Укрывшись плотнее, Вера подложила под поясницу подушку и опёрлась на стену.
И если пояснице было тепло, то остальной спине – не очень.
Уныло сложив ноги по-турецки, девушка опёрлась локтями на колени, уткнулась подбородком в ладони и закрыла глаза.
Хартия Вольностей безразлично шлёпнулась на пол около кровати.
«Если мы организуем субъекта выполнить то или иное предписание, мы дополнительно мотивируем его рассказом о санкциях, которые к нему применят, если он проигнорирует первую интенцию».
Было самое время отражать в курсовой новые сведения.
Но звёздный час мыслей о санкциях был безнадёжно упущен.
…Хэллоуин оставил в груди звонкую дыру, куда хотелось запихивать всё подряд, начиная с еды и заканчивая рисунками. Хотелось то долго стоять под душем, напитывая кожу ощущениями, то полночи зубрить правила функциональной грамматики.
Только бы чёрный портал в солнечном сплетении затянулся.
Только бы выспаться и не вспоминать сон про красный лак в углу вампирских губ.
Не помнить сумеречное поле боя, с которого она позорно бежала.
Желудок застонал и снова ухнул к пупку.
Каждую ночь теперь снился один и тот же сон.
Она стряхивала с плеч чёрную мантию и превращалась в летучую мышь. Летела из окна и падала на колени высокого вампира. Прижималась к широкой груди под белой рубашкой и смотрела на его лицо, с которого осыпалась белая пудра. Касалась его закрытых глаз и колючих щёк. Высвобождала пуговицы рубашки из петель и прижимала мокрые губы к его ключицам.
Вздрагивала и просыпалась, ощущая горячую пульсацию в низу живота.
Всё это было слишком.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: