Проклятые судьбы. Месть отвергнутых

После разговора с Сарой я, по обыкновению, погрузилась с головой в работу. Всегда так делала, когда хотела отвлечься от неприятных мыслей. К счастью, остаток дня пролетел относительно незаметно. Я продолжала обучение новичков, пока подруга занималась основным делом – нанесением амулетом.

Уже вечером, когда Сара покидала салон, только тогда я впервые за весь этот день бросила взгляд на диван. Дэвид сидел там в своей привычной манере, ? закинув ноги на кофейный столик, и неотрывно смотрел на меня.

– Давно пришёл? – спросила я с наигранным безразличием. Пришлось скрыть любопытство в голосе, чтобы он не понял, насколько было непривычно сегодня без него.

– Не особо.

Он лениво встал с дивана.

– Сильно устала?

– Не особо.

Хоть мне и хотелось поинтересоваться, чем он занимался весь день и почему пришёл только сейчас, я решила придержать язык за зубами. Мало ли какая могла быть причина, к тому же он не обязан постоянно сидеть тут.

Губы Дэвида растянулись в слабом подобии улыбки. Он издал нечто похожее на смешок и указал взглядом в сторону лестницы.

– Пошли? – он протянул руку и выжидающе посмотрел на меня.

В гостиной было уже темно, если не брать в расчёт несколько горящих свечей на накрытом столе. Я не могла разглядеть, что за блюда были на нём расставлены, но запах, исходивший от них, буквально сводил с ума.

Когда он успел всё это сделать? А главное, как? Ведь ему пока ещё запрещено покидать пределы салона, откуда здесь столько обалденно пахнущей еды? Хотя… Если хорошенько подумать, не исключено, что без посторонней помощи тут не обошлось. Кажется, я даже знаю чей именно. Ульям – наш общий бородатый друг. Как же я раньше не догадалась!

Мне потребовалось от силы несколько минут, чтобы придти в себя. Я стояла как вкопанная на одном месте и не могла отвести взгляда от стола. Все это время Дэвид находился позади меня. Он аккуратно положил руки мне на плечи и где-то над самым ухом раздался тихий голос:

– Уверена, что не устала?

– Даже не знаю, – ответила словно завороженная, затем медленно повернулась к нему. – Как тебе это удалось? – всё-таки не удержалась от вопроса.

– Пустяки, – он улыбнулся одними глазами. – Хотел сделать тебе приятно. Провести этот вечер вместе, чтобы ты немного расслабилась.

Не дав сказать и слова, Дэвид мягко подтолкнул меня к столу, галантно отодвинул стул, а потом сел напротив. Пока я всё ещё прибывала в лёгком изумлении, он продолжил ухаживать: наполнил бокалы вином, открыл передо мной крышку с тарелки, на которой лежал мой любимый салат и хорошо прожаренный стейк.

– Знаешь, тебе это удалось. Мне безумно приятно, – наконец, я пришла в себя и смогла сказать что-то стоящее.

Ну надо же, парень на славу постарался! Дэвид, ты ли это? Теперь понятно, почему он весь день не появлялся в зале.

– Я рад, – его улыбка стала шире, и он поднял свой бокал. – За нас?

– За нас, ? повторив его жест, я пригубила немного вина.

Даже не помню, когда в последний раз у меня был романтический ужин при свечах. Не то чтобы я была большой любительницей подобного времяпрепровождения, но, чёрт подери, устоять было сложно. В прошлой жизни, когда мы с Майком были ещё вместе, он ни разу не делал ничего подобного…

Стоп, стоп, стоп! Какого дьявола я вообще вспомнила о нём? Он давно мёртв. И всё то, что было между нами, тоже мертво. Так на кой мне тогда портить себе настроение тем, что осталось в прошлом? Молодец, Дебра, вспомнила «былые времена», а теперь точно так же забудь. Вот ещё, что удумала.

Какое-то время мы ели в тишине, но уже через несколько минут Дэвид первый нарушил молчание. Он начал спрашивать, как прошла тренировка, много ли было работы и обо всём дне в целом. Казало бы, обычные будничные вопросы, которые люди задают друг другу при встрече или когда разговор заходит в тупик. Но я знала: Дэвид не из тех, кто предпочитает спрашивать о подобном. Не в его манере говорить о погоде и прочих не значимых вещах, только лишь для того, чтобы скрасить неловкость молчания. Таким образом он показывает своё небезразличие, волнение и заботу, что было крайне приятно для меня.

