Астра. Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона

Эти конверты стали поводом для нового тягостного стона, в том числе потому, что вот такие письменные приветствия требовали письменного же ответа.

– Ну почему у меня нет секретаря? – поморщился Дантос.

Толстопузый дедок сочувственно развёл руками и спросил, где их светлость желает разбирать корреспонденцию – тут или в каком-нибудь другом месте? Герцог предпочёл остаться в гостиной и велел подать писчие принадлежности, а также предупредить Вернона. При этом Дантос явно рассчитывал на то, что золотой дракон останется рядом, но у меня и свои дела имелись.

Едва Жакар удалился, я спросила:

– Дорогой, а куда ты книжицу, которую я из склепа принесла, дел?

И пусть прозвучало… да-да, как всё то же драконье «Ву-у-у», собеседник понял. Он отвлёкся от изучения конвертов и признался без энтузиазма:

– В моём кабинете, на нижней полке книжного шкафа.

– Какого из? – уточнил дракон.

– Ближнего к окну.

Ага!

Вот после этого я поднялась на лапки, развернулась и, деловито повиливая хвостатой попой, направилась прочь. Но прежде чем покинуть гостиную, встречный вопрос поймала:

– Ты сейчас в человека превратишься, верно?

Эм…

– Нет, дорогой. Превращаться не планирую.

От сероглазого телепата повеяло недоверием, и мне пришлось остановиться. А потом вообще развернуться и наклонить голову – ну чтобы он мои честные глаза увидел.

Вот только после этого Дан отказался от вспыхнувшего намерения проследить и поймать. Я же усмехнулась и важно продолжила путь.

Иду. Миную два огромных зала, подхожу к роскошной парадной лестнице, поднимаюсь на первую ступеньку. Иду!

Тонкий драконий слух различает бряцанье посуды на кухне и шумный спор слуг. Ноздри ловят аромат бульона, который с той же кухни доносится; когтистые лапки радуются мягкому ковру, которым устлана лестница; глаза получают эстетическое удовольствие от завитушек и позолоты, которыми украшены перила.

Иду.

Поднимаюсь на один лестничный пролёт, второй, третий. А вот миновав четвёртый, сворачиваю в коридор, который к хозяйским комнатам ведёт, и только теперь обращаю внимание на вопиющую вещь – тут нет ни охраны, ни иных преград. То есть ходи кто хочет! Хоть слуги, хоть Катарины с мамашками.

Последняя мысль вызывает буйную волну возмущения, и я даже оглядываюсь в надежде, что всё есть, просто я не заметила, но увы. Коридор действительно пуст и совершенно беззащитен.

Я фыркаю и, помянув герцогскую беспечность, топаю к знакомой двери. А приблизившись, поднимаюсь на задние лапы, чтобы передними нажать на ручку и тут же ввалиться в гостиную.

Ввалиться и замереть! И даже присесть от неожиданной и совершенно жуткой догадки! В коридоре пусто, дверь личных покоев не заперта, и это при том, что в замке присутствуют неблагонадёжные гости. Так что если Дантос нарочно о личном спокойствии не позаботился? Что, если блондинчик намеренно… даёт шанс Катарине?

Какая-то часть моего сознания назвала эту мысль бредом, другая напомнила, что я сама замуж за герцога Кернского как бы не рвусь, и вообще… отношусь к нему довольно ровно. То есть поводов для ревности или тем более паники вроде нет. Но, несмотря на всё это, в глазах потемнело, а сердце застучало до того сильно, что захотелось позвать доктора.

Эта мучительная вспышка длилась целую вечность, но маленький дракон выдержал. Ну а когда сердце успокоилось, а чернота сменилась чёткой картинкой, выдохнул и огляделся.

И снова замер! На сей раз в недоумении и растерянности. Просто взгляд зацепился за одну штучку, которую прежде не замечал.

Три небольших кристалла, вмонтированные в дверной косяк практически у самого пола, на декоративную финтифлюшку никак не походили. А сильные царапины, оставленные на дереве, точно были свежими.

Причём последние создавали впечатление того, что столяр был слегка нетрезв, но зацепило меня всё-таки другое: уж слишком сильно эти кристаллы на магическую сигнализацию походили.