Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 2. Магическая фантастика

– Но ты видел людей-нянек.

– Нет, она не похожа на Марию, – очень серьёзно ответил Серёга.

– Она иначе светится? – усмехнулся Владимир. – Нет, я о другом, друг мой, совсем о другом. Ты можешь унести её? А то боюсь, сама оно слишком долго будет идти. Не думаю, что кто-то из слуг нарушит мой приказ, но мне бы хотелось поскорее вернуться к себе.

– Да, – ответил Серёга, – вы правы.

Он подошёл, взял кресло с дремавшей на нём старушкой и на совершенно прямых руках понёс к выходу. Владимир, хмыкнув, последовал за ним, подумав, не передавая мысли: «Да, сильны вы ребята-рибо, сильны. С вами не то, что города, миры можно создавать. Хотя… похоже, ваша высшая каста этим и занимается».

***

– Сюда, – указал Владимир на место возле окна у себя в кабинете. – Думаю, тут ей будет удобно. Серёга поставил кресло с сидящей в нём и продолжающей мирно спать старушкой.

– Спасибо, – взволнованно поблагодарил его Владимир, не сводя глаз со своей няньки. Подошёл и, присев на одно колено перед креслом, поправил клетчатое платье и белый фартук Луизы. Пригладил ей волосы и немного придвинул очки, ближе к глазам.

– Знаю, что всё это просто бутафория, но… – он смотрел на лицо Луизы, но обращался к Серёге, – …мне так хочется верить, что она настоящая, живая…

– Она живая, – произнёс Серёга.

Владимир вздрогнул, словно не ожидал, что его рибо может заговорить.

– Ну, да… живая. Я думал, ты понимаешь, о чём я говорю.

– Я понимаю. Я помню, как госпожа Этьена относилась к Теодоре.

– Да, – кивнул Владимир. – Наверное, если бы я вырос в этом мире, то тоже не смог понять… Это чувство называется любовь.

Он ещё немного постоял на коленях, разглядывая лицо Луизы, а потом встал и чуть отошёл в сторону.

– Давай, – продолжая смотреть на няньку, кивнул он, обращаясь к Серёге. Тот подошёл к Луизе, взял её за руку. Потребовалось намного меньше времени, чем тогда, когда Феликс передавал через куб питание няньке.

Луиза словно и не спала. Она открыла глаза и, увидев перед собой Владимира, улыбнулась и протянула к нему руки. Тот вновь оказался на коленях.

– Мой мальчик, я снова вижу вас.

– Да. Теперь ты всегда будешь меня видеть.

– Я должна рассказать вам. Граф Вальдемар…

– Я уже всё знаю. Не волнуйся, всё хорошо, и та женщина совсем не опасна.

– Вы уверены? – взволнованно спросила нянька.

– Да. Я уверен. И теперь ты всегда будешь находиться здесь или… – Владимир посмотрел на дверь в спальню, – там. Я не хочу, чтобы кто-то тебя увидел. Только Серёга, – кивнул он на своего персонального рибо. – Ты же понимаешь, что давно должна была… – он запнулся, подбирая слово.

Луиза сама пришла ему на помощь:

– Да, я понимаю, я вне закона. Граф Вальдемар сохранил меня для вас. Я должна была передать вам…

– Да, я знаю, – Владимир с нежность смотрел на няньку и, говоря, гладил по плечу. – Я не хочу, чтобы ты… Ты останешься здесь. Серёга будет давать тебе столько питания, сколько необходимо. Он, как и ты, вне закона. А это… – указал Владимир на рибо в колпаке, – … это наш Толстяк. Ты не обращай на него внимания.

– Хорошо, мой мальчик, – ответила нянька, с нежностью глядя на того, кого приняла на руки при рождении и за кем ухаживала, первые пять лет его жизни.

Владимир ещё немного рассказал Луизе о Серёге и Толстяке, о том, что теперь ей не надо постоянно проводить время в состоянии «сна», и, возможно, даже получится покинуть замок, но не так, как принято поступать с рибо – уничтожить память и перестать существовать. Этого с ней не произойдёт.