Я с радостью рассказала ему о тренировке, даже поделилась своей грустью, что она была последней. О успехах своих учеников и о обыденности рабочего дня. После поведала о своём недавнем разговоре с Брэдом и о своём решении переоформить салон на него. Рассказала ему обо всём, что происходило в последнее время. Почти обо всём, за исключением того, зачем именно «старшая» вызывала меня к себе. Чуть было не проболталась, но вовремя захлопнула рот, чтобы не ляпнуть ничего лишнего.

От этого вновь всколыхнулось чувство стыда, настроение тут же пошло на спад. Но, к частью, сам того не зная, Дэвид удачно перевёл тему, благодаря чему мне удалось отвлечься.

– Я могу пригласить тебя на танец? – спросил он, когда с едой было покончено, а бутылка вина давно оказалась пустой.

– Серьёзно? Прямо сейчас? – я не сдержалась от улыбки, на что парень кивнул и встал из-за стола.

Через несколько секунд гостиную заполнил звук знакомой мелодии. Без особых усилий я смогла в ней узнать ту самую песню, которая играла в его особняке на «семейном барбекю». Это было уже чуть больше полугода назад, а то и год. Но я до сих пор помнила тот вечер, словно это было только вчера. Он точно так же пригласил меня на танец, а я без сомнений согласилась.

Сейчас же музыка была не громкой ? то что нужно. Воспоминания подтолкнули меня к тому, чтобы согласиться и в этот раз. Дэвид подошёл ко мне, протянул руку, а я без колебаний приняла её и позволила ему вывести себя на середину гостиной. Он обнял меня за талию, слегка притянув к себе, в то время как я обвила руками его шею. Было безумно приятно вновь оказаться в его объятиях, чувствовать его тепло, ощущать разгорячённое дыхание на своей коже.

Не сговариваясь, мы повторили танец того вечера, а по окончанию песни я не сразу заметила, что гостиная вновь погрузилась в тишину и мы продолжали стоять в обнимку.

– Я был полным идиотом… Деб, прости меня, – прошептал Дэвид мне на ухо спустя несколько минут молчания.

Мне пришлось немного отстраниться, самую малость, чтобы посмотреть на него, как тут же встретилась с ним взглядом. Было понятно, что так же как и я, он, без сомнения, помнил тот вечер. Его глаза были наполнены неподдельной грустью и теплотой.

– Всё нормально, мы вместе и это главное, – ответила я вполголоса и добавила: – Спасибо за чудесный вечер, Дэвид.

Вместо ответа он снова притянул меня к себе, уткнулся носом в шею и глубоко вздохнул. Его дыхание в миг обожгло кожу, по ней побежали мурашки, а по телу прошла лёгкая дрожь. От этого незначительного действия, казалось, я совершенно забыла как дышать, и только сильнее прижалась к нему. Не хотелось отстраняться, я настолько соскучилась по нему, по его теплу, прикосновениям, что уже не понимала, как могла столько времени злиться на него.

Дэвид сделал небольшой шаг назад, и снова заглянул мне в глаза. Сейчас его взгляд был не читаем под стать моему. Несколько долгих секунд он смотрел на меня, давая время подумать, но я сама потянулась вперед и коснулась его губ в поцелуе. Дэвид с шумом выдохнул, одну руку положил на затылок, зарываясь пальцами в волосах, слегка наклонил голову на бок и чуть ли не с отчаянием ответил на поцелуй. Его губы были настойчивые, требовательные, они терзали мои, а я в беспамятстве расстёгивали пуговицы на его рубашке, дрожащими от волнения пальцами. Она бесшумно соскользнула с его плеч на пол, я с непреодолимым желанием провела пальцами по бледной крепкой спине и ещё сильнее прижалась к нему.

Не помню, как мы оказались уже на кровати. Вся наша одежда валялась где-то в стороне, а Дэвид продолжал осыпать поцелуями моё лицо. Он спустился вниз к шее и легонько прикусил зубами кожу. У меня из груди вырвался стон, я выгнулась ему навстречу, но в следующий же момент меня вновь накрыла волна удовольствия. По телу прошёлся опаляющий жар, сердце забилось чаще и казалось, что вот-вот выскочит из груди.

