Восток/Запад

Над планировкой дома работал явно сумасшедший архитектор. Минут пять я бродил по однотипным коридорам, а чертова комната с массажными креслами мне так и не встретилась. Зато я угодил в настоящий морозильник. Выкрашенные удручающей темно-серой краской стены покрывал тонкий слой инея с едва различимыми морозными узорами. Наверное, в этот момент уже надо было начать паниковать, но…

Мне хотелось посмотреть.

Узнать, кто же был виной странных погодных аномалий. Я чувствовал: среди бесконечных коридоров общежития прячется зло, и все же я не мог уйти. Меня тянуло в самый эпицентр.

Я догадывался, какая именно «Юки» имелась в виду. Осторожно ступая по хрустящему от снега полу, я мысленно готовился ко встрече с ней. Мне не пришло в голову позвать на помощь, или сбежать, или позвонить кому-нибудь. Хотелось убедиться, что моя догадка верна.

Я повернул ручку двери одной из клетушек. Пальцы обожгло холодом. Внутри все было занесено снегом, а посреди комнаты сидела девушка…

Замерзшая и безжизненная, превращенная в ледяное изваяние.

В ушах зашумело; я проверил соседнюю дверь, потом еще несколько. В каждой коморке прятался вмерзший в лед мертвец. Наверное, нечто подобное я представлял, слушая песню Аманды Даркуотер Runs in the Family.

Я не могу сбежать от своей семьи

Они прячутся внутри меня —

Трупы на льду.

Заходи, если хочешь,

Но не говори моей семье:

Они никогда не простят меня,

Скажут, что я сумасшедшая,

Они скажут все что угодно, лишь бы

Меня заткнуть.

Лишь одна дверь не была покрыта инеем. Возможно, это и есть логово Юки. Помедлив пару секунд, я, наконец, коснулся ручки. Дверь беззвучно открылась без каких-либо усилий с моей стороны. За нею находилась уютная комната с пресловутыми массажными креслами. Из ламп лился мягкий янтарный свет, ночник-проектор звездного неба отбрасывал загадочные блики на жизнерадостные обои с мультяшными совами. В одном из кресел сидела девушка в розовой пижаме и полосатых носках. Она куталась в плед и читала мангу. Длинные темные волосы девушки были собраны в неряшливый пучок на затылке.

– Привет! Ты все-таки нашел меня. Я – Юки, – радостно улыбнулась она. – Уже встретился с моими родными?

Я замер, пытаясь подобрать слова.

– Те люди в комнатках… Это твоя семья? – осторожно спросил я.

– Ага, – кивнула Юки. Она забралась на подлокотник кресла и по-детски наивно уставилась на меня. – Мои мама, папа, сестры и брат.

– Зачем ты мне это показываешь?

– Ну, считай, что это желание радушной хозяйки! Тебе ведь было интересно, что здесь. Это моя часть кафе, сюда никто не заходит. Здесь все принадлежит мне и моей семье. Думаю, ты можешь оценить их красоту. Ты ведь тоже мертвый, – прощебетала Юки и набросила плед на плечи.

– С чего ты взяла?

– В душе ты покойник, я чувствую. Давно мог бы сбежать или позвать на помощь. Ты ведь догадался, кто я такая, и не ушел. Хотел полностью погрузиться в тайну, да?

Со вздохом я опустился в соседнее кресло. Закрыл глаза. Я вспомнил тот жаркий день в середине июля, когда моя жизнь переломилась надвое. До и после. Я до сих пор не знаю, в каком временном отрезке я живу. До или после? Или, может быть, между?

Жуткая, неестественная тишина. Я крадусь по коридору, прислушиваясь к стуку сердца. Уже знаю, что ждёт меня на кухне. Мой двоюродный брат Эндрю убил свою мать. Мою любимую, добрую, веселую тетю Элис. Он подсел на наркотики, вечно требовал денег. В тот жаркий июльский полдень он не выдержал. Сначала он выстрелил ей в сердце, а потом приставил пистолет к виску.

Мне было тринадцать. Я знал, что это случится. Я вечно чувствовал приближение всякого дерьма. Я просил родителей заехать к тете Элис, твердил, что это важно, но они только позвонили ей, перекинулись парой фраз и уехали на работу.

Наверное, спустя какие-то десять минут после их разговора домой вернулся Эндрю.

Вместо школы я поехал к тете. Сначала на автобусе, потом бежал от остановки. Я опоздал.

Я смотрел на их тела на кухне и не мог поверить, что это реально. Так ужасно, но отвести взгляд невозможно. Этот кошмар завораживал.

Я смотрел, смотрел, смотрел, пока не потерял сознание. Очнулся я уже в «скорой». Сначала я решил, что это просто дурной сон. Не помню, сколько времени я осознавал случившееся. Видимо, занимаюсь этим до сих пор.

– Мог бы остаться в номере, провести время с коллегами на фуршете, но ты выбрал другое. Снова слонялся по улицам в поисках сомнительных приключений, – продолжила Юки. Она нежно коснулась моего плеча, – видишь, как я легко тебя прочитала.

Я открыл глаза и взглянул на нее. Миловидное юное лицо, красивые карие глаза, веснушки на носу. Тяжело поверить, что эта девушка – Юки-онна, «снежная дева», одна из самых смертоносных японских духов.

– Я читаю твое сердце, Макс-сан, ты понял, что в Токио у тебя есть власть, и призраки слетаются к тебе. Но я знаю, ты такой же монстр, как и я…

– В отличие от тебя, я никого не убил! Я помог им, – со злостью возразил я, – впервые я действительно кому-то помог!

– Ты помог мертвым. Живым помочь ты по-прежнему не в состоянии, – ухмыльнулась Юки. Она провела ладонью по моей руке, крепко вцепилась в запястье. По коже поползли ледяные узоры.

– Отпусти меня, – прошипел я.

Я резко вскочил на ноги; Юки не ожидала этого и на секунду ослабила хватку. Я высвободил руку и рванул к выходу из комнаты. Тотчас в спину мне ударил порыв ветра. Меня впечатало в стену – я ударился правой стороной лица так, что из глаз посыпались искры. Слепо цепляясь за стену, я попытался на ощупь выбраться в коридор. Не вышло. Второй порыв ледяной вьюги сбил меня с ног, и я рухнул на пол, ударившись головой о край кофейного столика. Юки склонилась надо мной. Черты ее лица расплывались. Я чувствовал только вкус крови во рту и ужасную усталость.