Отмеченная огнем. И остался только пепел

– Князь не хотел беспокоить тебя.

Медика улыбнулась и чуть покраснела:

– Приятно…

– Так что там с Верениром? – напомнила ведьма.

Медика снова замялась.

– Дело в том, что у Тройтана был план и на случай, если родится девочка.

Почему-то Исхе очень не понравилось то, каким тоном она это произнесла.

– Я чувствую, что ты хочешь мне что-то сообщить, но боишься. Почему?

– В общем, князь решил, что княжна будет отдана в жены Верениру, – быстро призналась Медика, не глядя на Исху. – Конечно, если он согласится. Но десница всегда ставил интересы княжества выше собственных. Он проверенный человек. На него можно оставить страну. Но… он мой ровесник… Через пятнадцать зим, когда княжна сможет вступить в брак, он будет почти как Тройтан сейчас.

Исха сделала несколько глубоких вдохов, обдумывая, что сказать на это.

– Не беспокойся, Веренир будет почти все так же молод. Если ты боишься, что девочке придется жить со стариком, этого не случится.

Кажется, Медика вздохнула с облегчением.

– Да, глупо, наверное, думать о таком?

– Не глупо. Ты – мать. И хочешь для своего ребенка лучшей участи, даже когда ее судьба уже предрешена.

Ведьма давно отложила рукоделие и смотрела куда-то вдаль.

– Все нормально? – робко поинтересовалась Медика.

Исха ответила не сразу.

– Разумеется, а что должно быть не так?

– Мне казалось, что между тобой и Верениром что-то происходит.

Исха улыбнулась. Вышло не слишком весело.

– Ничего, что могло бы помешать его браку с княжной.

– Дорогая, сейчас я беспокоюсь именно о тебе.

Исха опустила голову, пушистые кудри упали на лицо. Она не хотела, чтобы Медика видела навернувшиеся на глаза слезы, хотя и сама не знала, почему плачет.

***

Веренир сидел в княжеских покоях. Тройтану не спалось, как это часто бывало. Сегодня, конечно, повод для радостного возбуждения был: родилась его долгожданная дочь. Разочаровался ли он, что Медика подарила ему не сына? Возможно, разок такая мысль и промелькнула. Однако когда он увидел, как его любимая бережно прижимает к груди крохотный чуть покряхтывающий сверток, сердце его чуть не разорвалось от любви к ним обеим. Пусть дочь, княжна не менее важна для страны, чем княжич. Ведь он уже все продумал. Нужно только как-то подготовить к своему решению Веренира. Согласится ли тот взять на себя такую ответственность? Многие за этот шанс убили бы мать родную, но князь знал, что десница никогда не хотел на его место, хотя прошел путь к своему теперешнему положению из самых трущоб.

В руках мужчины держали серебряные кубки. Завтра в столице будет большой праздник. Но сейчас Тройтан пил за здоровье маленькой княжны с верным другом и соратником. Пригласили и шуйцу, однако он быстро ушел, сославшись на завтрашний ранний подъем. Откровенно говоря, Тройтан не слишком любил этого человека. Чрезвычайно талантливый полководец, в мирных условиях он становился обычным невыносимым стариком. И если уж говорить начистоту, хотя Витабут был всего на несколько зим старше самого князя, Тройтан считал его невозможным занудой.

– Продвигается ли дело с этим… как его… Йерскаем? Удалось ли выяснить, кто стоит за ним? Или хотя бы его настоящее имя? – после долгой паузы в разговоре вдруг спросил князь.

Веренир покачал головой, отпил маленький глоток из своего кубка и только потом заговорил:

– Нет, господарь. Из того, что мне удалось узнать, одни только намеки. Я думаю, это кто-то из самых высших жрецов. Доказательств пока нет, но я установил слежку. Из наших, кроме Эйлы, никого больше обнаружить не удалось.

Тройтан нахмурился:

– А этот… Неужели ничего не сказал?

– К сожалению, мои возможности не безграничны, господарь. Трахея оказалась слишком сильно повреждена. Он физически не мог ничего сказать.

Князь задумчиво поскреб лоб.

– И все же не пойму, зачем Исха это сделала?

– Это была необходимая самозащита, он убил бы ее.

Когда он докладывал князю после всего случившегося, то опустил некоторые детали. Например, что сам стал свидетелем убийства. И то, что ведьма не остановилась после его окрика. Почему-то Веренир не хотел, чтобы об этом кто-то узнал.

– А что служанка? Казнь состоялась?

– Пока в темнице. Я жду твоего последнего слова насчет нее.

Князь тяжело вздохнул:

– В честь рождения княжны я мог бы помиловать ее. Но преступление слишком велико. Это измена, ты же понимаешь? Она шпионила для наших врагов. Это было бы не так опасно, если бы не мирный договор с Коревией, который, как ты знаешь, истекает в конце зимы. До меня дошли слухи, что они хотят изменить условия соглашения в свою пользу. Знают же, что я сейчас пойду на все, чтобы сохранить мир между нами, иначе у Империи не будет преград, чтобы напасть на княжество. Так как мне поступить со служанкой, Веренир?

– Не понимаю, как я ничего не заметил? Обычно чувствую, когда люди говорят неправду.

Тройтан коротко хохотнул:

– А ты разве задавал ей какие-то вопросы?

Веренир ничуть не смутился. Он не делал большой тайны из своей связи с Эйлой.

– Ты прав, не задавал. Сам прекрасно знаешь, какое наказание предусмотрено за измену государству. Не вижу повода делать для нее исключение. Она знала, на что идет.

Великий князь снова вздохнул. Он не любил казнить женщин. Это как-то неправильно. Но десница прав: наказание едино для всех.

– Завтра у нас большой праздник, не хочу омрачать его убийством. Но через три дня она будет сожжена на главной площади. Пусть все подготовят.

Десница только кивнул и погрузился в невеселые мысли. Завтра снова будет очень сложный день. Увеличить количество патрулей в городе на случай беспорядков, усилить охрану в замке, чтобы не было повторения истории с лекарем. Придется встать еще перед рассветом.

– Я хочу пожаловать ей поместье и надел земли, – неожиданно сказал Тройтан.

– Кому? – не понял Веренир.