Снежная жаба

Это было страшно. И Кай старался как можно меньше бывать в той стороне.

А о том, чтобы обречь на муки собственных детей, и речи быть не могло!

В общем, его оставили в покое, разрешив принять выбранный лично Каем путь – естественный. Тем более что в Западном подразделении «Аненербе» имелась подходящая невеста.

Кай не возражал против их свадьбы, потому что Брунгильда действительно была очень красива. И у нее были такие же серебряные глаза, в которых мужчина надеялся увидеть тепло и нежность.

Но увидел их в других – шоколадно-карих.

И пропал. И все остальные женщины перестали для него существовать.

Глава 4

И в первую очередь – вот эта, что так нелепо скачет сейчас по комнате и отправляет в нравственный нокаут изящную итальянскую мебель. Впрочем, вполне возможно, что изделия жителей Апеннин не знакомы с лексиконом портовых шлюх, так что нервный тремор стола и стульев связан с попыткой Брунгильды изобразить самку кузнечика.

Или богомола? Ту, что после оплодотворения просто и незатейливо откусывает голову отошедшему покурить самцу?

Хотя нет, его постылая супруга действительно любит его, Кай это чувствовал. Но любовь Брунгильды была похожа на ледяную глыбу, в которой нет ни капли тепла, только давящее желание обладать. Заполучить мужа в пожизненное пользование, превратить его с помощью виртуозной техники секса в послушную игрушку. И что самое неприятное, его собственная мать, Грета, всячески способствовала замыслу невестки, передавая ей разработанные в лаборатории снадобья для усиления сексуального влечения. Если верить рассказам тех мужчин, что принимали эти порошочки, через полчаса-час после употребления зелья внутрь становилось безразлично, кто перед тобой, главное – чтобы оно было живое…

Правда, Грета не ограничивалась афродизиаками, она все еще пыталась усовершенствовать методику воспроизводства нордической расы, повышая с помощью химии вероятность передачи детям Кая всех качеств отца.

В общем, по замыслу матери, та фигня, что Брунгильда ежедневно подмешивала мужу в питье, должна была превратить Кая в идеальную машину для производства истинных арийцев. Чтобы он имел все, что движется, а уж движение возле него нужных особей женского пола Грета обеспечит! Она сама только что разрешила ему внебрачные связи с любыми понравившимися ему девушками их пещер. Раз уж его жена не в состоянии забеременеть – пусть это сделает другая.

В конце концов, препараты разрабатывались лучшими умами «Аненербе», и они должны, наконец, подействовать!

Так искренне считала мать.

Кай не возражал. И не показывал, что знает о заговоре женщин. Правда, никак не мог понять – они что, всерьез считают, что его можно обмануть? Да, когда-то он верил матери, потому что после того случая с насильственным забором биоматериала она больше никогда не пыталась хитрить и врать сыну, зная, что это бессмысленно.

И опасно.

И когда она разлучила его с Викторией, пообещав отпустить девушку на свободу, Кай поверил матери. И даже согласился жениться на Брунгильде, ведь иначе его самой любимой, его единственной в мире женщине обещали причинить боль. А в случае его намеренного противодействия программе воспроизводства – убить Вику.

Убить ту, с которой он впервые за тридцать лет жизни испытал невозможное, ослепительное наслаждение, многократно усиливавшееся ее ответным восторгом. Только эмпат может понять, ЧТО это такое!

У них была всего одна лишь ночь, но какая! Он снова и снова умирал, чтобы возродиться, он тонул в отражении нежности, страсти, наслаждения, он никогда еще не был так счастлив!

Они уснули тогда только под утро, оставшись единым целым, двумя слившимися навсегда половинками…

А утром эти половинки жестко, нет – жестоко оторвали друг от друга.

Кай никогда не забудет того унижения, той ярости, которые накрыли его с головой тем утром. Он и проснулся-то тогда от вползающей в омытую счастьем душу липкой ментальной грязи. Кто-то смотрел на него с презрением и осуждением, а еще ощущались похотливые мысли насчет Вики.

