Перекати-поле

Роза посмотрела на него:

– Сколько будет 2+2?

– Четыре, – неуверенно ответил Вася.

– А в какой стороне восток?

– Где солнце встает. А ну цыц мне! – спохватился парень. – Засыпала вопросами! Сама небось еще школу не окончила.

– Это меня болезнь так иссушила и война карьеру поломала.

– Карьеру. Карьеристка, а что ж ты выздоровела, а к своим не идешь? Наверно, похоронили тебя и забыли.

Четыре глаза метнули молнии:

– Мне сказали, если я выздоровею, оставаться здесь, за мной придут.

– Отец придет?

– Брат.

И она пошагала прочь. Он стоял и размышлял: «Митяю 4 года, сидит, под деревом мелком рисует, а я в 4 года без штанов со свистулькой бегал».

Он вновь посмотрел в воду. У них на селе таких баб сроду не было. Корову подоить, сена накосить, огород вскопать, а чтобы с книжками, да медом морду мазать – он такого не знал.

Как только полегчало, Вася первым делом пошел на реку. По утру, по прохладе, роса на траве щекотала пятки. Раздевшись, он бултыхнулся с разгона в воду. Сделав пару заплывов, собрался вылезти, но увидел, что невдалеке в воду входит Розка. Не делая брызг, она легла на воду и, рассекая, поплыла. Василий подплыл незаметно под водой и потянул ее за ногу под воду. Она забарахталась. Они вынырнули вместе, он держал ее за талию. Черные глаза были еще больше от испуга.

– Что, напугалась?

Немного придя в себя, она размахнулась и влепила ему пощечину.

– Убери от меня руки!

– Ой, было б на что класть.

– Еще раз дотронешься…

– И что?

– Узнаешь потом, – бросила она и поплыла к берегу.

Он вылез из воды, насвистывая, в хорошем настроении шел и думал: «Что я такого сделал? Может, правда мозга не хватает, и я чего-то не понимаю?»

Розка развешивала мокрые вещи.

– Розка, ну чего ты обиделась, я ничего дурного не хотел.

– Я не кобыла племенная, чтобы меня Розкой звали. Мое имя Роза.

– Может тебя еще и по отчеству кликать? – усмехнулся Вася.

Розка фыркнула и умчалась во двор.

Вася брился, глядя в зеркало, которое оставил Фридрих. Оно было в форме тюльпана, высотою с полметра. На Васю из зеркала смотрел белобрысый, с голубыми глазами, квадратным подбородком, не мал, не высок, с широкими плечами парень. Вася мысленно разговаривал с собой: «Вроде бы ничего, не кривой, не рябой на рожу. Вот только бочина неудачно зажила. Дырка в боку с ошметками по краям. Жениться что-ли? А то помру, и потомства не оставлю. А на ком женится? Катька подросла, хорошая девка стала, Кирилловна вдовой осталась и ничего, что старше на 7 лет, зато грудастая».

Вытираясь полотенцем, он вышел во двор. Розка сидела и что-то писала на листе бумаги. Он хотел подойти, но его окликнула мать, чтобы натаскал воды и полил кабачки.

– Наверное стихи пишет, умная наша, – сказал он матери.

– Письма пишет каждую неделю, – ответила мать. – Почтальонку ждет, а ответа нет.

Он подошел к Розке:

– Кому ты письма пишешь? Может никого в живых нет, а ты все пишешь и пишешь.

Она подняла на него глаза:

– Не лезьте, куда вас не просят.

– Живешь в моей хате, имею право знать. Может ты шпионка какая.

Розка вскипела, разорвала листок на мелкие клочки:

– Если мешаю, меня в любом доме на постой примут.

Мать подскочила:

– Розонька, милая, да не слушай ты его.

Она затянула сына в дом:

– Ты что болтаешь? Что ты до нее цепляешься? Уйдет, другим платить будет. Благодаря ее цацкам и живем.

Вася взял ведра и пошел к колодцу. Душа немного оттаяла и хотелось порезвиться, но смеяться и веселиться было не с кем. В каждом доме были свое горе и печаль, одним словом – война. На рассвете Вася проснулся в уборную, выйдя на улицу в робких лучах солнца он увидел, как Розка закинула ногу себе на шею, выделывая что-то невероятное, потом встала на пальцы ног, и Васе показалось, что она полетела. Несколько таких кульбитов, и она скрылась за сараем. От увиденного Вася все, что нес в уборную, оставил в штанах. Весь день он крутился вокруг нее и хотел спросить, не акробатка ли Розка?

Улучив момент, подсел к ней под абрикосом, без обиняков спросил:

– Ты акробатка?

– Нет, я не состоявшаяся балерина, – с грустью ответила Роза.

– А почему не состоявшаяся?

Она провела ладонью по своей ноге.

– Перелом не дает танцевать. Закончила хореографический, набрала класс, а тут война.

– Сколько тебе лет?