Лесное царство

Спокойно отворив окно, Тельма продолжила заниматься своими делами, делая вид, что ничто ее не беспокоит. Хотя крайне неприятно было находиться под присмотром.

Снерпа до сих пор злится, думала девушка. Конечно, ее можно понять, все опечалены смертью единорога и пребывают в растерянности, что же дальше их ожидает, и царице нужно срочно предпринять какие-то меры. Но неужели она меня подозревает? Тельма поежилась. Ей очень хотелось отдохнуть и не думать о происходящем хотя бы немножко. Но летающие по дому хлопалки не давали такой возможности. Назойливое жужжание раздавалось из каждого уголка. Руки так и чесались прихлопнуть маленькие летающие крылышки, но Тельма знала, что царица еще и наблюдает за ней. Хорошо, что еще мысли не умеет читать.

Вскоре в круглом окошке на зеленой стене появилась красная полоска. Близился закат. Хлопалки, наконец, отправились восвояси, и девушка вздохнула свободно. Скоро гости должны подоспеть, а рядом с этими «ушами» лишнего слова не скажешь. Да и кому понравится, что твои разговоры подслушивают. Глубоко вздохнув, Тельма побыстрее выбросила дурные мысли из головы, решив, что этот вечер Снерпа ей точно не испортит. Хватит с нее и дня.

Двое друзей пришли вовремя, а вот Алиса задержалась и сразу с порога начала:

– Ну и денек выдался! Без тебя, дорогая Тельма, не так-то просто найти нужные слова, – тут она заметила Томаса и сразу покраснела.

Мужчина подскочил как ошпаренный и неуклюже принялся помогать черноволосой девушке с удобством устроиться в маленьком дружеском кругу около костра.

– А мы уже заждались, – Тельма протягивала Алисе полный стакан яблочного напитка, который та залпом и опрокинула.

Никто не подал вида, что удивлен, все принялись наперебой вспоминать прошлое, рассказывать смешные истории, никак не связанные с нынешней обстановкой дел.

Томас не сводил влюбленных глаз с Алисы, а та только украдкой поглядывала в его сторону, что уже хорошо, подумал про себя Стивенс.

– Помните старого Грегора? – хозяин дома обвел всех взглядом, и дружный хохот был ему ответом.

Дело в том, что старый портной на старости лет решил ввести новую моду. Как-то утром он пришел на работу в белых чулках, высоких, коротких шортах и зеленом сюртуке. С важным видом он обвел взглядом оторопевших ткачей и, будучи главой цеха, объявил, что теперь это новая форма, которую сейчас же начнут шить работники.

Портные так и не сдвинулись с места. Тогда Грегор топнул своей маленькой ножкой в закрученной туфле и велел срочно приступать к работе. Бедные ткачи принялись трудиться, а один, самый юркий и молодой, кинулся к Ирме. Та громко расхохоталась над рассказом юноши, но тут же приняла меры. Старика Грегора срочным образом сопроводили на заслуженный отдых со всеми подобающими почестями, пообещав, что когда-нибудь непременно появится такая форма у портных, но, пока еще рано и не все готовы выставлять свои ноги напоказ.

Удивленный Грегор правда долго пожимал плечами и втягивал голову, не понимая, почему так неожиданно закончился его срок, ведь он так хотел поразить царицу новой одеждой. Тогда Снерпа, скрывая улыбку, заверила его, что и так поражена смелостью старого портного, но себя нужно беречь, здоровье уже не то и пора уступить место более молодому поколению. Как раз того молодого юношу и сделали главой ткачей к большой радости остальных. Несмотря на юный возраст, он сыпал идеями направо и налево, и дальновидность Снерпы вскоре дала свои плоды. Именно этот юнец и изобрел прочную одежду из коры. Дуб Дубыч, звали его, известный швейных дел мастер.

Только все расслабились, веселье разрослось в молодой компании, как тревожный звон раздался в доме Тельмы и Стивенса. Друзья с тревогой смотрели друг на друга. Домой главной спасительнице звонили только в случае крайней необходимости. Что могло произойти, тем более поздним вечером? Стекляры уже попрятались, тяжелый день позади.

– Нужно отправляться на зов, – встала из-за стола Тельма.

– Мы с тобой, – тут же поддержали ее друзья.

Девушка с благодарностью кивнула. Поддержка друзей была как никогда необходима. Снерпа могла так воздействовать, что после разговора с ней чувствовал себя ни на что не способным, а хлопалки довершали дело.

