Цвет МЫ

«Вроде цела и почти невредима, – непроизвольно отметил Клим. – Но, может, с головой не того, раз лобешником где-то припечаталась».

Аврора смотрела на него, ничего не спрашивая. Да и что она должна была спросить, если именно он припёрся к ней в палату? Клим разозлился из-за того, что мнётся на пороге, проглотив язык. Отклонился, глянул на номер на двери и ухмыльнулся, как придурок.

– По ходу ошибся не только палатой, но и этажом. Прости, – не получалось ей выкать, поэтому добавил сразу, чтобы не притягивать за уши предлог задержаться: – Прости, малява.

Девушка не шелохнулась, но её щёки порозовели.

«Значит, узнала», – Клим вошёл в палату, оставляя дверь приоткрытой, поскольку его всё же никто не приглашал.

– Не узнаёшь меня? – спросил, теряя терпение её разговорить.

– Узнаю, – ответила она, а появившийся было румянец снова полностью исчез. – Странно, что ты меня узнал.

– Почему странно? – Клим нахмурился.

– Я же намного младше и мы почти не общались, – спокойно пояснила Аврора, словно и так всё было очевидно.

– И что? Ты моя бывшая соседка по подъезду.

Она моргнула дважды подряд. «Наверное, удивилась», – подумал Клим и продолжил:

– Рисовала на лестнице, на карусели, лавке, развилке дерева во дворе. На стенах гаражей, чем доводила их хозяев до припадка. На моей машине, – он выделил голосом последнюю фразу. – Такое точно не забывается.

Клим ожидал, что она улыбнётся, но девушка кивнула, тихо произнесла: «Чем выводила тебя из себя», – и отвернулась к окну.

Что ж, самое время уйти. Помельтешил, перебросился парой фраз, как просили, – и молодец. Девчонка явно не нуждается в его компании. Только Клим уже успел обойти кровать и встать, загораживая окно. Собирался возмутиться, что его, конечно, не звали, но по-хамски нос воротить с ним не прокатит. Даже рот открыл, но увидел её правую руку, лежащую вдоль тела. Та была зафиксирована в гипсе от середины локтя до пальцев. Аврора – правша, в этом он не сомневался.

Она молча подняла покалеченную руку, и Клим онемел. Её пальцы оставались свободными, но указательный и средний, оба плотно перебинтованные, однозначно были короче безымянного соседа.

Глава 6

– Все, чьё имущество я портила своими рисунками, отомщены, как видишь. – Аврора снова опустила руку на кровать.

Клим готов был свою болтовню про рисование затолкать назад себе в глотку. Но ведь он не знал, не хотел надавить на самое больное. «Бл-л…ять», – закончил как есть.

– Что с тобой случилось? – спросил он, неотрывно пялясь на гипс.

– Нелепость, – просто ответила она.

Клим перевёл взгляд на лицо девушки, которое сохраняло отрешённое выражение.

– Прости за прямоту, но лишиться пальцев – это не нелепость.

Аврора слегка дёрнула плечами и грустно усмехнулась:

– Тогда нелепая авария. Курьер на велосипеде не заметил, что я выхожу из арки дома. Мы столкнулись. Он чуть не свалился с велика, но удержал равновесие. Обозвал меня и уехал. А я оступилась с бордюра и неловко упала на дорогу. – Она задрала подол чуть выше, открывая продолговатый фиолетовый кровоподтёк на бедре. – Выставила руки, чтобы не пробороздить носом по асфальту. Люк канализационного колодца расшатался, и я умудрилась попасть пальцами в зазор под него. Сильно ободрала кожу. Когда обрабатывают, щиплет так, будто соединили все кислотные оттенки и заставляют на них смотреть, не моргая. – Аврора расправила смятую сорочку. – Последнее, что помню, – колесо. Машина сдала назад и наехала на этот же люк. Водитель меня, наверняка, даже не заметил. Зато люк сдвинулся и ржавым краем… – Девушка замолчала, а Клим приготовился к её слезам, но она его удивила, продолжив так же спокойно: – Рыжее нашло рыжее. И теперь у меня восемь отпечатков пальцев.

Пока Аврора рассказывала, Клим мысленно прошёлся по всем аркам их двора и пары прилегающих к нему. Он не сомневался, что Колос сразу сообщил бы ему о подобном.

– Где это произошло?

– За фонтанным парком у дома, на который не хватило краски. – Девушка опустила руку.

