MAGICA

– Да что ты говоришь такое?! – впервые повысила голос Флер. – Никто не погиб, забудь об этом. Мы просто толком не искали, потому что нам Тайна напутствовала заниматься другим. И мы выполняем то, за что взялись. Нельзя падать духом и сдаваться, потому что мы обязаны довести дело до конца.

– А Нега?! – не выдержала Сила и резко вскочила. – Флер, наши подруги там, может быть, умирают. А мы сидим тут и ждем. А главное – чего?! Волшебства? Аевума? Да не будет его. Давайте просто вспомним, что за его равновесием следил Лад, который и пропал первый. Это ему мы обязаны всей той дрянью, которая происходила и происходит вот уже тысячи лет. Напомнить тебе, что раньше у нас были тела? Помнишь, что это такое? Вот я, – она ткнула себя пальцем, – так и не вспомнила бы, если б не Тайна с ее авантюрой. И все остальное – радость чувствовать, ощущать, жить. То, как мы существуем сейчас, – это издевательство по сравнению с тем, как мы жили. И я даже немного рада, что воспоминания стерлись. Думать об этом каждый день и не поехать сутью – такой силищи даже у меня нет. Бесконечный космос и сферы Вместилищ – это все, что мы имеем. И ненавидеть за это нужно – подумать бы только, – она зло рассмеялась. – Старейшину! Именно того, кто и должен был хранить нас всех.

– Сила, – Флер взяла подругу за руку и усадила обратно, – мне тоже хочется вновь испытать то, что ты описала, но я все же понимаю, что истерикой – а уж прости, но именно этим ты сейчас и занята, – ничего не добьешься. Помни, Вместилище влияет на нас. И от этого мы чуточку, но как будто становимся людьми. Этого мало, я понимаю, но вспомни, еще недавно у нас не было и этого. – В доказательство своих слов она обвела рукой сферу и обстановку внутри нее. – Винить кого-то имеет смысл, только если виновник перед тобой. Все остальное – пустая трата души. И если честно, я не могу винить Лада за то, что он захотел найти свою Доминанту. Когда вокруг тебя все по Парам, а ты один – это может свести с ума. И я не могу с полной уверенностью утверждать, что именно он и только он повинен в том, что мы сейчас такие. Нас сгубило то, что чужая реальность не позволила нам одновременно иметь то, что давал нам Аевум, – тело, Пару, равновесие и защиту от времени. Этого и так у многих не бывает. Не всего сразу, но все же. Люди не имеют равновесия, а жизнь их коротка. Мы ощущаем время, но не боимся его. И это уже очень много. Ты видишь, как недолго живут люди. И честно, я бы так не хотела. – Флер резко выдохнула и замолчала.

Доминанты не заметили, что Рок и Дар прервали свой разговор и теперь молча наблюдали за ними. Добавить им, увы, было нечего. Как ни старалась вернуть волшебство Тайна, без третьего Старейшины Аевум был недостижим.

– Тайна говорила, что хотя бы тела мы сможем себе вернуть, – продолжала успокаивать Флер разгневанную Доминанту, – а это уже много! Тело, Сила, ты только представь!

– Да как мы это сделаем? – Сила продолжала буйствовать. Уговоры подруги действовали с точностью до наоборот. – Что нужно сделать для этого? Импульс волшебства? Какого и куда? Взяться за руки? Кружиться, пока у нас Избранная не сойдет с ума? Я пытаюсь понять, что именно нам предстоит сделать.

– Тихо, тихо… – Рок не стал ждать, пока его Половина окончательно выйдет из себя, и решил сам успокоить ее. – Хорошая моя, не злись, это все же не в твоей природе.

Он хотел было уже накинуться на Флер за ее упрямство, но, увидев бесконечную тоску на лице белокурой Доминанты, передумал. Флер боялась неизвестности так же сильно, как и все они. Дар уже подсел к своей Доминанте и что-то тихо говорил ей на ухо.

Драгоценное, неумолимое время уносилось прочь. Рок и Дар отлучались из Вместилища, летали в поисках ответов. Пытались спрашивать Качества на Седьмом Небе, но происходило каждый раз одно и то же: когда-то знакомые им Половины даже не узнавали бывших друзей. Их память утратила воспоминания безвозвратно. Все, кто находился во Вместилище, гадали, почему именно на их долю выпало мучительное знание. Оставалось два человеческих дня.

