Артион дёрнул Тейто за руку. – Как тебе тот дом, а? Классно сохранился, пошли смотреть!

Артион потащил брата к крайнему домику, стоявшему ближе всех к лесу. Тот действительно сохранился лучше других – возможно, близость деревьев защищала его от ветра. Он не покосился вбок, как другие дома; на стенах не было следов гниения.

Внутри, как и в других домах, было пусто.

– Неплохой экземпляр, – заметил Тейто. – Такие хорошо сохранившиеся старые дома раньше иногда вывозили. Ставили на ярмарках или музеях под открытым небом.

Он присел на корточки и стал рассматривать дощатый пол. Тейто активно интересовался стариной и мучительно выбирал, на кого учиться после школы: на историка или на лингвиста. Перспективнее казались лингвистика и переводы, но и к истории в нём не угасал живейший интерес, особенно к её тайнам. Этим он также отличался от брата, который совершенно не интересовался прошлым, а к прошлому Артион относил всё, что было раньше, чем пять минут назад.

Неожиданно сверху раздался скрип, и на голову посыпалась пыль. От неожиданности мальчик вздрогнул. Оглянулся – он был один.

– Арти! – позвал он.

– Лезь сюда, снаружи лестница, – послышалось сверху, с того места, откуда сыпалась пыль.

Тейто вышел наружу и обошёл домик кругом. Действительно, со стороны, примыкавшей к лесу, между скатами крыши чернел квадратный проём. К проёму вела высохшая и шатающаяся лестница. Тейто осторожно вскарабкался по ней на чердак.

– Твою ж мать, ты меня чуть не напугал! – буркнул Тейто, когда наконец увидел Артиона.

– Неженка! – с ухмылкой ответил тот. – И не «чуть», а напугал, иначе бы ты не жаловался!

– Да иди ты… Чего звал-то?

– Смотри, что нашёл!

Артион протянул ему старую холщовую сумку.

– Глянь, что внутри!

Тейто поочерёдно извлёк из сумки пустую керосиновую лампу, бутыль с какой-то маслянистой жидкостью, свечи и толстую тетрадь с обложкой из кожи. Покрутил фитиль лампы – не заело.

– Дай-ка спички.

Артион протянул коробок – уж что-что, а спички всегда при нём. Тейто встряхнул лампу, чиркнул спичкой и поднёс её к фитилю. Внутри стеклянного колпака загорелся слабый огонёк.

– Смотри-ка, керосиновая лампа! Ещё работает, даже фитиль не раскрошился, – удивился Тейто. – Интересно, почему её оставили. Забыли, наверное.

– Забираем как трофей! – Артион погасил лампу и засунул её в рюкзак. Тейто тем временем полистал тетрадь – пожелтевшие листы оказались пусты.

– Это тоже трофей, – Артион запихнул тетрадь вслед за лампой. – Её будем жечь.

– Ты хоть что-нибудь не хочешь сжечь? – Тейто картинно приложил руку к лицу.

– Да, много чего. Например, то, что не горит. Хотя, теперь у меня есть керосин…

– Заткнись и слезай! – Тейто подтолкнул его в спину.

Мальчики выбрались из затхлого чердака на свежий воздух. Артион снова схватил брата за руку.

– Пошли смотреть штольни!

* * *

В штольнях, однако, не оказалось ничего интересного: лишь старые горные выработки. Прямые у входа, далее штольни изгибалась в разные стороны. Однако каждая из них оканчивалась тупиком; судя по нагромождению камней – обвалом. Переходя из одной упирающейся в обвал штольни в другую, Тейто заявил, что, быть может, его отец как геолог ещё мог бы найти тут что-то интересное, а им под землёй делать нечего, кроме как ждать нового обвала, который их здесь же и похоронит. Артион, бормоча что-то про неженку и запуганное дитя города, продолжал заглядывать во все доступные для прохода ответвления подземных тоннелей.

– Вдруг мы найдём тут золото? Или клад? Или кладоискателя? Мёртвого кладоискателя!

– Ага, мечтай… Пошли наружу, я голодный.

– Мёртвый кладоискатель технически съедобен, если он только недавно…

– Арти, заткнись.

Они выбрались на поверхность. Солнце уже клонилось к закату, небо залилось красным. Костёр разжигать поленились – достали бутерброды, чай, консервы и расположились прямо на траве. Вскрыли и поделили банку тушёнки. Когда голодный Тейто с упоением запихнул в рот первую ложку, Артион начал пространно рассуждать о том, каково на вкус мясо мёртвого кладоискателя. Выплюнутая тушёнка полетела на землю, а ложка – Артиону в голову. Тот увернулся и упал на спину, катаясь от хохота. Тейто смотрел на него пару секунд, затем внезапно сам расхохотался и повалился на траву.

Поужинав, мальчики засобирались обратно в лагерь. По пути от рудника к посёлку Артион предложил взять спальные мешки, вернуться сюда и заночевать, заявив:

– Если у твоего отца базовый лагерь, то должны быть ещё лагеря!

– Пфф, это просто профессиональный тер…

Тейто осёкся на полуслове и остановился, уставившись куда-то. Артион поймал направление его взгляда, повернул голову и тоже замер.

Удивиться было от чего. На пороге дома, того самого, куда они заходили раньше, стоял ещё один мальчик.

Глава 4. Новые знакомства

Незнакомец казался их сверстником или немногим младше, но выглядел как-то странно.

Во-первых, одежда. Он был одет старомодно, будто из прошлого века: серая домотканая льняная рубашка, такие же серые брюки. На ногах – грубые кожаные ботинки, на голове – берет с птичьим пером.

Во-вторых, сам мальчик. Он стоял неподвижно и смотрел в их сторону, но как будто их не замечал. По крайней мере, никак не реагировал.

В-третьих, ситуация. Безлюдная удалённая местность. Заброшенный посёлок. Вечер, скоро ночь. И человек, который стоит здесь даже без туристического рюкзака.

Примерно такой калейдоскоп мыслей промелькнул в голове у Тейто за те несколько секунд, пока он смотрел на незнакомца: ощущение какой-то нереальности происходящего. Призрак? Галлюцинация?

Надо было что-то делать. Тейто поднял руку и помахал ей, но как-то неуверенно:

– Привет…

Незнакомец довернул голову и теперь уже смотрел прямо на них, но не ответил.

– Привет! – уже увереннее произнёс Тейто и осторожно подошёл ближе. Когда до незнакомца оставалось несколько шагов, тот будто очнулся и ответил:

– Здравствуйте.

Калейдоскоп звонко разбился на составляющие цветные осколки. Это был не призрак и не мираж, а живой человек, подросток, практически их сверстник, пусть и одетый несколько неподходяще времени и возрасту.