Ухожу в монастырь!

Наверное, было бы еще разумнее стать не Демидовыми, а фон Клотцами, взяв родовое имя Сашкиного деда, Зигфрида фон Клотца, оставившего в свое время завещание, по которому все его немалое, прямо скажем, состояние отходило ребенку Марии Ковалевой. Девушки, угнанной во время войны из белорусской деревушки на работу в фашистскую Германию. Статную красивую славянку матушка Зигфрида вы-брала из привезенной с Востока толпы измученных людей для работы в своем замке, ну а там – там случилось то, что случилось.

Но это не было простым развлечением скучающего аристократа. Зигфрид на самом деле полюбил скромную и добрую девушку. И собирался на ней жениться, ведь его обожаемая Мари ждала ребенка.

Но – не случилось. Мария решила выправить себе документы в советской комендатуре, и больше Зигфрид ее никогда не видел.

Но не забыл. Не смог. И всю оставшуюся жизнь прожил один, так и не женившись и не родив наследников.

Поэтому его единственный племянник, Фридрих фон Клотц, сын младшего брата Вольфганга, был абсолютно уверен, что солидный бизнес и огромное состояние дядюшки со временем отойдут ему, Фридриху. Надо только подождать, оставаясь милым и заботливым Фрицци и беспрекословно подчиняясь властному и жесткому дяде.

Что для младшего фон Клотца было достаточно серьезным испытанием – избалованный красавчик, не привыкший себе ни в чем отказывать (в точности как его папенька), он обычно отдавал приказы, а не выполнял их.

Но – увы! – папашка успел промотать свою половину наследства, пьянствуя и играя в рулетку тогда, когда его брат Зигфрид целеустремленно работал, приумножая свои деньги.

И последние годы Вольфганг и его семья жили за счет брата. А брат, зная страсть младшенького к азартным играм, денег выделял ровно столько, чтобы тот мог сносно существовать.

Но взял к себе на фирму Фридриха, успевшего получить неплохое образование.

И гонял племяшку довольно жестко.

Но Фрицци терпел. Ведь на кону было состояние с шестью нулями в хвостике. Да и опыт ведения бизнеса, передаваемый дядей, сам по себе стоил немало.

Тем более что дядюшка не был самым здоровым человеком в мире.

А потом Зигфрид фон Клотц умер. И нотариус огласил его завещание…

Сказать, что Фрицци был в шоке, – ничего не сказать. Он обезумел от ярости и ненависти к проклятому старому скоту. Что? Дядюшка ведь оставил племянничку некоторую сумму денег и замок возле чешского городишки Клатовы?

Это жалкие крохи, унизительная подачка по сравнению с главным кушем!

И Фридрих решил найти наглых претендентов на его (как он искренне полагал) деньги раньше, чем это сделают юристы дяди.

И нашел.

Мария Ковалева родила дочь. И назвала ее Риммой. Римма выросла, вышла замуж и родила девочку Сашу.

На момент появления Фридриха фон Клотца – Александру Голубовскую, жену Андрея Голубовского и мать Вики и Славы.

Вике как раз должно было исполниться восемнадцать лет, и фон Клотц решил в темпе обаять неопытную девушку и жениться на ней. Войдя таким образом в число наследников.

А потом – лишь вопрос времени. Пара несчастных случаев, и вот Вика уже круглая сирота – ни матери, ни брата. Что? Еще вроде отец у нее есть?

Одно название, а не отец. Андрейка оказался редкой пакостью, недаром же ему на зоне дали кличку Гнус.

В общем, закрутилась тогда кровавая карусель, и, если бы Сашка не пригласила меня съездить с ней за компанию в Чехию, у фон Клотца вполне могло все получиться. Ведь душка Фрицци был хорош собой – высокий стройный голубоглазый блондин с правильными чертами лица, к тому же обладающий немалым опытом обольщения. На момент их первой встречи Фридриху было тридцать два года, Вике вот-вот должно было исполниться восемнадцать. Где уж тут устоять девчонке перед опытным соблазнителем!

Много, очень много страшного и мерзкого тогда произошло[5 - См. роман Анны Ольховской «Первый раз».], но в итоге у фон Клотца и Андрейки Голубовского случился грандиозный облом.

Обломище.

И оба отправились за решетку. Фридрих – за немецкую, Андрюшка – за белорусскую.

Правда, Гнус умудрился сбежать и снова начал пакостить, уже лично мне, но это совсем другая история[6 - См. романы Анны Ольховской «Лети, звезда, на небеса» и «Увези меня на лимузине».].

А Фрицци, насколько мне известно, сидит в тюрьме.

Стоп. Ему же восемь лет дали. А это значит, что он уже больше двух лет на свободе!

Надеюсь, он не рискнул снова появиться на Сашкином горизонте, оставив мысли об ускользнувшем наследстве.

Надо будет у Сашки спросить, когда она приедет.

Но сначала – убедить приехать. И желательно вместе с детьми. Мы ведь не виделись целых пять лет, наверное, Викуська давно замуж вышла или Славка женился. И Сашенция уже бабушка!

Хотя нет, от Славки ждать ранней женитьбы не приходится, ему ведь только этим летом исполнится двадцать пять. А, насколько я помню, парень всегда был любимцем девушек и весьма охотно пользовался своей популярностью. Кстати, годовалая Ника тоже симпатизировала Сашкиному сыну, грозно заявляя: «Сява мой!»

А вот Викуське через полтора месяца исполнится двадцать девять. И она-то скорее всего и сделала уже Сашку бабусей.

Впрочем, назвать мою хрупкую, нежную, сильную подружку, мою «стальную бабочку» бабушкой язык не поворачивается. Вот замирает во рту парализованной мышцей, и все!

Потому что Сашуля выглядит максимум на тридцать пять. Ну ладно, на тридцать шесть.

Во всяком случае, когда мы виделись последний раз пять лет назад, она выглядела именно так.

И не думаю, что она сильно изменилась.

Ничего, скоро лично смогу убедиться, главное, чтобы Винс мне помог.

Винс, он же Винсент Морено – полевой агент ЦРУ и Сашкин муж. Они познакомились тогда, в Чехии, когда Винс вытащил обгоревшую израненную Сашку из реки. Сначала они были врагами.

А теперь…

Теперь я очень рада за мою Сашенцию. Наконец-то в ее жизни появился настоящий мужчина: сильный, честный, преданный, но главное – бесконечно любящий.

А еще Винсент – отличный друг. И человек слова.

Именно поэтому он ничего не сказал Сашке, когда мы, тайно вернувшись из джунглей Амазонки, готовили операцию по вытаскиванию Майорова из чавкающей трясины, в которой Лешка уже почти утонул.

Поскольку в деле было замешано ведьмовство, все происходило в строжайшей тайне, в суть операции были посвящены всего несколько человек: моя подруга Татьяна (она же Таньский), у которой мы жили после возвращения из Бразилии, ее муж Хали, Винсент Морено, Сергей Львович Левандовский и Виктор, помощник Майорова.

И все. Артур, Алина, Инга, Ирина Ильинична – все остальные Левандовские до последнего момента не знали, что мы вернулись. Что мы живы. И Сашка с детьми тоже не знала.

Потому что мы совершенно справедливо опасались неконтролируемого взрыва радостных эмоций, которые могли засечь старая и молодая ведьмы, Степанида и Тонька-Изабелла.

А потом мы появились. И пару дней не могли опомниться от бушующего цунами счастья, обрушившегося на нас.

И я… я не позвонила Сашке.

Сразу не позвонила.