Энэр

Вдруг её взгляд снова стал беспокойным, и Кузя догадался, что она хочет в туалет: этот же взгляд уже был у неё и пропал, когда он взялся за палец. Кузя уже подумывал отвести на это дело одну коробку, но Настя протянула руку, явно стремясь прикоснуться к Кузе, и он вновь взял её мизинец. По её лицу промчалось удивление, а потом лицо расслабилось, и глазки закрылись, словно в забытье.

* * *

Машина долго катила по прямой. Кузя догадался, что это та самая трасса, которую он строил.

Наконец машина сбавила ход, и Кузя вновь догадался, что она заезжает на заправку. Настя спала, и наверняка должна была свалиться на Кузю при повороте. Кузя, не отпуская её мизинца, приготовил вторую руку, и вовремя – машина свернула, и Настя упала в его объятья. Одной рукой Кузя по-прежнему держал её за руку, а другой, так получилось, удержал её от падения, положив ладонь на грудь и плечо, но Настя не проснулась. Елена тоже продолжала спокойно спать. Кузя осторожно прижал девушку к себе, слегка сжимая её девичью грудь, что возбуждало и напоминало о Кате.

Заправившись бензином, а не сменив аккумулятор, как это делали кары, машина поехала дальше. Впереди было ещё три четверти пути. Воздух посвежел. Склонив голову, Кузя прикоснулся губами к носику Насти: так он всегда определял, не холодно ли Мале, – носик был тёплым.

Девушка никак не отреагировала, и Кузе захотелось – очень захотелось – коснуться её губ. Он долго любовался её длинными ресницами и бутоном губ и наконец решился поцеловать, но Настя вдруг открыла глаза…

Она водила туда-сюда глазами, посмотрела на его руку, сжимающую грудь, хотя в темноте не могла видеть её, и хотела было подняться, но ей, почти упавшей на Кузю, это было непросто, и она смирилась. Ещё раз посмотрев в сторону серебряной перчатки, улыбнулась, игриво покривилась личиком и, прислонившись щекой к плечу Кузи, снова закрыла глаза.

* * *

– Приехали! – услышал Кузя и проснулся.

Он посмотрел на попутчиц – они по-прежнему спали, и он всё так же держал Настю. Дверь кузова отворилась.

– Ну как вы? Не замёрзли? – озаботился Миха.

– Нет. Всё в порядке! – ответил Кузя, и Елена зашевелилась.

– Сможешь выбраться?

– Постараюсь, – выдал Кузя и тихо скомандовал: – Просыпаемся.

Тихое слово оказалось действенней громкого. Елена потянулась и привстала. Кузя помог Насте надёжно сесть на «табуреточку» и стал выбираться поверх коробок и тюков.

– Ой, как холодно! – послышалось вослед.

Стояла глубокая ночь. По дороге то и дело проезжали машины. Придорожная закусочная по другую сторону дороги и стоянка перед ней освещались жёлтыми фонарями. Миха пристроил грузовик к высокому кирпичному забору так, что свет фонарей падал только на кабину, а кузов затеняли деревья. В свете фонарей блестела изморозь на траве. Миха оказался вполне славянской внешности, и говорил без акцента.

– Как вы не замёрзли?! Минус показывает! – удивился Миха, поёжившись.

– Как дверь открыл, так холодно стало, – ответил Кузя в тон последней фразы Елены.

– А кушать будете? – Миха кивнул на закусочную.

Кузя переспросил попутчиц и получил отрицательный ответ.

– Тогда я покушаю, – решил Миха и пояснил: – В общем-то мы уже приехали. Вам куда надо?

– Нам всё равно. Лишь бы подальше.

Миха замялся, а потом попросил:

– А покажи!

Кузя достал пистолет и подал:

– Возьми себе, Михаил.

Тот взял, уверенным движением вынул обойму и, глянув на неё, вставил обратно.

– Вообще-то меня Мидхатом звать, – представился он и кивнул на пистолет: – Грязный, наверное?

Кузя не понял, о чём речь. Пистолет он правда не почистил после пары выстрелов в него, но в грязь он не падал, хотя это не должно было иметь значения.

– Стреляли в меня менты, – только и нашёл что ответить Кузя.

– И не попали?! Так он ихний?

– Был ихний. Промахнулись.

– Смелый ты!.. А менты живы?

– Живы.

– Ну тогда не грязный! Номер убрать не проблема. Ты мог бы дорого продать.

– Он твой, – отрезал Кузя, догадавшийся о значении слова.

Мидхат повертел «игрушку» и решил:

– Пойду пожую да подумаю, куда дальше.

Водитель ушёл, а Кузя остался ждать у машины.

– Может, хотя бы двери закрыть? – послышался голос Елены, и Кузя исполнил пожелание.

Пока ждали Мидхата, Елена выдала снова:

– Может, хоть какая-то одежда найдётся?

Дождавшись Миху, Кузя спросил о том же.

– В общем, так! – выдал Мидхат. – Мне всё равно пришлось бы здесь ждать до утра, а вам, как понимаю, деваться некуда. Так что поедем дальше. Буду везти вас до утра, а там и развернусь. Пойдёт?

Кузя согласился и, приняв плед и буханку хлеба, полез обратно.

Елена и Настя, прижавшись, сидели на корточках и дрожали. Кузя укрыл их пледом и сочувственно попросил потерпеть. Машина снова тронулась с напутствием «Бисмилляхир рахманир рахим».

– Он что, нерусский? – предположила Елена дрожащим голосом.

– Не знаю. На вид русский, – ответил Кузя.

– А то увезёт нас в чуркистан!