Империя времени. Шум

– Ирочка, как твои дела? – как ни в чем ни бывало спросила Каролина. – У тебя какие-то проблемы?

– Нет у меня проблем. Пока эта дурная меня не ударила.

– Это единственная проблема?

– Да – обиженно отвернулась Ирина.

Некоторое время они молчали, тикали часы на стене.

– Они так громко тикают – наконец сказала Ирина. – Между прочим спасибо – резко обернулась к Эмме.

– Обращайся. Всегда пожалуйста.

Глава 3

Утро выдалось серым и дождливым. После всего пережитого все крепко спали всю ночь. Теперь они беззаботно бродили по дому. Эмма варила кофе, Ирина сервировала стол оставшейся с вечера едой. Каролина стояла у окна, задумчиво гладила кошку.

– Не волнуйся – вздохнула Ирина. – Они вернуться. У тебя Андрон такой мощный, сильный парень. Он все исправит. Вот увидишь.

– Наверное – Каролина слушала себя, свои ощущения внутри. Но ничего не чувствовала. Это ее удивляло.

– Что, закрыто все? – тихим басом спросил Влад за спиной.

– Да. Все закрыто.

– Скоро все узнаем. Дай себе и нам время – он грузно опустился на массивный стул с высокой спинкой. – Так мы вчера и не отметили. Не обмыли мои дипломы. Что ж. По коньячку? Иришка, неси стопочки – уже откупоривал пузатую, маленькую бутылку. Ирина проворно вынула из стеклянного шкафа низенькие рюмочки. Протерла, поставила перед Владом.

– А кофе? – Эмма принесла синие резные чашечки с ароматным напитком.

– Мы сделаем вот так – он плеснул в кофе коньяк.

– Ты все испортил – обиделась Эмма.

– Есть разные варианты. Выбирай любой.

Друзья сели за стол, оживились. Влад без умолку рассказывал о своей учебе в магистратуре. О своей практической деятельности. О людях, которым удалось помочь.

– Когда находишь человека, пропавшего без вести. Когда встает смертельно больной, парализованный человек. Для меня это вполне обычно. Такова моя жизнь.

– Жизнь полная чудес – восторженно смотрела Ирина, подперев маленьким кулачком щеку.

– Я бы не сказал, что это чудеса. Ведь это все можно объяснить. Чудеса впереди. У меня стойкое предчувствие. Предстоит сделать нечто важное. Из ряда вон выходящее. Месяца два снится один и тот же сон. Старинный город, поет оперная дива. Вдруг все начинает гореть. Адским пламенем. И так каждую ночь. Я в предвкушении. Что-то произойдет.

– Мало ли что может приснится – зевнула Эмма. – Может у тебя со здоровьем проблема. Кислотность повышена, вот и горит все. Давно обследовался?

– Я вообще никогда не обследовался – захохотал Влад. – Я знахарь. Забыла? Я проживу длинную жизнь. Все мои предчувствия, проекты, идеи, мысли, сначала возникают во сне. Только потом в жизни. Как бы готовят меня к новой работе.

– Я это к чему. Не так давно одна моя приятельница пожаловалась, что ее каждую ночь душит домовой. Я пришла, посмотрела. Квартира чистая, энергетика хорошая, люди живут спокойно, не ругаются. Как бы домовому зацепится не за что. Посоветовала я ей переставить кровать подальше от батареи. Что ты думаешь. Все прекратилось. Ей просто было жарко и душно.

– Предлагаю посмотреть со мной сериал – сказала Каролина.

– Да. Конечно – живо согласилась Ирина. Последовала за Каролиной в комнату. Влад набрал в широкое блюдо всякой снеди, Эмма захватила чашечку с кофе и зефирку. Уютно расположились вокруг телевизора. По экрану поплыли титры и воздушные шары.

Улицы старого Санкт-Петербурга были многолюдны, носились мальчишки, следовали экипажи, нарядные женщины в длинных платьях под руку с холенными кавалерами прогуливались по набережной Невы. К трехэтажному особняку сестер Магницких стекалась здешняя знать. Вечер был многообещающим.

– У Елизаветы Митрофановны прекрасный садовник – осматривала кусты бардовых роз пожилая дама, обвешанная драгоценностями.

– Говорят, он из Парижа – почтительно склонился над ней ее блестящий спутник.

– О. о.

Просторный холл сиял зеркалами, стеклом и серебряной отделкой стен и потолков. Начался фуршет. Официанты в белоснежных рубашках разносили шампанское и канапе на серебристых подносах.

– Вы слышали, Сергей Иванович распродал свою шикарную коллекцию гравюр.

– Что вы говорите?

– Давно не видно Дарьи Митрофановны. В прошлый раз, на прошлой неделе нам представили этого комедианта, поэта. Напомните его имя.

– Вряд ли его имя кто-то запомнил – ухмыльнулся лысый, пухлый аристократ. – Все отметили. Пошловат, не элегантен.

– О, да. Так и было. Так вот еще тогда Дарьи Митрофановны не было видно.

– Бонжур – вышла на середину зала хозяйка. Она блистала утонченным шармом и холеностью. Небесное голубое платье выгодно подчеркивало ее стать. Комплект из синих топазов оттенял синие глаза с поволокой.

– Вы восхитительны – отовсюду неслись восхищенные возгласы.

Елизавета подняла руку, почтительно наклонила голову, одарила всех своей самой обворожительной улыбкой.

– Господа, представляю вам диву. Любезно согласилась порадовать сегодня всех нас. Виталина Аронова. Прошу любить и жаловать. Под аккомпанемент нашего бессменного виртуоза Александра Ларина.

Высокий пианист тряхнул пшеничной шевелюрой, приподнялся из-за рояля, поклонился. Чарующая мелодия разрасталась в стенах дома. Статная, пышногрудая дива медленно шла к сцене, поправляя длинные, черные локоны. Бордовое, атласное платье струилось по крепкому телу. Величавые звуки будто жили здесь давно, теперь пробудились.

– Что она вытворяет, что выделывает – шепталась изумленная публика.

Страстная песнь то утихала, то летела ввысь, стремясь вырваться из этих стен. То извещала о своем триумфе.

У телевизора тоже сидела изумленная публика, восторженно вздыхала. Действо настолько захватывало, что все забыли о своей неприязни к сериалам, об этой пустой тратой времени. Как им казалось несколько минут назад.

– Как необычно – тихо сказала Эмма.

– Я такого никогда не слышала. Хотя оперу посещаю регулярно. Что за вещь?

– Слышал – Влад вжался в кресло. – Месяца два как слышу. Во сне.

– Тебе плохо? Ты такой бледный – встревожилась Ирина.

– Тс-ш. Смотрим дальше.