Кровь оборотня

– Что-то я не слышу радости в голосе.

– Это было ожидаемо. Отец считает, что лучшей партии не найти. Он станет хорошим мужем и достойным вожаком стаи.

– А сама-то, как думаешь?

Лиадан равнодушно пожала плечами.

– Слушай, а давай вечером махнём в клуб. Отцу скажешь, что у меня ночуешь. Я вчера встретила парочку таких симпатичных парней, – она перегнулась через стол и понизила голос. – Сразу видно не местные. У нас таких экземпляров сроду не водилось. Как пить дать, в клубак заявятся. Здесь же больше некуда.

– Эта парочка демонов. Приехали к отцу.

– Да ты что? – Бэсти хитро прищурилась. На губах появилась мечтательная улыбка. – Я бы сходила с одним на свидание.

– Я сходила…

– Лиа, ты же пошутила?

– Нет.

– Если Кархорт узнает, вам не жить, – подруга вытянулась струной и округлила серые глаза.

– Он не узнает. Демоны скоро уедут, и всё будет как раньше.

– Ну и как это было?

– Лучше, чем что бы то ни было.

Лиадан вспомнила, как зарывала пальцы в его густую тёмную шевелюру, когда он погружался в неё. Каким магическим фиолетовым светом горели его глаза, когда она содрогалась в его объятиях. Низ живота наполнился приятными мурашками. Лиа заерзала на месте пытаясь унять накатившее возбуждение.

– И что дальше? – не унималась Бэс.

– Ничего.

– Лиа, только не влюбляйся.

– В кого? В Тайлера?

– Так его зовут Тайлер?

Тайлер.

Мы с Кванзем раздавили пол литра. На самом деле большую часть выпил он, я лишь пару шотов. Дерзкая волчица не шла из головы. Я дождался сумерек и ничего умней не придумал, как залезть к ней в окно. Согласен, вломиться в дом к вожаку стаи оборотней – верх идиотизма. Но, я привык ставить точку в разговоре. Естественно, я лукавлю. Разговоры меня мало интересовали. Убедившись, что поблизости нет посторонних, я вскарабкался на второй этаж по водосточной трубе и ввалился в открытое окно с развивающимися на ветру желтыми шторками. Если у Лиадан нет сестры, то это точно её комната. Небольшая кровать, застеленная голубым покрывалом с подсолнухами, лампа на прикроватной тумбе с абажуром в тон занавескам, джинсовый сарафан, висящий на спинке стула. На письменном столе, в простой деревянной рамке стояла выцветшая черно-белая фотография девушки, очень похожей на Лиадан. Те же каштановые волосы и слегка раскосые глаза на задумчивом, я бы даже сказал несчастном лице.

– Ты спятил! – зашипела появившаяся Лиадан.

Она вырвала из моих рук фото и поставила обратно на стол. Я прошёлся взглядом вверх по её стройным ногам, крутым бедрам, выглядывающим из-под короткой юбки. Задержался на груди под свободной серой футболкой и столкнулся со злыми глазами на недовольном лице.

– Мне показалось, мы не всё выяснили.

– Что тут выяснять?

– Тебе было хорошо, мне было хорошо. Может повторим?

Её глаза округлились. Она скрестила руки на груди, пытаясь скрыть набухшие соски. Но я заметил, и это вызвало напряжение в паху.

– Пошёл вон, – злобно фыркнула она.

– Можем просто поговорить. Для начала, – не сдавался я.

Она испепеляла меня взглядом, но я чувствовал в воздухе растущее возбуждение. Ещё секунда и она сдастся. За дверью послышался звук приближающихся шагов.

– Это отец! – беззвучно прокричала она.

Лиадан заметалась по комнате. Она схватила флакон духов и почти все выплеснула на меня. Затолкав меня в угол за дверью, Лиа приложила палец к губам и сверкнула глазами. Я стоял, не шевелился и на мгновенье даже перестал дышать. Она приоткрыла дверь, не позволяя отцу зайти внутрь.

– Кархорт пришёл. Не хочешь спуститься поздороваться?

– Мы сегодня уже виделись.

– Чем у тебя пахнет?

– Ландыш.

– Лиадан, сколько раз повторять? Я не желаю слышать эту дрянь в своём доме!

– Может мне переехать к бабушке и не мелькать у тебя перед глазами, чтобы уже ничего не напоминало о ней?

– Твоя мать предала нас!

– И за это ты наказываешь меня. Ты ненавидишь её, но меня ненавидишь не меньше.

– Ты не права. Я стараюсь уберечь тебя.

– Я хочу побыть одна.

Она хлопнула дверью и привалилась к ней спиной. Дождавшись, когда отец спустится вниз, Лиадан метнула на меня растерянный взгляд.

– Уходи, – тихо сказала она.

Я почувствовал неловкость. Мне не хотелось стать свидетелем личной драмы. Я шумно выдохнул и подошел к окну.

– Тайлер, – шепотом окликнула она. – Встретимся там же, где вчера.

Состояние было наипоганейшее. Я ненавижу семейные разборки, потому что сам част      Состояние было наипоганейшее. Я ненавижу семейные разборки, потому что сам частенько являюсь их участником. Важно, чтобы после, кто-то сидел рядом и выслушивал твоё нытьё о том, какой ты несчастный. Я не гожусь на роль жилетки. Пересилив желание вернуться в коттедж и надраться, я направился в сторону сарая. Я растянулся на сеновале закинув руки за голову и думал о том, что приятный вечер накрылся медным тазам. Я уже не ждал, что она появится и удивился, когда показалась темная макушка. Она вскарабкалась по лестнице, подползла ко мне и пристроилась рядом. Мы просто лежали и молчали. Я чувствовал её размеренное дыхание, тепло тела, тоску и одиночество. Она казалась такой беззащитной и хрупкой. Хотелось обнять её, спрятать по футболку, укрыть от всех. Я притянул её к себе и поцеловал в висок.

– Мама не была истинной моего отца, – неожиданно сказала Лиа. – Она сбежала, после того как я родилась. Но я не виню её. Она не хотела жить в стае. В нашем поселке еще не было школы. Она ходила в школу с обычными детьми. Бабушка говорила, что она хотела учиться дальше. Хотела стать пилотом самолета. Она втайне записалась на курсы и сдала вступительный экзамен. Но её выдали за моего отца. Не будь он альфой, её побег не воспринялся бы так остро. Некоторые и раньше уходили. А тут такое. Волчица бросила альфу, да ещё с грудным ребенком.

– Что с ней случилось?