Незаменимый человек. По следам пропавшего директора

– Нам на этаж выше, – тихо предупредила Грачёва.

Комната номер шестнадцать была опечатана. Следователь сдёрнула наклейку с печатью, открыла ключом дверь и вошла вовнутрь. Я последовал за ней.

– Наталья Игоревна, это место преступления?

– Да. Здесь убили женщину.

– О, ничего себе!..

– Никитин, будьте здесь и ничего не трогайте. Я быстро.

– Понял.

Грачёва исчезла за занавесками, отделяющими зону прихожей от комнаты. Оставшись один, стал оценивать обстановку. Обычная «общага» коридорного типа. Судя по обстановке, обитали – типичные работяги, тянущие свою «лямку» от зарплаты до зарплаты. Вещи у двери раскиданы, возможно, кто-то торопился покинуть помещение…

– Марк Сергеевич, можно Вас?.. – позвала Грачёва. – Подойдите ко мне.

– Иду.

– Только осторожно.

В комнате: старый телевизор, продавленный диван, разорванные занавески. На деревянном полу большое тёмное пятно высохшей крови. Это всё, что бросилось в глаза.

– Вы ведь правша? – поинтересовалась следователь.

– Да.

– Попробуйте сделать замах, как будто хотите ударить меня ножом сверху.

Я медленно сделал похожее движение.

– Так, хорошо, – сказала она и что-то записала в свой блокнот. – Получается, что убийца был левша. Да уж, запутанное дело получается. Весьма запутанное.

– Наталья Игоревна, хоть немного посвятите меня в курс дела, любопытно же. Возможно, у меня появятся идеи, и я смогу Вам чем-нибудь помочь. Вы же сами говорите, работников не хватает, а мы с Вами вроде люди не чужие…

– Что значит не чужие?

– Ну, это я так…

– Любопытно Вам?

– Да.

– Хорошо, если интересно, слушайте. Убита женщина – Конева Елена Сергеевна, 1973 года рождения. Ранее судима за кражу ювелирных изделий. Отбывала срок в колонии общего режима, вышла по амнистии через четыре года. После работала диспетчером на железной дороге. Проживала в этом муниципальном общежитии по улице Ангарская с сожителем, также ранее судимым – Мельниченко Дмитрием Ивановичем. Семья была неблагополучной, на них имелись жалобы за нарушение порядка, также за этой парочкой числились приводы в участок. Убийство произошло полтора месяца назад. Полицию вызвали соседи, реагируя на шум и крики, доносившиеся из комнаты Коневой. Прибывший на место наряд обнаружил труп женщины с ножевым ранением в области шеи. Соседи опознали в убитой хозяйку комнаты. Гражданин Мельниченко к моменту прибытия оперативников сбежал, и по горячим следам задержать его не удалось. Поэтому он был объявлен в розыск, как главный подозреваемый. Вот, собственно, и всё.

– Наталья Игоревна, Вы говорили, что дело запутанное. А, по-моему, вполне себе «заурядное» убийство. Имеется подозреваемый, нужно его разыскать и определить мотив.

– Возможно и так. Но, видите ли, есть ещё один нюанс. Тело убитой подвергли дактилоскопии. Ну, то есть, судмедэксперт, кроме прочего, снял отпечатки пальцев.

– Понятно.

– Как я уже говорила, Конева ранее отбывала наказание. Отпечатки её пальцев имелись в нашей базе. Так вот «пальчики» из базы данных не совпали с отпечатками трупа.

– То есть, Вы хотите сказать, что это не…

– Да, я хочу сказать, что это не Конева Елена Сергеевна!

– Но ведь соседи опознали её.

– Опознали.

– Значит, можно допустить, что ранние отпечатки попали в дело подсудимой Коневой по ошибке.

– Дактилоскопия проводилась не единожды. Сначала при задержании, повторно в СИЗО, а затем и перед поселением в колонию. Каждый раз отпечатки Коневой проверялись и сличались с базой. Ошибиться здесь крайне сложно.

– Странно.

– Более чем. Отпечатки убитой женщины в базе отсутствуют, и мы не можем определить кто она. Единственно известно, что настоящая Конева и убитая женщина были внешне очень похожи.

– Можно ли изменить отпечатки, например, с помощью пластической операции?

– Зачем делать дорогостоящую операцию «опустившейся» женщине?!.. Я Вас умоляю!

– Да, верно.

– Теперь Вы понимаете, почему наше начальство так бесится? Если бы не эти «долбаные» отпечатки, можно было «свалить» всё на Мельниченко и закрыть дело. А тут куча несостыковок, в итоге намечается очередной «висяк».

– Да, понимаю.

– К тому же сейчас подтвердилось, что смертельный удар нанёс левша. По данным предыдущего уголовного дела, Мельниченко левшой не был, да и не «мокрушник» он.

– Наталья Игоревна, смотрите! – воскликнул я, указав на маленький предмет, застрявший в складках дивана.

– Что там?

– Попробуйте достать, Вы в перчатках.

– Это пуговица, – подняв предмет, заключила следователь. – А Вы молодец, Никитин, внимательный!

– Вероятно, оперативники не заметили. Но даже издалека видно, что эта пуговица от дорогой одежды. Видите на ней надпись бренда?

– Вижу, вижу. Немецкая компания, мировой производитель модной одежды.

– У наших «непутёвых героев» – Коневой и Мельниченко – вряд ли была одежда за пятьдесят тысяч рублей. Значит, предполагаемый убийца – человек не бедный, преследовавший некие корыстные интересы. Он пришёл в квартиру, чтобы потребовать заплатить по счетам.

– Что ж, Марк Сергеевич, браво! Только не обольщайтесь, сейчас столько подделок, вещевые рынки битком забиты контрафактом, поэтому в гардеробе малообеспеченных людей может находиться псевдо фирменная вещь, кроме того, возможно эту красивую пуговицу подобрали на улице и принесли в дом. Не так ли?

– Может, конечно.