Обещана дракону, или Счастье по договору

– Знаю! И это явилось для меня сокрушительным ударом. Такой подвох! Я со злостью наблюдал, как вы уплываете из моих рук, но ничего поделать не мог. Из-за крупного Дара можно бы было рискнуть и пойти против ГримГайла, но из-за жалких крох…

– Так в чем же дело сейчас? Мой дар не изменился!

– Зато изменились обстоятельства. Вы заметили, что в жертвеннике лежат мелкие животные? Это необходимость, иначе боги не желают заключать Дар в камень, но если положить в жертвенник кого-то побольше, то содержащийся в камне Дар может и увеличиться.

– Побольше, это, например, Куртис с Персивом?

– Точно! – Сардонет хлопнул в ладоши. – Итак, план таков – мы кладем на жертвенник изменников, вы прикасаетесь к камню, он забирает Дар и вуаля, все довольны – моя коллекция пополнится, а вы без мучений погибаете. Поверьте, с моей фантазией это уже немало.

– О какой коллекции вы говорите? – не понимала я. – Вы запоминаете украденные камнем Дары? Это доставляет вам удовольствие?

– О нет, – Сардонет визгливо расхохотался. – Я собираю Дары.

– Их каким-то образом можно извлечь из камня? – догадалась, наконец, я.

– Да, девочка. Первый коснувшийся камня после того, как он уже вобрал Дар, становится чудесным обладателем новых способностей.

Я критично осмотрела Сардонета.

– То есть все Дары, украденные у эгидов сейчас в вас? Но вы пользуетесь только водой.

– Они были во мне, – Верховный Одаренный досадливо поморщился. – Но путем долгих и расстраивавших меня проб, выяснилась чудовищная вещь – в одном человеке не могут быть одновременно даже два Дара, куда уж тут большему количеству.

– Действительно, чудовищнее некуда, – съязвила я.

– Один Дар замещает другой. Причем от уровня силы это никак не зависит. Таким образом, я успел побывать и сильнейшим повелителем земли и худшим из обладателей Дара воздуха. После многих ошибок пришлось остановиться на среднем уровне владения водой. Раньше мой Дар был намного выше, но…– Сардонет досадливо поморщился. – Тут уж ничего не попишешь. Нечего вспоминать о былом, с твоей помощью, девочка, я смогу повелевать животными.

– Подождите, – пронзила меня неожиданная мысль. – А Дар из камня всегда замещает уже имеющийся?

– Нет, не всегда. Не знаю, от чего это зависит, но некоторые способности было очень тяжело заменить, они прямо-таки не хотели со мной расставаться.

Я расхохоталась. Жрецы в удивлении смотрели на меня, а я все не могла успокоиться. Полагаю, на фоне потрясений у меня случилась истерика. Немного утихнув, пояснила, изредка глупо хихикая:

– Как жаль, что вы не отобрали ни у кого лекарский Дар – он-то подавляет все остальные.

– Что ты городишь? – взвился Сардонет.

– Какие-то Дары подавляемы больше остальных, вы что, не знали об этом?

– Нет, – растерялся Верховный Одаренный. – Никто и никогда не проводил исследований по этой…проблеме. Да и зачем?

Действительно, это же в нашей стране люди, обладающие Даром, имеют определенный статус, положение в обществе, а в Королевстве эгидов раньше все были равны, и браки с целью «чистого» потомства не заключали. А после того, как Сардонет получил власть, всем и вовсе стало наплевать, какой из Даров более устойчив.

– В общем, зря вы старались, – подытожила я. – Мой Дар абсолютно во всех переплетениях наследственности подавляем, именно поэтому его носителей осталось так мало, и, наверное, поэтому до настоящего времени они вам и не попадались.

– Ты лжешь! – закричал Сардонет. – Ты лжешь, чтобы спастись!

И будто бы в ответ на его слова хлопнула входная дверь храма, по залу пронесся горячий ветер, а появившаяся в проеме высокая фигура, голосом ГримГайла сказала:

– А кто-то меня клятвенно заверял, что не знает, где моя невеста!

Глава 15

Вспыхнуло пламя, обволакивая взбешенного ГримГайла, и он, не сводя с меня горящего, в прямом смысле этого слова, взгляда, двинулся вперед. Испуганные жрецы, толкаясь и пятясь, уступили ему дорогу, а я бросилась было навстречу, как крепкая сухая рука вцепилась в мое плечо.

– Не так быстро, миледи! – почти прорычал Сардонет, буквально отшвыривая меня назад. Глаза его тоже сияли, но совершенно иначе – этот синий блеск был холодным и страшным, какой, вероятно, кажется океанская бездна утопающему. – Вначале, ты прикоснешься к камню – жертвенник уже полон.

С легким журчанием горло мое захватил водяной хлыст и прижал к Верховному Одаренному.

Бриар остановился в пяти шагах от нас и с шумом втянул воздух, который, казалось, гудел от высокой температуры. Кожа моя пылала и, наверное, именно в этот момент ко мне пришло осознание того, почему ГримГайл с такой настойчивостью искал жену, способную его усмирить. Даже сейчас, в таком пограничном состоянии между человеком и зверем, он смотрел на нас гневным невидящим взглядом, едва сдерживаясь усилием воли. Боюсь предположить его потенциал убийцы в облике рассвирепелого дракона.