***

– Почему она не обращается к Матушке Земле, – сокрушалась Тельма, по возвращении.

Они сидели в своем доме около костра. После страшной картины, обнаруженной ими в Лесу, настроение было крайне упадническим.

В лунном свете на опушке Леса лежал единорог. Вокруг него растеклась темная лужица. Алиса, закрыв глаза руками, уже сама прильнула к Томасу и разразилась рыданиями. Молодой человек машинально обнял девушку, печально глядя на животное.

Тельма, сжав кулаки, никак не могла поверить увиденному.

– Почему? – только и вырвалось у нее.

Да и что тут скажешь? Луна печально смотрела в ответ, как будто укоряя лесных жителей в страшном деянии.

Вызвав зеленых спасателей, Тельма опустилась на колени рядом с единорогом. Он по-прежнему излучал теплый свет, будто сейчас встанет, взмахнет гривой и ускачет в лесную чащу, одарив всех волной счастья. Но это конечно было не так, и скоро свет погаснет, как угасла жизнь невинного существа, не причинившего никому вреда.

Много времени ушло на транспортировку второго единорога. Зеленые спасатели совсем растерялись и никак не могли сообразить, что им делать, пока Тельма не взяла все в свои руки.

– Она боится, – говорил ее муж, помешивая палкой угли, – она боится, что ей придется покинуть трон, уступив его другому правителю, выбранному народом.

– Но если не остается другого выбора? Как можно в такой ситуации заботиться о своих интересах? Если так и дальше пойдет, заботиться будет уже не о чем. А она только и делает, что перекладывает вину на нас, подсматривает и подслушивает, пытаясь уловить хоть намек на измену.

Они знали настроение народа. Безмолвное роптание становилось все громче и грозило перерасти в настоящий бунт. И тогда уже никому не было бы дела даже до стекляров, которые преспокойно бы уничтожили всех единорогов. Начался бы настоящий хаос, обернувшийся концом для Лесного царства. Ведь без единорогов Лес потеряет жизненные силы и погрузится во тьму.

– Нужно идти к Ирме, – тихо сказала Тельма.

– Ты знаешь, что она не пойдет против царицы, – также тихо сказал Стивенс.

Легкое жужжание послышалось прямо над ними. Муж с женой в испуге замолчали, на всякий случай потянувшись за одеждой из коры, ведь дома они ее снимали, оставаясь в невесомых зеленых одеждах. Если это стекляры то полбеды, а если это снова «уши» царицы, им точно несдобровать.

Подняв глаза вверх, они заметили зеленых птиц, пытавшихся пробраться к ним в дом через маленькое окошко вверху.

Облегченно вздохнув, Тельма поднялась по небольшой приставной лестнице и впустила птиц в комнату.

– Что вас привело к нам? – тут же спросила она.

– Стекляры разрушили наш дом, – прощебетала одна из них, – на его восстановление уйдет не одна ночь. Мы живем рядом с вами, на соседнем дереве. Они несколько дней атаковали наш маленький дом, и нынешней ночью он не выдержал и развалился. Мы не причиним вам неудобств.

Вторая птица согласно закивала.

– Конечно, оставайтесь. Можете с удобством располагаться в соседней комнате, там вас недостанет жар костра.

Птицы с благодарностью защебетали и полетели обустраиваться на новом месте.

Муж с женой переглянулись и тоже решили укладываться. Разговаривать на такие темы в присутствии посторонних было бы крайне неосмотрительно.

Царица в свою очередь тоже не находила себе места. Она ходила из угла в угол в тронном зале в ожидании Ирмы.

– Второй! Второй единорог пал жертвой нашего врага! – кинулась она к советнице, стоило той войти в зал. – Мои подданные страдают, даже погибают, нужно срочно что-то предпринять.

Снерпа замолчала, обдумывая следующее предложение. Ирма в ожидании тоже молчала.

– Это точно Гвендолин, – наконец, произнесла царица, – больше некому.

– Я могу отправиться в королевство Ветра и все разузнать о ней, – тут же сказала Ирма. Ей тоже не терпелось вернуть все на свои места.

Снерпа внимательно посмотрела на свою помощницу.

– А если нас обманут?

– Не думаю, что король Дэнвел будет укрывать преступника. Жители Ветра хоть и суровые, но справедливые люди.

Царица кивнула.

– Только одна ты не пойдешь. Возьмешь мою охрану.