Долг

Вбежала Марина, едва не налетев на качка. Тот лаконично обошёл её и покинул палату.

Я вернулась к своей постели, села и только сейчас позволила себе проявить слабость и расплакаться.

– Что он тебе сказал? Кто это вообще?? Поля, он ударил тебя?? – Марина села рядом, крепко обняла.

Я покачала головой, не в силах что-либо вымолвить. Тело трясёт, как в лихорадке. Внутри кипит злость на собственное бессилие, проступая на коже мелкими мурашками.

Дотянувшись до тумбочки, молча взяла визитку и порвала её в клочья.

Да, деньги мне нужны позарез. Да, живу скромно, еле сводя концы с концами, но я САМА зарабатываю себе на жизнь.

Чувство собственного достоинства – это всё, что у меня осталось.

Пусть его папаша хоть в асфальт меня закатает – заявление не заберу!

– Заявление не заберёт. Гордая и упёртая. Честно говоря, внешность тихони оказалась обманчива. – Проговорил Игнат в трубку, садясь в лексус, припаркованный через улицу от больницы. – Эта девочка может создать проблемы.

Шёл тёплый летний дождь. Игнат недовольно поджал губы, увидев, что намочил и испачкал дорогую, светлую обивку салона.

Стряхивая влагу с брюк, выслушал ответ и с готовностью отрапортовал: «Понял вас, Аркадий Борисович. Начнём с её работы, затем наведаемся домой. Сейчас еду за Кирой, парни нашли его».

Глава 5

Спустя пару недель я перестала вздрагивать от звонков в дверь, просто игнорируя их.

Это снова курьер с очередной охапкой красных роз от Кирилла.

Не так давно он даже осмелился позвонить мне. Извинялся, плакал, признавался в любви. Оправдывался, что был под кайфом, что вовсе не хотел причинять мне боль. Поклялся, что больше никогда не сделает ничего подобного, лишь бы я простила его.

Тогда я молча его выслушала, повесила трубку и заблокировала контакт с многоговорящим наименованием «ЧМО».

Надеюсь, он сгниёт в тюрьме, где зеки будут ежедневно делать с ним то, что он сделал со мной.

На дворе прохладный и влажный июль, пахнущий грозой и цветами. Щебетание птиц по утрам, смех подростков по вечерам, рёв мотоциклов до глубокой ночи. А я словно выпала из мира, замкнулась в своём одиночестве. Больничный подходит к концу, скоро выходить на работу.

Нужно собраться и начать жить. Только как это сделать? Как перестать бояться выйти на улицу, когда темнеет? Как в каждой проезжающей мимо иномарке перестать видеть его лицо?

Пора что-то менять.

Говорят, если женщина решила сменить причёску – она решила изменить жизнь.

Моё решение подстричься и перекрасить волосы было связано не только с желанием начать всё заново. Также оно было связано с настойчивым давлением Марины, которая после выписки доставала меня телефонными звонками, буквально требуя, чтобы я явилась к ней в салон на переделку!

Теперь я сижу в этом самом салоне, болтаю ножкой на высоком кресле, смотрю на себя в зеркало и признаю, что она права.

Действительно, так лучше…

Тёмно-каштановый цвет волос освежил лицо, сделал синие глаза ещё более выразительными и яркими, а кожу – будто светящейся изнутри. Модная стрижка с градуировкой придала длинным волосам пышности, а образу дерзости. Отличная броня, чтобы скрыть то, что творится внутри.

– Мне нравится. – Подытожила я, улыбаясь симпатичной девушке в зеркале.

– Я балдею! Какая ты красоточка! – Взвизгнула подруга, более чем довольная своей работой. – Вон какие глазища синие стали! Я же говорила, что этот цвет волос тебя преобразит! Ну расскажи, какие планы? Уже была на работе?

– Нет, завтра. Сегодня утром только закрыла больничный.

– Здорово! Шокируешь всех новой причёской!

Но в итоге шокировали меня…

На следующий день я приехала в бар на работу. Свежая, в новой блузке, с отрепетированной историей для коллег и решительным желанием всё забыть, погрузившись в работу.

Начальник поймал меня прямо у входа и пригласил в свой кабинет, где, неубедительно изображая сочувствие, сообщил, что я уволена.

– Но по закону вы не можете уволить человека из-за больничного, – пробормотала я, не совсем понимая, что происходит.

Может, это шутка какая? Розыгрыш в честь возвращения?

– Это не из-за больничного. Полина Алексеевна, я уволил тебя задним числом. Пришлось по статье, к сожалению. Ты прогуляла смену без объяснения причин. О больничном сообщила лишь через пару дней после прогула… И вообще, мне не нужны проблемы, сама понимаешь. – Начальник и без того был скользким типом, но сейчас прямо обозначил, что он ещё и трус.

– Сибирский надавил? – наконец догадавшись, хмыкнула я.

Ведь тот лысый, что приходил в больницу, сказал, что знаком с моим начальником. Решили таким образом достать меня?! Увольнение по статье – это крест на нормальной работе. Теперь возьмут разве что уборщицей, и то не факт!

– Передайте вашему кукловоду, что я всё равно посажу его сына.

Мужчина напротив меня неопределённо передёрнул плечами. Вроде как не понимает, о чём речь.

Боится за свой жалкий бизнес, что притон его прикроют?

Когда просил выйти в доп.смену или приказывал бодяжить элитный алкоголь сладкой водой, я была «Полиночка». А теперь, значит, «Полина Алексеевна».

Собрав остатки гордости, вздёрнула подбородок, хотя на самом деле хотелось разреветься и разбить тут всё на хрен: «Когда я могу приехать за трудовой книжкой и расчётом?».

– Можешь всё получить прямо сейчас, у главного бухгалтера в кабинете. – Начальник расслабился, явно довольный тем, что всё прошло так быстро и без лишних истерик.

Я вышла из его кабинета, не прощаясь. Вместо жалости к себе во мне просыпались совсем другие чувства. Неправильные, аморальные, чуждые мне ранее, но такие сильные сейчас.

Ненависть и жажда мести, неистовая, кровожадная!

Борясь со слезами, не желая обнажать свою слабость, молча забрала свои документы. Уходя, заметила косые взгляды бывших коллег, услышала шепоток за спиной.

Надо отдать себе должное, с достоинством прошествовала мимо них, демонстративно хлопнув дверью напоследок.

Гаденькое чувство. Не передать.

В полной мере прочувствовала, что я совсем одна. Никто не поможет мне, кроме меня самой. Такое же чувство у меня было, когда умерла мама и отец запил. Словно земля шатается под ногами, и ты вот-вот упадёшь, а ухватиться не за кого.

Решительно направилась к автобусной остановке.