– Еще одно движение, Сардонет, и ты труп, – чересчур спокойным голосом предупредил герцог.

– Вначале умрет она, – заявил Верховный Одаренный, вцепившись в мою кисть мигом вспотевшей то ли от жары, то ли от страха, ладошкой. – Для этого мне даже двигаться не придется.

Позади ГримГайла, занеся над ним меч, внезапно вырос Валай. Я попыталась было вскрикнуть, предупредить, но из пересохшего, к тому же сдавленного водяной удавкой горла вырвался лишь хрип. Бриар будто бы знал о готовящемся ударе. Не оборачиваясь, но легко и непринужденно он ушел от направляющегося вниз меча, и выхватив, как в поединке с Лафонетом свой клинок из воздуха, ГримГайл вступил в бой. Сталь встретилась, высекая искры.

Температура в главном зале храма к тому моменту достигла такого пика, что казалось, волосы мои плавятся, как воск, а мир вокруг виделся зыбким и мутным. Сардонет, пользуясь тем, что внимание ГримГайла отвлечено, оттащил меня к камню и насильно наклонил к нему.

– Трогай, – прошипел Верховный Одаренный. Я, насколько позволяла удавка, помотала головой. Если дело так пойдет и дальше, то мне придется и впрямь коснуться этого камня, только не рукой, а носом.

– Ну! Добровольно! – Сардонет еще и за волосы меня схватил. Ничего себе добровольно! Не хочется выяснять как выглядит насилие.

Позади слышался звон мечей и, судя по всему, Валая решили поддержать и другие Одаренные. Пытаясь вывернуться, я лягнула Сардонета ногой, но не достала и разочарованно взвыла.

«Что уж легче», промелькнула малодушная мысль. «Тронуть камень и этот поддонок отстанет». Но слишком хорошо я понимала, что в руках такого мерзавца, мой Дар, увеличенный его богами до невообразимых размеров, способен привести к чудовищным последствиям. К тому же, у Верховного Одаренного появится рычаг воздействия на звериную часть ГримГайла, а этого я допустить тем более не могла.

Будто отзываясь на мои мысли, тела принца и Персива, закрывающие собой небольшой жертвенник, вспыхнули. Пламя было невысоким – отверстия в крыше не достигало, но таким горячим, что Сардонет отшатнулся, вслед за собой оттягивая и меня. Я пораженно ахнула, ведь камня коснуться не успела, и неужели это жрец случайно лишил себя Дара? Но водяная удавка не исчезала. Верховный Одаренный первым понял в чем дело. Оглянувшись на ГримГайла, он диким голосом, совершенно не сопоставляемым со щуплой фигурой жреца, взревел:

– Это все ты!

Не отрываясь от опасного танца с мечами, жертвой которого уже рухнул, как подкошенный один из Одаренных, Бриар ответил:

– Абсолютно все – я. Но что именно, сейчас?

Голова моя кружилась от нестерпимого жара. Казалось, на градус выше, и я лопну; кожа моя, иссохнув, не сможет сдерживать внутренности и разорвется, как старая бумага.

– Решили уничтожить моих жертв? Ничего! Здесь их достаточно, и ты станешь следующей!

Водяная удавка хлестнула, освобождая меня, и ударила так, что я отлетела к стене, ближе к неистово бушующему огню. Рев его, а также звон мечей, оглушали меня, и почти теряя сознание, я смотрела, как взбешенный Сардонет бросился на герцога и водяные щупальца метались над ним, как гигантские полупрозрачные клешни.

У ГримГайла не было шансов – Валай был мертв, один из незнакомых мне Одаренных серьезно ранен, Владлен, вдохновленный своим начальством, растекался черной лужей и был готов вцепиться герцогу в ноги, и все еще оставалось четверо вооруженных и озлобленных жрецов. Бриар это тоже понял. Взглянул поверх голов обступивших его Одаренных, и пламя вспыхнуло еще сильнее, отзываясь на гнев герцога.

ГримГайл стремительно увеличивался в размерах. За какие-то доли секунд лицо его, с вечно нахмуренными темными бровями и упрямыми твердыми губами, превратилось в зубастую пасть. Черный камзол обратился в твердую блестящую отблесками огня чешую; меч зазвенел о плитку, выпав из огромных лап с внушительными когтями; а длинный тяжелый хвост взметнулся, сбивая треногу и повреждая камену кладку стен.

Жрецы завизжали, как женщины при виде мыши, понимая, чем им может грозить появление дракона. Сардонет, первым оценивший обстановку, высоко вздымая худые ноги, побежал ко мне, полагая, что рядом со мной будет безопаснее. Я так не думала, и оттого, расширившимися от ужаса глазами наблюдала за резкими раздраженными движениями красного дракона. Он был необычайно красив в своей непредсказуемой опасности – длинная гладкая шея, блестящая при каждом движении, мускулистое поджарое тело, пугающее даже своими размерами, и кожистые крылья, которыми дракон отбросил Сардонета в сторону.

Зубастая пасть распахнулась, и жрецы взвыли, полагая, что сейчас на них обрушится пламя. Но раздалось лишь шипение, обращенное в мой адрес. Шипение, еще и еще, горло змЕя раздувалось от необычных для него действий, а понять его я не могла. Дракон взревел, повернувшись ко мне всем телом, но положительных результатов это не принесло.