* * *

Пустота – и лишь белый свет. Много света. Бесконечно много белого ослепительного сияния, пропитавшего все вокруг. Само естество состояло из всполохов, искр, снопов и сгустков чистой энергии. Так просто не могло быть. Не существует ни одной вселенной, где свет доминировал бы над тьмой полностью. Он должен откуда-то браться и куда-то исчезать, это и есть равновесие. Свет будто протягивал свои руки в попытках помочь Тайне. Но ей это было ни к чему. Скорее наоборот. Доминанте хотелось никогда не существовать, а этот безумный и ослепительный клочок реальности только мешал ей. Она оставила попытки насильно исчезнуть из этого мира и потому позволила сознанию просто купаться в океане света. Чувствовать себя в мире, которого и вовсе не существует. В том обличии, которого никогда не было и не будет. И сейчас все ее естество – это ничто, абсолют света. И в тот же миг четкое ощущение присутствия где-то, а главное, рядом с кем-то, кто часть тебя – ничтожно малая и невероятно огромная.

Прошли секунды или века, и осознание, которое было столь ненавистно Тайне, начало играть новыми гранями. Ее естество будто просыпалось после долгого сна, а могущество, что было сокрыто в нем, было столь велико, что отказаться не было возможности. Тайна позволила этой волне захватить себя.

Ее сущность и предназначение – от них нельзя отвернуться, как и от себя самой. Все равно что бежать от собственных мыслей, когда они уже настигли. Свет начинал принимать форму. Отпуская Тайну из своих рук, он проявлялся в ней самой, вылепляя ее тело заново.

– Я не Тайна! Не Тайна, не может быть. Кто же я?!

Доминанта наконец смогла выкрикнуть в пространство заветные слова, хоть сейчас они и не имели веса. Казалось, что окружающая ее реальность смеется над ней, ведь ответ был так прост.

– Волшебство, дай ответ!

Она понимала, что обращается больше к самой себе. Белый свет спалил все таинственные оковы, и теперь она понимала, точнее, вспоминала, кто она. Старейшина, одна из трех. Магия. Та, что не справилась со своей главной миссией и по вине которой пал вечный Аевум и сейчас погибла подруга. Та, что была оставлена своей Половиной, последняя из Старейшин на догорающем алтаре вечности.

– Мир! – Магия осознавала, что если и есть час расплаты, то это он. – Ты самый слабый, бессмысленный Характер, которого я когда-либо встречала. Ты хуже людей, среди которых оставил прозябать меня и всех Половин. Я знаю, что все эти века ты наблюдал за всеми нами и смеялся! И что тебе плевать! – голос сорвался, не оставив даже эха.

Магия продолжала свой монолог в пустоте, только теперь шепотом. Зачем срывать голос, если тебя никто не слышит.

– Мир, пожалуйста, если ты где-то есть, вернись. Я вспомнила, я все вспомнила…

Белый свет взорвался тысячами огней, рассыпался на миллионы искр, показав черноту космоса, проступавшую сквозь сияние. Вселенная, которая стала свидетелем возрождения Магии, молчаливо взирала на двух Половин, которые парили в пространстве друг перед другом.

– Как же я соскучился по твоему гневу! – внезапно раздалось за спиной у Магии.

Он появился тихо, неслышно, за громкими стенаниями Доминанты. Белый свет окружал его призрачным ореолом. Мир, один из трех Старейшин, был так похож на Магию. Те же черные волосы, что и у нее, большие, кошачьего цвета глаза. Желто-зеленые и пронизывающие. Мудрые и самые понимающие.

Характер рассмеялся.

– Так на чем ты остановилась? – Мир улыбался своей Половине, пока та широкими от возмущения глазами смотрела на своего спутника.

Она парила так пару мгновений, и ее дыхание становилось частым и неровным. Вдруг из уст Магии вырвался вопль. Она подлетела к нему и начала бить его своими маленькими кулачками, ничуть не нанося вреда. Дым не может навредить воздуху. Но будь это иначе, Мир не пытался бы защититься. Магия все била и била его, добавляя эффекта человеческими ругательствами, отнюдь не соответствовавшими ее статусу.

– Как ты мог?! Почему ты оставил меня одну?! По чьей милости я все забыла и думала, будто моя суть – это Тайна?! Ненавижу тебя! Ненавижу! – Она остановилась и начала вглядываться в любимое, на миллионы веков забытое лицо.

– Ты прекрасна, моя Магия. – Он прошептал эти слова, словно боясь спугнуть свое счастье, мимолетное видение той, которая представляла для него цель существования.

Не требовалось отныне ни слов, ни объяснений, ни доказательств. Лишь держаться за руки, парить в пространстве и смотреть друг другу в глаза, понимая, что больше они никогда не расстанутся. НИКОГДА.

– Я… – попыталась все-таки сказать Магия. Ей не удавалось так хорошо сдерживать себя, как это делал ее Характер.