Они все собрались тогда в его личных апартаментах, удаленных на максимально возможное от центрального поселения расстояние. Кай давно уже обустроил в свободных пещерах свое собственное пространство, куда категорически запрещено было соваться.

Но они сунулись, посчитав, что в форс-мажорной ситуации запрет не действует, тем более для Президиума «Аненербе» в полном составе: Президента Греты Ландберг и членов Президиума Вальтера, Бруно и Генриха.

Потому что форс-мажорней было некуда – их сверхчеловек, их гордость, их надежда, обладатель драгоценнейшей генетики ариев, осквернил себя связью с самкой недочеловека! И это – накануне свадьбы с прекрасной Брунгильдой!

И ладно бы выбрал девку из местных, так он в придачу ко всему еще и решил сорвать тщательно распланированную «Аненербе» операцию по возвращению Фридриху фон Клотцу аннексированного у него наследства. Огромное состояние досталось каким-то славянам! Этого допустить было нельзя, тем более что герр фон Клотц обещал в случае успеха операции постоянное финансирование «Аненербе».

И вот, когда все уже почти удалось, когда девку заманили сюда, на Урал, и Фрицци запер ее в лесной тюрьме, Кай вмешался и помог Виктории Демидовой бежать! Да еще и вступил с ней в противоестественную для любого уважающего себя арийца связь!

Они предусмотрительно прихватили тогда с собой парализатор, прекрасно осознавая, что иначе всем придется очень и очень плохо.

Мать сразу включила прибор на максимально допустимую мощность, но разъяренный Кай смог противостоять воздействию и уже почти встал…

И запаниковавший Президиум во главе с его собственной матерью врубили прибор на полную…

Он тогда чуть не умер.

А когда очнулся в той же комнате на той же кровати, Вики рядом уже не было. А вот мать – была. И больше никого, только они вдвоем.

– Ты не боишься? – сипло проклекотал Кай, недобро глядя на мать.

– Боюсь, – устало кивнула та, старательно избегая смотреть в глаза сына. – Но рассчитываю на твой разум и сыновнее чувство. И еще кое на что.

– Где Вика?

– На пути домой.

– И вы отпустили ее, несмотря на договоренность с фон Клотцем?! – Кай тщательно прислушивался к эмоциям матери, чтобы не пропустить возможную ложь.

– Пришлось. Ведь иначе с тобой не удалось бы договориться.

– Договориться о чем?

– Ты, как и было определено изначально, женишься на Брунгильде, причем срочно, свадьба через две недели…

– Нет!

– Что значит – нет? Мы и так ждали непозволительно долго, больше десяти лет!

– Я тут ни при чем, вы ждали, пока Брунгильда достигнет полноценного детородного возраста.

– Допустим. Но сейчас ей почти двадцать, и тянуть больше нельзя. Тем более что ты и сам был не против, ведь она очень красивая девушка.

– Ключевое слово – был. А сейчас – против. Мне нужна только одна женщина – Виктория Демидова.

– Кай, – Грета брезгливо дернула верхней губой, – прошу тебя, не напоминай мне о том позоре, что пришлось пережить два часа назад. Хорошо, что об этом не знает никто, кроме членов Президиума, иначе скандала было бы не избежать! И цель великого…

– Да плевать мне на вашу цель! – довольно бесцеремонно прервал пафосные завывания матери Кай, пытаясь приподняться. Не получилось – к горлу моментально подкатил скользкий комок тошноты. – Мне эти ваши рассуждения о возрождении былого величия уже печень проели! И мне осточертело, что на меня смотрят исключительно как на племенного жеребца! И мысли ваши осточертели, и бездушие, и жестокость! Я давно уже хотел уйти, но цели особой не было, да и оборудование для исследований здесь хорошее, но теперь – все! Я ухожу! И не пробуйте меня удержать!

– И куда же ты пойдешь? – криво усмехнулась Грета. – К этой своей девке?

– Да! Я от нее хочу детей!

– И результат стольких лет лишений нашего народа выкинешь на помойку? Снова растворив в поганой крови выходцев с Гондваны с таким трудом очищенную свою?