Клим собрался было уточнить, что за дом такой, но вдруг понял, что очень чётко представляет описанное Авророй место. В прошлом году местные власти привели старый парк в божеский вид и запустили в нём три фонтана. Народ оценил их подарок и моментально прозвал парк фонтанным. Напротив его главного входа через дорогу стоял многоквартирный дом, фасад которого покрасили, чтобы показать целевое использование городского бюджета. Только в цифрах явно что-то не сошлось, и последнюю полосу в три этажа в полметра шириной до сих пор покрывала облезшая штукатурка.

«Далековато от нашего района», – прикинул Клим, вспоминая слова Колоса о том, что у соседских катаются залётные ребята, и спросил:

– Когда?

– Когда что? – Аврора озадаченно смотрела на него.

– Ну, в какой день ты попала в аварию? – и, не удержавшись, добавил: – А что ещё может быть под «когда»?

Она удивлённо улыбнулась ему, как взрослому, который весь такой из себя умный, а не знает ответа на простой детский вопрос:

– Например, когда меня нашли, когда привезли в больницу, когда снимут гипс.

Все варианты подходили, но раз речь шла об аварии, то логично, что и «когда» было про неё же. Но и то, что перечислила Аврора, тоже связано с аварией. Клим тряхнул головой, чтобы совсем не запутаться, и повторил:

– В какой день ты попала в аварию?

– Тот день был невесомо-розовым, но его неожиданно изуродовали тяжеловесно-красным.

– Потеряла много крови? – Клим честно пытался не закатить глаза и разобраться, зачем отвечать так сложно, когда можно просто назвать среду или пятницу: «Девчонка точно по полной приложилась головёхой».

– Я не видела. Потеряла сознание раньше, – серьёзно пояснила Аврора и продолжила: – Как будто внезапно схватили самую едкую краску и размашисто перечеркнули нарисованное на холсте. Авария похожа на красные мазки, которые испортили картину, написанную в розовом. Цвета вроде бы родственные, но совсем не сочетаются. – Она задумалась, её взгляд, направленный словно внутрь себя, вновь сосредоточился на Климе. – Прости, я иногда увлекаюсь и забываю, что другие видят вещи иначе, чем я. Всё произошло четыре дня назад. Значит, в понедельник.

Клим кивнул и с трудом подавил желание узнать ответы на остальные «когда»: на первый раз достаточно, к тому же ему ещё «товарища» проведать вроде как полагается.

– Слушай, я не знаю, что сказать, – он решил ничего не сочинять и говорить то, что действительно думает. – Жесть, что с тобой случилось. Никакие слова её не исправят. Но я рад, что попал в твою палату. – Ввернул мысленно полноценное «бл…ять», потому что веснушки на носу и щеках девчонки стали ярче, а сама она неотрывно смотрела на него во все глаза. – Держи, – Клим достал из кармана яблоко и протянул его Авроре. – А то мужики меня засмеют за такие витамины.

Она взяла яблоко здоровой рукой и робко улыбнулась:

– Спасибо! Как раз мой любимый сорт.

– Вот видишь, как хорошо. – Клим хлопнул себя по бёдрам и переступил с ноги на ногу. – Поправляйся, малява. Я тебе завтра ещё таких принесу.

Не дожидаясь её реакции, он покинул палату, закрыл дверь и привалился спиной к стене. Клим больше не сердился на бабу Алю за хитроумную кампанию по его поиску и внедрению в план по спасению Авроры. «Она ведь рисует всю жизнь. А какие-то долбо…челы враз лишили её возможности заниматься любимым делом. Так и желание жить может вообще пропасть», – Клим грубо прочесал волосы обеими руками, дёрнул за их кончики и оттолкнулся от стены. Психолог из него никакой, а вот выяснить подробности аварии он реально может.

Клим прошёл на сестринский пост, откуда его тут же отправили к Алёне Игоревне, подробно разжевав маршрут. «Заговорщики, бл…», – оборвал сам себя, понимая, что в третий раз за сорок минут не может проконтролировать собственный язык, однако разозлиться не получалось. Он выполнит штрафные задания от Миланы, но сожалеть не будет – и так сказал самый минимум из того, что на самом деле хотелось выдать.

– Пригодилось яблоко? – встретила его врачиха, кивнув на стул возле своего стола.

– Оказалось, что она такие больше всего любит, – Клим уселся на скрипнувшую под ним сидушку, но не рискнул откинуться на спинку. – Пообещал, что завтра ещё принесу.

Алёна Игоревна внимательно его рассматривала.

– Я не буду спрашивать, почему ты согласился. Главное, что ты здесь. Алевтина Васильевна переживает, как бы Аврора…