Потом Владимир принял душ и наконец-то добрался до кровати. Он ещё не знал, как отнесётся к его замыслу Этьена, но решил для себя, что Луиза не останется здесь надолго, как только Этьена поверит ему, он переправит няньку к ней. Не мог Владимир воспринимать Луизу как рибо. Понимал головой, но сердце отказывалось это принять. В его душе сохранялись очень тёплые чувства к ней, хотя и помнил совсем не многое о первых пяти годах своей жизни. Но именно лицо и голос Луизы чётче всего возникали в воспоминаниях и ещё то нежное чувство, какое испытывал тогда мальчик к своей няньке, так и сохранилось внутри сердца. И попытки Луизы возразить, что не получится у неё прислуживать как обычные слуги, потому как у нянек установлены иные правила и навыки, не могли повлиять на решение Владимира. Он не собирался делать из неё слугу, но и расставаться не желал. «Пусть это будет моя блажь, – улыбаясь и глядя в глаза своей няньке, думал Владимир. – Ты просто будешь жить, и всё. Я так хочу».

И сейчас, лёжа в кровати, он всё ещё ощущал, как Луиза нежно погладила его по голове и ответила: «Хорошо, мой мальчик».

Продолжая слышать её голос, он и уснул.

Глава 6

Владимир открыл глаза. Приглушённый свет от ночника свидетельствовал о том, что сейчас ночь.

– И сколько же это я проспал? – потягиваясь и зевая, произнёс он.

«Семь часов…» – раздался в голове голос Серёги.

– Достаточно, – прервал Владимир рибо и сел в кровати. – Давай договоримся, – обернулся он к двери. Серёга тут же показался в проёме, – не говори мне никогда точно, сколько и чего. Это касается не только времени, но и всего, где имеет значение какая-то цифра. Нужно всё округлять. Вот семь часов и всё. Если ещё там тридцать минут, то семь с половиной, или около восьми, если… – вновь зевнул Владимир и, зажмурившись, помотал головой, стараясь окончательно прогнать остатки сна.

– Я понял, – слегка поклонился Серёга.

– Вот и хорошо, – Владимир резко спрыгнул с кровати. – Так, – он взглянул на окно. Затем, потягиваясь и продолжая зевать, подошёл к нему. Хоть сон и оставил его, но тело всё ещё не желало расставаться с удобной постелью. Владимир, немного отодвинул портьеру и несколько минут молча наблюдал за садовником.

– Вот интересно, а куда пропадает трава?

– Я не могу точно ответить, но всё дело в системе кондиционирования.

– Да-а-а… – задумчиво произнёс Владимир. – Многое мне ещё предстоит узнать. Хотя… а зачем мне это? Ну, ладно, – оглянулся и посмотрел на Серёгу. – Какое сегодня число? – и, не дав рибо ответить, махнул рукой, добавив: – Нет, нет, я не хочу путаться. Я буду очень рад, если ты запомнишь календарь моего мира.

– Вы хотели сказать того мира, где выросли?

– Да. Именно это я и хотел сказать. Мне совсем не нравится, как тут называются месяца и… Одним словом, не нравится, и всё.

– Хорошо, я запомню. Подумайте о нём.

– Подумать? А, ну да… – Владимир прикрыл глаза, хотя для колдуна едва ли в этом была необходимость, и постарался вспомнить, как выглядит раскладной календарь на стене в кухне родителей. Увидев его выплывающим из темноты, мысленно приблизился, чтобы хорошо рассмотреть.

– Двенадцать месяцев. Деление очень нелогичное… – вмешался в воссозданные воспоминания голос Серёги.

– Это для тебя нелогичное, а для меня очень даже логичное, – насупившись, пробурчал Владимир, не выходя из созданного им видения. – И сегодня у нас?..

– Двадцать пятое сентября две тысячи четырнадцатого года, – ответил Серёга. – Скоро наступит двадцать шестое сентября две тысячи четырнадцатого года.

Владимир, усмехнувшись, взглянул на него:

– Быстро ты. Я ещё и рассмотреть-то толком не успел, а ты уже. И знаешь, не надо год повторять. Его уж я точно не забуду. Так, говоришь скоро двадцать шестое сентября? А через сколько, это скоро?