Во имя Твое

Выпроводив дежурную, Лена вернулась в номер. Растянувшись на кровати, Глеб Игоревич изволили мирно храпеть. Лена присела рядом. Укушенная рука ныла. На душе скребли кошки. Хотелось всё немедленно бросить и уехать. Она посмотрела на своего спящего, увы, любимого друга. Он перевернулся на бок и свернулся калачиком. И вдруг ей стало его невыносимо жалко, этого вздорного мальчика, волею судьбы вынужденного жить без отца, без своей настоящей фамилии, но при этом генетически унаследовав от отца, помимо внешности, практически всё, как хорошее, так и дурное. Лена пристроилась рядом с Глебом, обняла его, погладила по кудрявой голове. Он пробормотал что-то во сне. И она тихонько шепнула ему

– Спи, мой хороший. Я все равно тебя люблю…

Москва 1972.

Луиза как чувствовала, что ничем хорошим эта киноэкспедиция не закончится. Игорь не любил замены и вводы. Тем более вот так, когда его фактически противопоставляли с Володей. Луиза поморщилась. Да, она никогда не любила Песоцкого, не смотря на всю его непомерную славу. Она не терпела этой дружбы. Ей не нравились «зависания» Игоря на квартире у барда по три четыре дня. Да, Игорь возвращался вполне весёлым, но от него за километр несло не только алкоголем, но и «марусями, розами и раями». Устраивать забастовки и не подпускать мужа к себе было бесполезно. В такие моменты ему было на неё глубоко плевать. В Ленинград и потом на Кавказ Игорь уезжал взвинченным, что обычно предшествовало глубокому пике.

Потом ей несколько раз звонили, просили приехать и сделать хотя бы что-нибудь. Но именно в этот момент приболела мама, и Луиза никак не могла оставить её без присмотра. Ей казалось, всё обойдётся. А Игорь сможет себя контролировать. Но когда он позвонил… Нашёл возможность и на том спасибо! В груди что-то заиндевело. Обычно его голос звучал, даже в подпитии вполне адекватно. Но на сей раз… Луиза даже не могла понять, о чём вообще речь. Игорь пытался что-то до неё донести, но его язык жил какой-то своей независимой жизнью. В трубке постоянно что-то щелкало, звенело, хлюпало. И Луиза прекрасно понимала, что означают все эти звуки.

– Игорь, скажи, милый, какая у тебя по счёту бутылка сейчас?

В трубке что-то опять булькнуло:

– На с-с-сегодня? Или на в-в-чера? А кстати, какой сегодня день? « Ах, да, среда»! А могёт быть и пятница! Честно, я не знаю. Но здесь красиво! Все танцуют и пляшут с бубнами. Херня, конечно! Но жратвы много. Ахмат.. Он же того… Л-л-л-а-а

В трубке раздался женский визг и хохот Игоря. Пошли короткие гудки.

Она швырнула трубку на рычаг и присела у телефона, закрыв лицо руками. В глубине души, Луиза надеялась, что Игорь перезвонит. Но телефон молчал. Тихими шагами подошла мама. Луиза молча потёрлась щекой об её руку.

– Мама, я больше не могу! Я устала! Пускай убирается куда хочет! – из глаз у неё катились слёзы.

– Дочь, ты же знала, какой он! Но ты сама так захотела. Ты его выбрала.

– Да, потому что я люблю его. И он бывает хорошим.

– Именно – «бывает». Ваша проблема в отсутствии детей, дочь.

– Да, я знаю. Знаю, что вся проблема во мне, в той моей ошибке. Но он… Разве я могу рискнуть?