– Не говори ничего, – лишь ответил тот. – Я все уже знаю.

– Как это получилось?

– Как у Флер и Дара. Общие воспоминания, я знаю все о тебе, ты – обо мне. Ты поймешь, когда мозаика сложится у тебя в голове. И ты вспомнишь то, что позабыла, обещаю тебе.

– Я не об этом. Почему я вообще забыла? Единственная навязчивая идея на протяжении последних веков – собрать всех, призвать волшебство. Но почему я не вспомнила о себе? Как Старейшина могла такое забыть?

– А ты бы смогла существовать с постоянной мыслью о том, что по твоей вине и вине твоих соратников пал Аевум? Последняя Половина, которая покинула Аевум, была Забвение. Она оказала тебе услугу, и не только тебе. Лишить болезненных воспоминаний о былом, чтобы вы хоть как-то могли приспособиться к новому порядку.

– Почему же тогда воспоминания остались? Обрывки, да, но они были. У кого-то больше, у кого-то меньше, но мне встречались Половины… то есть Качества, – тоскливо поправила она саму себя, – у которых в памяти еще оставались хоть крохи прошлого.

– Магия, воздействие Забвения не может быть вечным без Постоянства, а его тогда с нами не было. Помощь, оказанная ею, была неоценима, благодаря этому вам удалось сохранить те ростки волшебства, что тогда оставались. Все мифы и легенды, которые ходили между Качествами, – это они и есть. Собрав их воедино, мы восстановим Аевум. Ты была последней, кто забыл. Была той, о ком все забыли. Тебя никто не помнил, а значит, и не узнал. Я думаю, что Дар уже задается вопросом, почему не может вспомнить твое лицо. Но теперь ты вспомнила. И знаешь, что я еще тебе скажу… – Мир внезапно рассмеялся и взял ее лицо в ладони. – Ты у меня совсем не постарела. Молодец, хорошо сохранилась.

– Ну ты и нахал, – улыбаясь, прошептала Магия. – Неизвестно сколько не виделись, а ты сразу про возраст. Я, между прочим, обитала там, где время существует и весьма серьезно вмешивается в мироздание.

– Почему же, известно. Если мерить человеческими мерками, то с момента падения Аевума прошло около двух тысяч лет. Может, чуть больше, но это не имеет значения.

– Всего две тысячи лет?! – Магия была в ужасе от услышанного. – Жалких две тысячи лет?! Почему же мне казалось, что прошли миллионы веков? Почему так всем казалось? Это что, последствия забвения?

– Я рад, что мудрость Старейшин возвращается к тебе. Я бы поцеловал тебя сейчас, но наши тела слишком ненастоящие, чтобы ты почувствовала хоть что-нибудь. Опять же это говорит память о былом.

– Тогда давай сделаем вид, хотя бы на миг, будто оно вернулось. Я должна вспомнить все. – Магия с надеждой протянула руки к своей Половине.

Поцелуй получился долгим и нежным, словно оба они пытались высказать в нем друг другу все, что накопилось за бесконечно долгое время. Два эфемерных тела не могли почувствовать прикосновения друг друга. Это словно любить на огромном расстоянии. Похоже на то, как два ветерка встречаются в воздухе, чуть задевая друг друга на короткий миг. Магия взяла за руку того, кто наконец наполнил ее существование настоящим светом. Но пришло время, и единение было нарушено лишь одной фразой:

– А как же Нега?

– Не знаю… Понятия не имею, если быть точным. – Мир понимал, что его Половина нуждается в правде и поддержке и потому не смел ей лгать.

– Мы должны найти ее, – резко сказала Магия, стараясь не дать воли эмоциям. – Я знаю, что мои слова покажутся тебе глупостью, преувеличением, но ты даже не представляешь, что именно ОНА сделала для всех нас. В ней сосредоточены спокойствие, тишина, терпение и истинная мудрость.

– Милая, ты же понимаешь, что в одной Половине не может быть сосредоточено столько всего.

Мир хотел было успокоить Доминанту, но Магия перебила его:

– Нет, не спорь, ты же сам все видел из моей памяти. Я знаю, что все черты, которые я назвала, не могут быть в одной Половине, но это так. Возможно, Нега уникальна. И хорошо, если так. Иногда мне казалось, что она сама служит Вместилищем для всех перечисленных мною черт. Прости, наверное, тебе кажется диким все, что я говорю, но раз ты владеешь всеми моими воспоминания, то попробуй увидеть там то, что я пытаюсь тебе рассказать.

Мир посмотрел на свою Половину и серьезно ответил: