Крымский круиз следователя Железманова

– Где? – не понял Железманов.

– Кырк-Ор, или Чуфут-Кале, – это старинный город в скалах, вернее то, что от него осталось. Сейчас там уже мало живет народу, это как памятник старины, который осматривают туристы. Он находится недалеко от Бахчисарая в Крыму, где жила и правила Джанике. Она и похоронена там, сохранилась даже ее дюрбе, то есть усыпальница. В этом месте недалеко от нее мой знакомый и нашел эти украшения. Видимо, во время осады города Джанике спрятала свои драгоценности, чтобы они не достались врагам.

– И вы поверили этому всему?

– Естественно, он так увлеченно рассказывал и про Крымское ханство, и про Джанике, и про скальный город, как там жили люди. Он даже нарисовал мне схему этого города, отметил место, где нашел сокровище. Это было очень убедительно. Сразу видно, что образованный человек.

– Хорошо, завтра вы придете ко мне немного успокоившись и мы попробуем нарисовать эти украшения, – предложил следователь хозяину дома.

– Но я не умею рисовать! – воскликнул тот.

– Зато я умею, – успокоил его Петр. – Хорошо, кто знал про эти украшения? Все, кто в доме?

– Нет, не все, – категорически мотнул головой хозяин. – Знала жена, я сказал ей, мой управляющий был в курсе. И мои сыновья тоже. Их у меня двое – Осман и Ибрагим. Они сейчас в отъезде. Вот вроде и все. Дочерям я ничего не говорил.

– А слугам? В доме есть слуги?

– Да, несколько человек, но им про украшения не говорилось. У них есть своя работа, за которую я неплохо плачу и за это рассчитываю, что они будут верно служить мне и не совать свой нос куда не надо. В мое отсутствие им даже не разрешается заходить в мой кабинет.

– А потерпевшему?

– Что потерпевшему?

– Ему разрешалось?

– Вообще я никогда не говорил, что нельзя, но он был хорошо воспитан и сам понимал, что ему в мое отсутствие делать в моем кабинете нечего.

– То есть он не должен быть в вашем кабинете?

– Нет.

– А вы его обнаружили?

– Да, я пришел домой. Зашел в кабинет и увидел его лежащим на полу.

– Вы были в мечети? – Петр вспомнил, что сегодня пятница, а намаз в 12 часов в пятницу многое значит для мусульман, если есть возможность, они обязательно стараются прийти в мечеть.

– Да, но после молитвы я не сразу отправился домой, а пошел в кофейню.

Кофейня – это своеобразный мужской клуб у татар. Пить алкоголь Коран запрещает, поэтому вместо кабака обсудить местные новости татары шли в кофейню.

– А вы ходили в мечеть один или всей семьей?

– Обычно в мечеть в пятницу мы ходим все вместе – я, моя жена, мои дети, слуги.

– И Мармудов?

– И он тоже. Он верный сын Аллаха.

– Я правильно понял, что сразу после намаза вы пошли в кофейню, а ваш управляющий пошел домой, зачем-то зашел в ваш кабинет и там его убили?

– Нет. Не так. Мармудов сегодня вообще не пошел в мечеть.

– Да? – удивился Петр.

– Он всегда ходил, но сегодня сказал, что сильно болит зуб и ему надо к врачу. Поэтому мы всей семьей пошли без него.

– А слуги после молитвы пошли домой или в кофейню?

– Нет, в кофейню я пошел один, жена, дочери и все слуги сразу после намаза возвращаются домой.

– А вы обычно каждую пятницу после намаза идете в кофейню?

– Да, а все остальные мои домочадцы идут домой.

Конечно, бездельничать в кофейне – это привилегия хозяина, а слуги должны работать. Женщинам тоже там не место, им после молитвы надлежало в сопровождении слуг вернуться домой. Немного помявшись, Петр Андреевич произнес:

– Я должен допросить всех ваших домашних.

Нерешительность Железманов проявил неспроста. В татарских семьях еще были сильны патриархальные традиции. Мужчина обязан обеспечить семью и покой своим женщинам – жене и дочерям. В Касимове у татар не было принято многоженство, хотя законы Российской империи разрешали последователям магометанской веры иметь несколько жен. Однако если этим и пользовались, то скорее в Азии. Но в то же время татарским женщинам был присущ непубличный образ жизни, из дома они выходили только по делу – в лавку или мечеть, и желательно в сопровождении слуги. Если в дом приходили посторонние, то женщинам пристало находиться на женской половине и не вступать с гостями в разговоры. Поэтому следователь понимал, что перспектива допроса жены и дочерей Гиреева не обрадует ни их самих, ни хозяина дома. Естественно, Гиреев напрягся, и Железманову сразу пришлось перейти к убеждениям:

– Поймите, это нужно для следствия, я обещаю быть максимально деликатным.

В этот момент раздался голос Рыбникова:

– Ваше благородие, я слесаря привел.

Слесарь, невысокий юркий мужичок, тоже татарин, с интересом осматривался. Железманов объяснил ему задачу: осмотреть замок сейфа, ключ и ответить на вопрос, был замок взломан или открыт родным ключом. Слесарь взял из рук Петра ключ, вставил в скважину, покрутил, потом еще что-то поколдовал. Минут через пять вынес свой приговор:

– Его не взламывали, все детали целы, ключ проворачивается достаточно легко.

– То есть открыли родным ключом? – уточнил следователь.

– Не может этого быть! – воскликнул Гиреев. – Ключ все время был у меня! Я его никому не давал! А без ключа этот замок так просто не открыть, это самая последняя модель сейфового замка, специально его заказывал. Я не понимаю, как можно было открыть его.

– И в самом деле, ваше благородие, замочек весьма непростой, – поддакнул слесарь. – Родным ключом его открывали, это факт.

– Не я же сам у себя украл деньги, документы, украшения! – воскликнул Гиреев.

– Не знаю, всякое бывает, – пожал плечами следователь. Пока ему ситуация была более чем непонятной. Но тут у него мелькнула мысль:

– Скажи, – он обратился к слесарю, – а если взять этот ключ, сделать по нему оттиск, то можно было бы изготовить ключ, который подошел бы к замку?

Слесарь еще раз посмотрел на ключ, зачем-то кинул взгляд опять на дверцу сейфа, которая сиротливо слегка прикрывала пустое пространство, и ответил:

– Ну, в принципе и такое могло быть.

Железманов бросил взгляд на хозяина дома, тот понял безмолвный вопрос: