Сильвия и Петракл

– Кое-что получше, – сказал оборотень хриплым голосом и прильнул к её губам.

Сильвия оттолкнула его, не понимая, что происходит, и почему Петракл так бесцеремонно себя ведёт с ней.

– Я хочу поговорить с тобой о моём сне!

– Говори.

– Почему тебе досталась эта участь: быть полуптицей-получеловеком? Ведь ты жил, как обычный мужчина, когда-то?

– После того, что ты видела во сне, передо мной встал выбор судьбы: человека, который потерпит в жизни предательство и умрёт от руки друга; женщины, потерявшей мужа на войне; или ворона птице-человека с миссией, – оборотень исподтишка посмотрел на неё, пытаясь увидеть реакцию на свои слова, – помогать другим людям, попавшим в беду, всю свою долгую и одинокую жизнь.

– То есть, это связано между собой: то, что ты мне показал, и то, кто ты есть сейчас?

– И не только это.

– У меня теперь на многое открылись глаза.

Петракл молчал.

– А ведь я мечтала, чтобы мужчины сражались за меня. В той судьбе всё так и произошло, но жизнь была несчастная.

– Ты была счастливой, насколько я помню.

– Да, наверное, но какой у этой истории печальный конец: потерять тех, кого ты любишь!

Петракл громко прочистил горло.

Сильвия подумала, что напомнила ему о неприятных событиях, и вежливо сменила тему:

– Значит, ты помогаешь тем, кто попал в беду?

– Да, крушения кораблей, заблудившиеся странники, люди, попавшие в беду, когда существует угроза для жизни – им всем помогаю.

– А я думала, что ты спас меня, потому что я для тебя такая особенная!

– Ты особенно красива! – глаза Петракла вновь загорелись.

– Спасибо! – Сильвия улыбнулась ему, но она уже не могла остановиться – ей сложно было перестать задавать вопросы, которых у неё накопилось очень много, – Ведь ты живёшь большую часть времени, как птица, разве тебе не чужда женская красота?

– Ты нравишься мне. До этого я был только с птицами, но с тобой даже лучше!

– Ты был с птицами?

– Я же ворон!

– Теперь ты будешь только со мной, правда, Петракл?

– Я хочу быть с тобой сейчас! – Петракл сделал попытку приблизиться к ней, но Сильвия оттолкнула его. Внезапно её озарило:

– Давай будем вместе жить в городе! – теперь Сильвия сама схватила Петракла за руку.

Оборотень попятился назад.

– Но я не живу в городе, я живу на свободе! Я ценю свою свободу – я никогда никому не принадлежал!

Огоньки в глазах Сильвии потухли, и на них выступили слёзы.

– Ты тоже имеешь свободу, Сильвия, – сказал Петракл тихо.

– Уходи. Я не хочу тебя здесь видеть, уходи! – Сильвия разозлилась и подняла голос, – Ты показал мне сон – это наша история, где ты настолько сильно любил меня, что даже убил человека ради того, чтобы быть моим мужем! А теперь заявляешь, что свободен, как птица? Тогда для чего ты здесь?

– Для свободной любви!

– Так ты мне лгал, что ты мой духовный помощник!

Петракл уже пятился к окну.

– Прощай, Сильвия! – вымолвил Петракл и упорхнул, обратившись в птицу.

Сильвия смотрела вслед ворону в состоянии дежавю: «Зачем я приняла так близко к сердцу его слова? Он и правда многое для меня сделал: открыл свою тайну и дал совет пойти на то, на что я сама не решалась! Мне не на что жаловаться – и даже ночь с ним была чудесной! Я ни о чём не жалею». Но Сильвия всё-таки огорчилась, вспомнив о причине своих слёз: «Он бы всё равно не смог, даже если бы захотел, жить, как человек, со мной: вечно скрываться, прячась от чужих глаз, перевоплощаться лишь ночью, а днём быть в птичьем облике – всё это было бы настоящим проклятьем!».

Но как бы Сильвия ни пыталась себя уговорить, её сердце не соглашалось с ней.

Глава 8. Руни.

Наутро мать провожала Сильвию в город. Она дала дочери с собой золотых монет и потребовала с неё обещание: непременно возвращаться домой, если что-то пойдёт не так.

– Так ты говоришь, что в городе для тебя есть работа?

– Конечно, мама! Таких образованных женщин, как я, в Руни мало!

– С незнакомыми мужчинами не гуляй! Здесь ты у меня под присмотром, а в Руни кто за тобой будет следить?

– Мама, я уже сама могу решать, с кем гуляю!

Сильвия обняла и поцеловала мать на прощание, после чего повозка тронулась, и перед девушкой вновь замелькали знакомые, любимые с детства пейзажи. В груди у неё щемило, Сильвия понимала серьёзность происходящего: это было совсем не то же самое, как раньше, когда она ненадолго покидала дом. В этот раз она уезжала во взрослую жизнь, что её приятно волновало и пугало одновременно. «Мне нужен план, – подумала Сильвия, – нет, лучше два плана – один запасной!». План на самый крайний случай она знала – вернуться домой к матери, чего наша героиня никак не хотела допускать.

По приезду в Руни, Сильвия первым делом пошла на пристань, чтобы посмотреть на пришвартованные там корабли, в надежде увидеть знакомое судно. Но, к большому разочарованию девушки, его там не было.

Сильвия уже было собралась остановиться у Тильды, но передумала: «Поблизости находится рынок и одни только торговки – там я работать не хочу!».

Тогда она отправилась в центр Руни к глубоко почитаемому ею, величественному белому зданию городской библиотеки. Внутри него, меж массивных колонн, царила тишина: свитки, хранившиеся на полках, говорили безмолвно и несли в себе мудрость многих лет. Сильвия заглянула в большой зал и представила себя, работающей в библиотеке.

Героиня решила остановиться в доме прямо напротив этого величественного здания. Хотя постой там стоил дороже, чем у пристани, она всё же посчитала своё решение верным.

На следующий день Сильвия надела строгое платье – довольно приличное, на её взгляд, аккуратно заплела свои непослушные, вьющиеся волосы и направилась к заветному крыльцу с белыми ступенями, где, прямо на лестнице, она столкнулась с мужчиной, торопливо спускавшимся вниз. Человек держал в руках сразу несколько свитков, которые он едва не выронил, когда их пути пересеклись.

– Куда же ты так спешишь, юная красавица? – лицо незнакомца расплылось в широкой улыбке.