В плену у таежной легенды

– Ну, ты даёшь! В сорок лет и уже старик? Не рановато себя списываешь? То-то братцы-конкуренты обрадуются.

– А что, если подумать, может ты и прав, махнуть на всё рукой и отдохнуть недельку-другую? А ведь правда, почему бы и нет!

– Извини, Михалыч, поездка только на недельку, на вторую могу место до Египта забронировать.

– Да пошёл, он, Египет твой, что я там не видел? Ладно, давай, оформляй на двоих!

– Как на двоих? А кто ещё будет?

– Ты, Толя, ты.

– Как это я? Не, Михалыч, мы так не договаривались, – растерялся парень. – Я же твой менеджер, кто же будет за делами присматривать?

– А ты не переживай Толя, дел сейчас немного, если что, Татьяна Анатольевна присмотрит, всё-таки главбух, справится! А мы с тобой недельку отдохнём и назад.

– О`кей, Михалыч, – Толик опустился в кресло, затея начинала ему нравиться.

– Ну вот и прекрасно. Всё, Толя, давай, вставай, оформляй, звони, договаривайся, всё как всегда. Мне сейчас некогда.

– Не волнуйся, Михалыч, всё будет сделано в лучшем виде! Я ж тебя ещё никогда не подводил, – парень вскочил, схватил газету, и вышел из кабинета.

* * *

Светлана, свернувшись калачиком, сидела в кресле перед телевизором, по которому шёл какой-то фильм. Происходящее на экране, казалось девушке таким неестественным, ненатуральным оторванным от жизни. Во всём чувствовалась фальшь. Впрочем, она была не только в фильме. Фальшь была повсюду. Она как паутина опутывала всё вокруг. Любопытные взгляды коллег по работе, их сочувственные слова, в которых не было ни грамма сочувствия, их шёпот у неё за спиной. И откуда они знают обо всём, что происходит в её жизни? Ведь она никогда ни с кем из них не откровенничала. Людка, её давняя и единственная подруга, говорит, что ей это только кажется, что после очередной жизненной неудачи она просто стала издёрганной и нервной, и сама цепляется за слова. Может так оно и есть? Может Людка права и ей всё это только кажется? Хотя одно она знает точно – она неудачница и старая дева. Почему неудачница? Потому, что ей никогда ни в чём не везло, и она уже потеряла веру в себя. Вся жизнь была пресная, серая и однообразная, никаких ярких эпизодов, никаких взлётов и падений, никакой безумной любви. Почему старая дева? Потому, что ей уже почти тридцать три, и в личной жизни никаких сдвигов в ближайшем обозримом будущем не предвидится.

Резко зазвонил мобильник, так, что от неожиданности Света подскочила в кресле.

– Да?

– Привет, Светик, – раздался голос подруги, – ну, как твои дела?

– Как всегда, – пожала плечами девушка.

– Ты подумала, насчёт моего совета?

– Об отдыхе?

– Да.

– Подумала.

– И что?

– Ну, нашла тут одно объявление. Позвонила. Они устраивают небольшой турпоход в тайгу. Я подумала и решила, что поеду, хочу себя испытать, да и в лесу скорее душой отдохнёшь, чем в городе.

– Почему именно в тайгу?

– А куда ещё с моей зарплатой? В Анталию? Да мне денег на самолёт до Москвы не хватит, не то, что до Турции.

– Ну, как знаешь, дело хозяйское, а то ты, действительно, скисла здесь совсем. А может, всё-таки ещё подумаешь? Если хочешь, я тебе денег одолжу, может, на курорт куда хочешь?

– Нет, спасибо, Люд, я уже всё решила.

– Когда уезжаешь?

– На следующей неделе.

– Как жаль, а я завтра в командировку лечу к Батьке. Так что увидимся, когда приедешь. Как вернёшься, сразу же позвони. Сходим куда-нибудь, посидим, потрещим, расскажешь, как отдохнула.

– А откуда у тебя батька взялся? Ты же всю жизнь с матерью жила?

– Да в Минск, командировка, Господи, в Белоруссию.

– А.., нет, мне точно пора отдохнуть, – подумала Света.

– Ладно, давай подруга, пока, найди себе в тайге жениха!

– Ага, медведя, обязательно.

Попрощавшись с подругой, Света положила трубку и выключила телевизор.

ГЛАВА II

– Ешьте, ешьте, ребятки, отъедайтесь, небойсь на городских харчах не больно-то разжиреешь. Ишь вон, худющие какие, смотреть страшно, ей Богу, – ворковала тётя Аня, ставя перед гостями большую тарелку, над которой возвышалась гора из толстых блинов.

Затем она отошла в переднюю часть комнаты, где стояла большая печь и залила в сковороду очередной половник жидкого теста. Вытирая руки о цветастый фартук, повязанный вокруг её необъёмной талии, тётя Аня присела на минутку к столу, напротив гостей.

– Ну, рассказывайте, как там мой Пашка поживает?

– Ничего, нормально, учится вот, – отозвался Витька, окуная сложенный вчетверо блин в густую деревенскую сметану.

– Защитился нормально, подумывает, куда пойти работать после института.

– А чем же он сейчас занимается?

– Пока отдыхает, после защиты.

– Да, – вздохнула тётя Аня, задумчиво подперев голову рукой, – а к тётке родной третий год в гости никак собраться не может, спасибо хоть позванивает иногда, не забывает.

– Ну, а как родители его по по-прежнему не ладят?

– Да по-разному, – нехотя произнёс Витька, не любивший совать нос в чужие дела.

Тётя Аня посмотрела в окно.

– Говорила я Володьке, куда ты едешь от родного дома? Так нет же, захотелось ему в город, погнался за красивой жизнью. А какие девки за ним бегали, о! Ну и что получилось? Обзавёлся добром, сына родил, а счастья, видать, так и не нашёл!

По комнате начал распространяться запах гари. Тётя Аня, всплеснув руками, кинулась к печи переворачивать подгоревший блин.