Меня переполнял избыток чувств, я уже давно была на грани потери рассудка и даже позабыла обо всём на свете. Хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась никогда, в которой были только мы и никого больше…

***

Если Дэвид и удивился, когда вместо того чтобы пойти в зал салона, я отправилась вместе с ним, то никак этого не показал. Он не стал задавать никаких вопросов, лишь слегка вскинул брови и одарил многозначительным взглядом. По нему было видно: он явно хочет что-то сказать, но по какой-то непонятной причине всё-таки решил промолчать. Я же не знала, хорошо это или плохо, поэтому не отважилась начать разговор. Иначе бы пришлось врать, на кой, чёрт, мне вдруг приспичило пойти вместе с ним. Несмотря на то, что уже был заранее заготовленный ответ, как раз на такой случай, меньше всего хотелось обманывать его. Из-за чего я вздохнула отчасти с облегчением, когда мы молча пошли к нему в мастерскую и по дороге не пришлось ничего объяснять.

Шум работы заглушал все мысли, роящиеся в моей голове. Я сидела чуть ли не возле самого входа и с неприкрытым интересом наблюдала за активной деятельностью. Это было отличным шансом хоть ненадолго забыть о том, зачем вообще тут нахожусь. Мне самой было непривычно сидеть здесь, вместо того чтобы помогать сейчас Саре в салоне.

Каждый был занят своим делом и, к счастью, никто даже не заметил моего скоромного присутствия. Ребята вовсю трудились над новой партией автомобилей, недавно которые Уильям с Биллом пригнали на базу. Вместо привычных внедорожников на этот раз были: грузовые фуры, несколько спортивных мотобайков, парочка «Харлеев» и квадроциклы. Сразу несколько парней крутились возле одной из фур, что-то обсуждали между собой и периодически заглядывали в салон. Чуть позже к ним подошёл Дэвид со свёрнутым листом бумаги в руках. Судя по всему, это был план необходимых действий. Парень развернул лист и принялся за объяснения, после чего они уже вместе осмотрели салон, заглянули в кузов и вернулись к обсуждениям.

Со своего «наблюдательного пункта» я не слышала о чём именно они говорят: слов было не разобрать, к тому же их заглушал шум основной работы в целом. Подойти ближе и спросить я не решилась. «Старшая» дала указание присматривать за Дэвидом, а ходить по мастерской и устраивать общий опрос договора не было. Но, в силу своего личного увлечения автомобилями, я всё-таки взяла на заметку потом поговорить с Дэвидом. Не для того, чтобы потом рассказать Марте, а чтобы утолить собственное любопытство.

Ещё в детстве мне всегда нравилось наблюдать за тем, как папа ремонтировал наш старенький автомобиль. Как перебирал детали, натирал их маслом или заменял на новые. Я с интересом наблюдала за его действиями, а иногда даже пыталась помогать.

Это воспоминание ненадолго вернуло в то беззаботное время, благодаря чему день прошёл относительно незаметно и наступил вечер. Но даже тогда, когда на улице окончательно стемнело, ребята и не думали закругляться. Они как заведённые продолжали свою работу, только иногда прерывались обсудить некоторые нюансы.

Уже через пару дней моих визитов к Дэвиду в мастерскую, парень всё же не выдержал и решил поинтересоваться:

– А у тебя что-то вроде отпуска? – как бы невзначай спросил Дэвид, как только я вышла из душа. Он, по обыкновению, сидел на краю кровати с задумчивым выражением лица, а его изучающий взгляд был устремлён на меня.

Несмотря на то, что он зашёл издалека, это был вопрос времени, когда Дэвид захочет узнать, почему я каждый день наведываюсь к ним. Этого стоило ожидать, но почему-то меня всё равноне покидала мысль, что подобный разговор случится ещё не скоро.

Я остановилась в нескольких шагах от него, и как назло из головы вылетели все нужные слова. Отчаянно хотелось сказать правду. Грёбаную правду, потому что я понимала, что, если начну врать, до добра это не доведёт. Мне претила мысль обманывать близкого человека только из-за того, что кому-то вдруг понадобилось держать его в поле своего зрения. Испортить наши отношения и потерять его доверие – вот, чего я боялась больше всего.

С одной стороны, было бы неплохо прислушаться к словам Сары и посмотреть на ситуацию под другим углом. С другой ? не хотелось быть чьей-то пешкой, пусть даже и для благих намерений. Эта внутренняя борьба, что правильно, а что – нет, только сильнее заставляла чувствовать вину перед Дэвидом. Хоть в тот раз он поступил не лучшим образом, но, чёрт подери, он тоже хотел как лучше. Он не заслуживает этого вранья.